Попытка перевода Гейне

[zwh]

Wenn du gute Augen hast, Und du schaust in meine Lieder, Siehst du eine junge Schöne Drinnen wandeln auf und nieder. Wenn du gute Ohren hast, Kannst du gar die Stimme hören, Und ihr Seufzen, Lachen, Singen Wird dein armes Herz bethören. Denn sie wird, mit Blick und Wort, Wie mich selber dich verwirren; Ein verliebter Frühlingsträumer Wirst du durch die Wälder irren.

Были б у тебя глаза, Посмотрела б ты на песни На мои и в них нашла б Красоту и юность вместе. Были б уши у тебя, Ты б мой голос услыхала, Вздохи, пение и смех – Всё б тебя очаровало. А затем бы это всё Перепуталось в итоге; И мечтатель, что влюблен, По лесной бредет дороге.

Честно говоря, тут у меня проблема с полным пониманием последнего четверостишия. Например, кто такая там "sie"? Голос? И как весенний мечтатель сопрягается с "du" в последней строке?

[Andrey Lukyanov]

Например, кто такая там "sie"? Голос?

Видимо, голос. Больше не к чему это прицепить.

И как весенний мечтатель сопрягается с "du" в последней строке?

Полагаю, что Ein verliebter Frühlingsträumer — это как обращение (просто запятой в конце нет).

Ein verliebter Frühlingsträumer
Wirst du durch die Wälder irren.

Ты, влюблённая весенняя мечтательница,
Будешь бродить по лесам.

[zwh]

Какая-то странная мечтательница -- мужского рода... Кстати, вот вариант первого четверостишия, более близкий к оригиналу:

Были б у тебя глаза,
Посмотрела б ты на песни
На мои – в них дева есть,
Что гуляет, столь прелестна.

Вроде получше будет? Хотя тут эта "Schöne" может быть и красотой, и красоткой (как "beauty" примерно), так что я таки в затруднении.

[Andrey Lukyanov]

А не может быть так, что это стихотворение — обращение к мужчине, а не к женщине? Мол, ты тоже в неё влюбишься.

[zwh]

Ну-у, может, и может. Решил вот сделать почти дословный перевод, дабы убедиться в этом:

Если у тебя хорошие глаза (хорошее зрение)
и ты посмотришь на мои песни,
увидишь ты, как одна юная красотка
прохаживается там внутри вверху и внизу.

Если у тебя хорошие уши (хороший слух),
ты же можешь голос услышать,
и его вздохи, смех пение
очаруют твое сердце.

Потому что она взглядом и словом,
как меня самого, собьет тебя с толку;
как влюбленный весенний мечтатель
будешь ты по лесам бродить.

[zwh]

Вот более рифмованная версия этого дословного перевода:

Коль глаза у тебя есть,
Посмотри на мои песни
И увидь красотку в них,
Что гуляет там, прелестна.

Коли слух есть у тебя,
Можешь голос мой услышать,
Его вздохи, пенье, смех –
То, чем сердце твое дышит.

Ибо  взгляд ее и речь
И тебя собьют в миг с толку;
Будешь ты в любви мечтах
По лесам бродить подолгу.

[Andrey Lukyanov]

Не уверен, что голос — «мой». Может быть — «её»?

[zwh]

Ну да, пожалуй... Тогда "Ее голос можешь слышать".

[zwh]

Diesen liebenswürd'gen Jüngling Kann man nicht genug verehren; Oft traktirt er mich mit Austern, Und mit Rheinwein und Liquören. Zierlich sitzt ihm Rock und Höschen, Doch noch zierlicher die Binde, Und so kommt er jeden Morgen; Fragt, ob ich mich wohlbefinde; Spricht von meinem weiten Ruhme, Meiner Anmuth, meinen Witzen; Eifrig und geschäftig ist er Mir zu dienen, mir zu nützen. Und des Abends, in Gesellschaft, Mit begeistertem Gesichte, Deklamirt er vor den Damen Meine göttlichen Gedichte. O, wie ist es hoch erfreulich, Solchen Jüngling noch zu finden, Jetzt in unsrer Zeit, wo täglich Mehr und mehr die Bessern schwinden.

Этот юноша любезный Уважаем будет скоро; Устрицами угостит он Иль рейнвейном и ликером. Есть на нем пиджак и брюки, Бабочку на шее носит, По утрам ко мне приходит, Про мое здоровье мое спросит. Говорит о моей славе, Остроумии чудесном; Да, старается так парень Мне служить и быть полезным. Вечерами же в собраньи, Вдохновенно выступая, Декламирует он дамам Те стихи, что я кропаю. Как приятно, как отрадно Юношу такого встретить В наше время, когда лучших Реже можно заприметить.

[zwh]

В восьмой строчке предыдущего должно быть "Про мое здоровье спросит".

Ich hab' Euch im besten Juli verlassen, Und find' Euch wieder im Januar; Ihr saßet damals so recht in der Hitze, Jetzt seyd Ihr gekühlt und kalt sogar. Bald scheid' ich nochmals und komm' ich einst wieder, Dann seyd ihr weder warm noch kalt, Und über Eure Gräber schreit' ich, Und das eigne Herz ist arm und alt.

В июле славном я вас покинул И снова встретил Вас в январе; Сидели в жарком Вы помещеньи, Но были Вы холодны в этой жаре. Оставил Вас снова, пришел обратно, Но ни теплы Вы, ни холодны, Шагаю за Вашим могильщиком молча, Несчастно сердце, и дни сочтены.

Про помещение вставил ради логической связанности, т.к. в предыдущем предложении речь идет про январь, а действие происходит явно не Австралии или там Южной Родезии.

[zwh]

Von schönen Lippen fortgedrängt, getrieben Aus schönen Armen, die uns fest umschlossen! Ich wäre gern noch einen Tag geblieben, Da kam der Schwager schon mit seinen Rossen. Das ist das Leben, Kind, ein ewig Jammern, Ein ewig Abschiednehmen, ew'ges Trennen! Konnt' denn dein Herz das mein'ge nicht umklammern? Hat selbst dein Auge mich nicht halten können?

От губ чудесных отстранен и вырван Из рук, что меня крепко обнимали! Хотел бы еще день пробыть невыгнан, Но уж ямщик и кони прибывали. А это жизнь, дитя, – тоска безбрежна, И расставания, и много кто простился! Что твое сердце так в мое вцепилось нежно? Зачем твой взгляд на мне остановился?

[Andrey Lukyanov]

Ich hab' Euch im besten Juli verlassen,
Und find' Euch wieder im Januar;
Ihr saßet damals so recht in der Hitze,
Jetzt seyd Ihr gekühlt und kalt sogar.

Bald scheid' ich nochmals und komm' ich einst wieder,
Dann seyd ihr weder warm noch kalt,
Und über Eure Gräber schreit' ich,
Und das eigne Herz ist arm und alt.

Про помещение вставил ради логической связанности, т.к. в предыдущем предложении речь идет про январь, а действие происходит явно не Австралии или там Южной Родезии.

Думаю, что здесь речь идёт о трёх моментах времени.

Тогда сидели Вы на жаре (были взволнованы?),
Теперь Вы прохладны и даже холодны.

Но вскоре я Вас оставил ещё раз и вернулся обратно,
Но на этот раз Вы не теплы и не холодны.

[zwh]

Ну, что третий момент отдельно, когда тетенька уже йок, -- это понятно. Насчет превых двух -- скорей всего, да, но само соседство января с жарой вызовет легкое тяжелое недоумение, поэтому все-таки ИМХО с упоминанием некоего помещения будет лучше. Правда, хорошо бы описать это помещение каким-то другим синонимом, потому что когда рядом стоят "в жарком помещеньи" и "в этой жаре" -- это как-то немного не очень звучит.

[Andrey Lukyanov]

Жара-то была в июле, зачем там помещение?

[zwh]

Жара-то была в июле, зачем там помещение?

Откуда читатель/слушатель это поймет, если в предыдущей строчке упомянут январь?

[zwh]

Das weiß Gott, wo sich die tolle Dirne einquartieret hat; Fluchend, in dem Regenwetter, Lauf' ich durch die ganze Stadt. Bin ich doch von einem Gasthof Nach dem andern hingerannt, Und an jeden groben Kellner Hab' ich mich umsonst gewandt. Da erblick' ich sie am Fenster, Und sie winkt und kichert hell. Konnt' ich wissen, du bewohntest, Mädchen, solches Pracht-Hotel!

Бог ты мой, где ж эта девка Разместилась на постой? Я, ругаясь, в непогоду Мчусь сквозь город, сам не свой. Постоялые дворы я Друг за другом обходил, С каждым грубым официантом Тщетно я поговорил. Вдруг в окне ее заметил – Мне смеется... Неужель? Не подумал, что вселилась Ты в роскошнейший отель!

Правда, сильно неуверен я, что охранника постоялого двора корректно называть официантом... Но как его в принципе тогда называли – я без понятия-с.

[zwh]

Wie dunkle Träume stehen Die Häuser in langer Reih'; Tief eingehüllt im Mantel Schreite ich schweigend vorbei. Der Thurm der Cathedrale Verkündet die zwölfte Stund'; Mit ihren Reizen und Küssen Erwartet mich Liebchen jetzund. Der Mond ist mein Begleiter, Er leuchtet mir freundlich vor; Da bin ich an ihrem Hause, Und freudig ruf' ich empor: Ich danke dir, alter Vertrauter, Daß du meinen Weg erhellt; Jetzt will ich dich entlassen, Jetzt leuchte der übrigen Welt! Und findest du einen Verliebten, Der einsam klagt sein Leid, So tröst' ihn, wie du mich selber Getröstet in alter Zeit.

Как темные виденья, Дома в одном ряду; Закутавшись в пальто, я Безмолвно вдоль иду. Вот башнею собора Был полдень оглашен, В любимой поцелуи Я буду погружен. А месяц – спутник верный – Мне освещяет путь; У дома моей милой Хочу ему шепнуть: Спасибо, мой приятель, Что путь мне озарил; Теперь свети всем прочим – Тем, кто друг другу мил! Влюбленного найди ты, Чтоб в муках весь лежал, Утешь его, как прежде Меня ты утешал.

[zwh]

Я тут в недоумении. Обнаружил, что четверостишие, которое я переводил из новой редакции и которое в ней звучало так:

An deine schneeweiße Schulter
Hab ich mein Haupt gelehnt,
Und heimlich kann ich behorchen,
Wonach dein Herz sich sehnt.

в старой редакции выглядело вот как:

Auf deinen schneeweißen Busen
Hab' ich mein Haupt gelegt,
Und heimlich kann ich behorchen,
Was dir dein Herz bewegt.

Что за пуританство дикое (без чувства, без закона!) -- менять "голова была положена на снежно-белую грудь" на "голова была прислонена к снежно-белому плечу"??? Короче, меняю "На плече твоем снежно-белом Возлежала моя голова" на "На груди твоей снежно-белой Возлежала моя голова".

[zwh]

Habe auch, in jungen Jahren, Manches bitt're Leid erfahren Von der Liebe Gluth. Doch das Holz ist gar zu theuer, Und erlöschen will das Feuer, Ma foi! und das ist gut. Das bedenke, junge Schöne, Schicke fort die dumme Thräne, Und den dummen Liebesharm. Ist das Leben dir geblieben, So vergiß das alte Lieben, Ma foi! in meinem Arm.

Знал и я в младые годы Все любовные невзгоды И любовный жар. Древесина ж не дешёва, И огонь погаснет снова. Это просто дар! Ты не вешай, дева, носа, А гони скорее слезы, Грусть и глупый страх. Коль жива пока по сути, Старую любовь забудь ты У меня в руках.

[zwh]

Bist du wirklich mir so feindlich, Bist du wirklich ganz verwandelt? Aller Welt will ich es klagen, Daß du mich so schlecht behandelt. O Ihr undankbaren Lippen, Sagt, wie könnt Ihr Schlimmes sagen Von dem Manne, der so liebend Euch geküßt, in schönen Tagen?

Что ж ты так ко мне враждебна? Что ж ты так вся изменилась? Всем скажу я, что со мной ты Очень дурно обходилась. Непризнательные губы, Вы ль слова сказали злые О мужчине, что влюблено Целовал вас в дни былые?

[zwh]

Selten habt Ihr mich verstanden, Selten auch verstand ich Euch, Nur wenn wir im Koth uns fanden, So verstanden wir uns gleich.

Понимал себя я плохо Да и Вас довольно туго, Лишь в грязи раз очутившись, Мы вдруг поняли друг друга.

[Andrey Lukyanov]

Der Thurm der Cathedrale Verkündet die zwölfte Stund'; Mit ihren Reizen und Küssen Erwartet mich Liebchen jetzund. Der Mond ist mein Begleiter, Er leuchtet mir freundlich vor; Da bin ich an ihrem Hause, Und freudig ruf' ich empor:

Вот башнею собора Был полдень оглашен, В любимой поцелуи Я буду погружен. А месяц – спутник верный – Мне освещает путь; У дома моей милой Хочу ему шепнуть:

Какой же месяц в полдень? Там полночь должна быть.

[zwh]

Да, спс, про время суток тут я как-то не смекнул...

Ну, последнее уж на сегодня:

Doch die Kastraten klagten Als ich meine Stimm' erhob; Sie klagten und sie sagten: Ich sänge viel zu grob. Und lieblich erhoben sie alle Die kleinen Stimmelein, Die Trillerchen, wie Kristalle, Sie klangen so fein und rein. Sie sangen von Liebessehnen, Von Lieb' und Liebeserguß; Die Damen schwammen in Thränen, Bei solchem Kunstgenuß.

А все кастраты ныли, Чуть возвышал я глас, И, ноя, говорили: «Он слишком груб для нас». И мило возвышали Свои все голоски, Как трель они звучали, Прелестны и кротки. Любви звучали драмы Во всей своей красе, В слезах купались дамы От наслажденья все.

Не нравится, что в каждом четверостишии присутствует слово "все" -- слово-затычка

ЗЫ Может, лучше "Что трелями звучали"...

[zwh]

Может быть, "Час ночи оглашен"?

[zwh]

Neben mir wohnt Don Henriques, Den man auch den Schönen nennet; Nachbarlich sind unsre Zimmer Nur von dünner Wand getrennet. Salamanka's Damen glühen, Wenn er durch die Straßen schreitet, Sporenklirrend, schnurrbartkräuselnd, Und von Hunden stets begleitet. Doch in stiller Abendstunde Sitzt er ganz allein daheime, In den Händen die Guitarre, In der Seele süße Träume. In die Saiten greift er bebend Und beginnt zu phantasiren, Ach! wie Katzenjammer quält mich Sein Geschnarr und Quinquiliren.

Тут живет сам дон Энрикес, Что красавцем называют, Его комнату с моею Только стенка разделяет. Дамы светятся, когда он Вдоль по улице шагает – Шпоры звяк, усы завиты, Сто собак сопровождает. Тихим вечером однако Одинок сидит он дома, И а в руках его гитара, А душа – в сладчайших дрёмах. Струны плачут и трепещут, И фантазии – дай Боже... На кошачьи вопли очень Эти трели все похожи.