Лингвофорум

Наиболее типичные и частотные графические реализации фонем среднеперсидского языка позднего периода сведены в таблицах.
Конечно, эти таблицы не охватывают все орфографические хитрости, большинство незатронутых приходится на единичные исторические написания.

Цитата: mnashe от августа  8, 2015, 22:43
в арамейском эта фонема слилась не с /ṣ/, а с /ṭ/

А каково происхождение арам. ṣ?

Иранскими не интересуюсь совсем, но было очень интересно.

Цитата: Iskandar от августа  9, 2015, 14:51
В начале слова *y- > j- (позднее изменение)

j- здесь — это МФА /dʒ/?

Только не «было», а ещё должно быть про собственно авестийский алфавит.

Цитата: Rwseg от августа  9, 2015, 22:18
j- здесь — это МФА /dʒ/?

Да

Цитата: Iskandar от августа  9, 2015, 16:27

Цитата: mnashe от августа  8, 2015, 22:43в арамейском эта фонема слилась не с /ṣ/, а с /ṭ/

А каково происхождение арам. ṣ?

Только из оригинальной *ṣ (~ ص).
*ṯ̣ (в арабском > ظ) слилась с *ṭ (~ ط) — логично, поскольку то же самое в арамейском произошло и с неэмфатическими членами ряда: *ṯ > /t/ (аллофоны [t] / [θ]), *ḏ > /d/ (аллофоны [d] / [ð]).
*ṣ̂ [t͡l'] (в арабском > ض) слилась с ʕ (там было несколько стадий: t͡l' → q͡χʼ → ʁ или ɣ, а дальше заднеязычные фрикативные слились с фарингальными, как и в иврите).
В иврите и *ṯ̣, и *ṣ̂ перешли в ṣ. Видимо, латеральная очень давно (в угаритском тоже этот переход произошёл), а межзубная значительно позже (в угаритском записывается отдельной графемой).

Цитата: Rwseg от августа  9, 2015, 22:16
Иранскими не интересуюсь совсем, но было очень интересно.

Цитата: Rwseg от августа  9, 2015, 22:16
Иранскими не интересуюсь совсем, но было очень интересно.

Было? А что, продолжения не будет?

Очень интересно, да.

Цитата: Demetrius от августа 10, 2015, 09:26
А что, продолжения не будет?

В следующей части пахлавонского балета рассмотрим, как из пехлеви делали авестийский алфавит.

"Современный пехлеви"

Здесь написано ˀylˀnštr' - читается ērānšahr "Иранское царство", по нерассмотренному здесь правилу /-tr/ = [-hr] < *-θr- < индоиран. *-tr- (ср. авест. xšaθra- = санскр. kṣatra-)
Такой кластер возможен только в парфянизмах, поэтому здесь написание наследует парфянской орфографии.
Правда, слов с развитием такого кластера по парфянскому сценарию очень много, а «исконных» наоборот мало

BRE (арам. br-h) или pws [pus] "сын" < др.перс. puça- (ср. авест. puθra- = санскр. putra-)

§ 14

Прежде чем проследить генезис авестийского алфавита, следует понять, а зачем вообще понадобилось записывать Авесту. Вопрос не так тривиален, как кажется, потому что зороастрийская религия изначально принадлежала к кругу культур, воздававших почёт слову звучащему, мнемонике и передаче знания из уст в уста, бесписьменных вначале и пренебрежительно относящих к письменности в дальнейшем – в общем, была культурой со всеми теми чертами, что роднят её с древнеиндийской духовностью.

Сохранившаяся Авеста состоит в основном из литургических текстов, гимнов и молитв. Именно такие псалмодии обычно и попадали в описания западных источников. Но сохранились также и кодексы различных ритуальных предписаний и поучений. Судя по пересказанному краткому содержанию в книге Денкард, таких кодексов было гораздо больше. Несомненно, даже их ученики перенимали из уст учителя, подобно индийским сутрам, как это описывается и в самой Авесте.

Собственно «учение» тесно связано с понятием Занд. Пехл. znd [zand] < *zanti, букв. «знание» (упоминается уже в Авесте - āzaiṇti-). С точки зрения текста (доступный нам) Занд – это перевод Авесты на пехлеви, снабжённый также комментариями (то есть экзегеза). Однако зандоподобные тексты есть уже в самой Авесте на авестийском же языке, толкующие наиболее священные части. Видимо, с отходом живой речи от древнеиранского состояния, менее сакральные учительские пояснения двигались вслед за живой речью, формируя актуальную традицию экзегезы – в каждой стране на национальном языке. До нас дошла персидская традиция (видимо, вытеснившая все остальные в державе Сасанидов), но известны также подобные согдийские отрывки.

Однако слово zndyk' [zandīg], «зандист» в сасанидской традиции имеет дурные коннотации: обычное его значение «еретик». Это неудивительно, в начале сасанидского правления духовенство столкнулось с активной гетеродоксией, обвинявшей его в утрате истины вероучения и предлагавшей свой занд (толкование Авесты). Следы одного из такого зандов содержится в манихейской традиции, поэтому и Мани сам зовётся в зороастрийских источниках зандигом. (Конечно, манихейство основано, прежде всего, на иудео-христианской традиции, и этот занд скорее был пропагандистским заходом, ориентированным на иранцев, тем не менее манихейские тексты показывают знакомство их создателей даже с текстом Гат – наиболее сакральной части Авесты).

Вероятно, необходимость фиксации «ортодоксального» Занда и была одной из главных причин кодификации авестийских текстов (пусть и в виде толкований на среднеперсидском языке) на письменном носителе.

Дошедший до нас Занд содержит, в том числе, и следы полемики с манихеями и даже более поздние напластования. То, что традиция экзегезы и вообще понимание структуры священных текстов не стояли на месте, видно по среднеперсидской наскальной надписи Картира (главы духовенства при ранних сасанидских шахах), где содержатся свидетельства о Занде, понятийно более близким к тому, с чем обращались манихеи. Например, Картир называет священный текст «наском» (nask) — словом, означающим буквально «связка» — PWN nsk nmˀdty «в наске показано...». Эта же формула используется при цитировании в манихейских ираноязычных текстах, при том, что в поздней зороастрийской традиции мы видим PWN dyn'/PWN ˀbstˀk' pytˀk' «в Религии/в Авесте известно...»

Иначе говоря, в раннесасанидское время Авесты как целостного сборника с общим заглавием, видимо, ещё не существовало. Существовали наски — то, что в дальнейшем будет представлять отдельные «книги» Большой Авесты. То, что наски изучают ученики, упоминается уже в достаточно древнем авестийском тексте. Не очень понятно, какова роль письменности в этом изучении: были ли эти «связки» физическими связками листков с письменами или хотя бы мнемоническими начертаниями или же это фигуральное название устных совокупностей религиозных текстов.

Между тем, в поздней традиции неоднократны упоминания о древней Авесте, как о письменном тексте. Общий сюжет таков: Зардушт принёс Занд и Авесту (zand ud abestāg — именно так: священные мантры и сразу толкование к ним) царю Висштаспу. Тот (или его визирь Джамасп) повелел зафиксировать их письменно «на воловьих шкурах золотыми чернилами» (или же вырезать в камне) и разместить в царском архиве (архивах). Проклятый Александр (или преступные ромеи) ворвались в этот архив и уничтожили его, точнее «рассеяли» — позднейшим царям пришлось всё собирать по различным углам царства.

Если вспомнить рассказ о том, как после Александра «Авесту» спасали беженцы в Систан, держа текст в памяти, легенды о письменности, как изобретении Ахримана, вырванном у него Тахмурасом, учесть, что даже в парфянское время писцовое дело оставалось делом, прежде всего, арамейских наёмников, то чем придумывать вилами по воде гипотезы, как могла выглядеть «ахеменидская» и даже «парфянская» письменная Авеста, как можно было обозначать звуки авестийского языка средствами арамейской письменности, в легендах о записи Авесты скорее следует искать  сторонние мотивы.

Эта легенда, как минимум, находится под впечатлением от царских архивов в Фарсе и Ктесифоне. Более того, она может идти ещё глубже и корениться в традиции Месопотамии, где цари действительно собирали в архивах записи сакральных текстов.

Западноиранская культура была тесно связана с Месопотамией. Вообще в Сасанидское время светская иранская культура была в значительной степени «сиризирована», частично это проникало и в культуру религиозную. На официальном же уровне Месопотамия всегда включалась в Эраншахр (и, видимо, и в правду называлась её «сердцем»). Древние города Месопотамии назывались творениями Джамшида. Иранские цари даже, вероятно, воспринимали себя наследниками месопотамских царей, приписывая Кай-Лохраспу (отцу Виштаспа) поход на Иерусалим.

Но кроме того, на детали разрушения священных письмен Александром мог накладываться позднейший (нач. VII в.) рейд императора Ираклия в Адурбадаган, где он действительно уничтожал храмы и хранилища (с уже существовавшими архивами и, возможно, копией записанной Авесты).

Таким образом, полагаться на легенды о древней записи Авесты нельзя, во всяком случае, в существенной части, касающейся дошедшей до нас записи Авесты. Появление последней безусловно произошло в Сасанидскую эпоху и тесно связано с появившимися записями Занда.

Религиозный трактат, обращающийся с традицией священных текстов на сакральном языке (ēwāz ī dēnīg, ēwāz ī abestāg), неизбежно будет полон заимствований из этого языка, а также целых цитат из этих текстов. Если расхожие авестизмы могут изрядно адаптироваться в пехлевийскую фонетику и соответственно графику, то при цитировании авторы обычно стремятся передать слово именно так, как оно произносится в религиозной традиции в священном тексте. 

В дошедших до нас книгах на пехлеви авторы могли цитировать Авесту средствами уже известного им авестийского алфавита, но существует и другая традиция: записывать авестийские слова средствами пехлеви. Процитированными авестийскими словами, переданными в такой графике, полны 8 и 9 книга Денкарда, описывающие содержание всей позднесасанидской Авесты. Когда книжникам уже известно более совершенное средство для записи авестийских слов, такое написание можно отнести к неизжитой привычке, оставшейся с древнего состояния, когда только так и можно было записать эти слова.

Вот характерные написания такого рода из разных книг с приведением авестийских эквивалентов:

slwtwkspˀtˀk = srutō.spādå и.с.
whštwkyšt = vahištōišti- название пятой Гаты
hwkplˀšmwkdˀt' = hū.frāšmō.dāti- «заход солнца»
stwkzym = satō.zim- «стозимний»
yzyk = yezī «если»
wykŠDYAdˀt' = vīdaēvadāta- «закон против дэвов» (NB идеограмма посредине слова)
ytˀˀhwwylywk' = yaθā ahū vairiiō первые слова священной мантры

В оригинале

Итак, если в трактате зороастрийскому автору нужно было записать слово из сакрального текстов (главный и постоянный смысл которых состоял в том, чтобы их рецитировали во время священнодействия или молитвы), в принципе они могли это сделать средствами самого пехлеви — не очень точно, конечно, но по вполне определённым правилам. Использование похожих правил можно встретить также при передаче заимствований, например, греческих и индийских слов.

Прежде всего, книжники стремились однозначнее обозначать долгие гласные: вместо невыразительных матрес лекционис использовались их сочетания с буквой k:

[ā], [å] = ˀk
[ī] = yk
[ū], [ō] = wk

Поствокальное -k, как нам известно, обозначало [γ], а когда была разработано это правило, конечное -[γ] уже явно исчезло из речи, поэтому конечное -k стало восприниматься «пустым» знаком, сигнализирующим, что слово заканчивается на гласную (примерно как новоперс. -ه). Там, где нужно подчеркнуть вокальный исход слова, -k могла означать и краткую гласную — в специальном древнем словаре мы видим mk = [ma], nk = [na] оба значат "не", kk = [ka] "когда" (обычно выписывались не фонетически, а гетерограммами). Такое обозначение повторяет [-a] в словах типа bndk' [banda] "раб" (< [bandaγ]). Если бы пехлевийская письменность сохранилась для новоперсидского, то конечное -k ставилось бы во всех словах с вокальным исходом и именно это и означало бы.

Заметны и другие правила, например, более последовательное выписывание -z (вместо -c) в середине слова, t на месте «свободного» θ. Можно предположить, что во времена создания этой системы *-j/-ž ещё не перешло в -z или же, что скорее, она находилась под «парфянским» влиянием, а *θ полностью исчез (но и t = [θ] тоже можно объяснить парфянскими графическими привычками).

Неизвестно, существовали ли целостные авестийские тексты, записанные в такой орфографии. В принципе этому ничего не мешало, но основным способом трансляции Авесты всегда оставалась изустная передача и заучивание в священнических школах. Поэтому когда-то появлявшиеся гипотезы о том, что запись Авесты арамейскими буквами влияла на её устную форму, вряд ли следует считать основательными. Скорее наоборот: это авестийский алфавит развился из таких записей под влиянием стремления ко всё большему уточнению записи актуального звучания текстов на сакральном языке.

Форумная тема удобна прямой хронологической последовательностью постов — от старых к новым, в отличие от всё заполонившего формата блогов, где последовательность обратная. К сожалению, приходится оставлять этот удобный формат...

Всё продолжение здесь
http://aluarium.net/forum/thread-1154.html

Цитата: Iskandar от августа 10, 2015, 10:03
...pws [pus] "сын" < др.перс. puça- ...

Дальнейшая этимология известна?

= слав. пъта (пътиця)

ЦитироватьLithuanian: putī́tis `Küchlein'

Цитата: Iskandar от января  4, 2016, 22:54
= слав. пъта (пътиця)

ЦитироватьLithuanian: putī́tis `Küchlein'

Это ответ на мой вопрос? Типа, когнаты?
<*pōu- : *pū̆- "малыш"

И всё же одной эволюции для возникновения авестийского алфавита было мало, понадобился целенаправленный изобретательский прорыв, чтобы реализовать точную запись нюансов произношения сакральных текстов на «мёртвом» языке. Внедрение кардинальных новшеств – с использованием сложившихся в «предавестийской» записи предпосылок – хорошо прослеживается в  основных различиях между пехлеви и авестийским.

1. Раздельное написание
В авестийском алфавите буквы записываются раздельно (есть только несколько поздних лигатур с буквой š, которые легко раскладываются на составляющие). Создателями алфавита внимание уделялось звуковому составу, чего так не хватает пехлеви, превратившемуся в квазииероглифику.

2. Консонантно-вокалический принцип авестийского алфавита
Авестийский алфавит относится к числу «истинных» алфавитов – гласные в нём получают полностью равноправное отражение, наряду с согласными. Движение в сторону полного отражения гласных заметно и в пехлеви (можно вспомнить гласные заднего ряда), однако в авестийском гласные не просто последовательно отображаются, но отображаются отдельными графемами, не совпадающими с согласными (то есть, это уже не матрес лекционис, а полноценные гласные буквы).

3. Фонетическая запись
Авестийский алфавит отражает не фонемный состав древнеиранского языка, а фонетический, учитывая мельчайшие нюансы произношения – из-за этого он выглядит столь раздутым (более 50 графем). Естественно, это фонетическая запись произношения сакральных текстов зороастрийским духовенством I тыс. н.э., а не времени составления этих текстов. Кроме того, произношения регионального, пусть и ставшего господствующим в Империи – в отдалённых регионах зороастрийцы, скорее всего, имели другие традиции произношения Авесты, которые до нас не дошли.

Авестийский алфавит фактически «перепрыгнул» породившее его пехлеви на две ступени вперёд. Если пехлеви «с трудом» справляется с записью даже фонемного состава среднеперсидского, на который ему всегда не хватает букв, то авестийский чуть ли не на каждую фонему имеет по нескольку знаков.

Зороастрийский автор IX в. дастур Манушчихр исчерпывающе объясняет, зачем было изобретено такое письмо:

ЦитироватьПриверженцам Благой Религии следует учить авестийское письмо, чтобы не делать ошибок при рецитации нияйишнов и яштов (то есть молитв).

Авестийский алфавит понадобился для точной фонетической фиксации произношения священных текстов – видимо, когда «традиционный» способ их сохранения (разучивания вслед за учителем) начал давать сбои. Так дихотомия произношения (Авесты) и понимания (Занда) оказалась перенесённой из устной сферы в письменную.

Профанная речь (среднеперсидский язык) не требовала такой щепетильности и прекрасно продолжала обслуживаться «неудобным» письмом пехлеви, за которым стояла тысячелетняя традиция. Поэтому часто задаваемый вопрос, почему иранцы не бросили последнее в пользу «удобного» авестийского алфавита, лишён смысла. Функция у этого изобретения была довольно узка и конкретна.

Лишь когда пехлеви само стало «мёртвым» письмом, с ограниченным числом «специалистов» по нему, тексты которого фактически обрели то же сакральное значение в море профанных записей на новоперсидском или индийских, тогда только начал появляться пазенд (pāzand – «противозанд») – запись «занда» (и другой религиозной литературы) средствами авестийского алфавита, который, несмотря на широкий инвентарь, освоить в разы легче, чем пехлеви.

А можно отредактировать это и это сообщение, а то транскрипция с bb-кодом смешалась?

Сделал

Новый форум сам закрывает тэги

В своей основе авестийский алфавит продолжает книжное пехлеви – то есть курсивное написание среднеперсидской традиции. В алфавите нет никаких следов попыток привлечь среднеперсидское письмо в архаичном монументальном варианте наскальных надписей, где различалось больше графем и который мог бы теоретически показаться удобнее для расширения графемного состава.

Двенадцать графем книжного пехлеви перешли в авестийский алфавит без изменений, будучи приняты по виртуальному «номиналу», то есть звучанию, которое создателям алфавита представлялось «основным» и характерным. Так, графемы каф, тав и пе представляют в алфавите глухие смычные [k], [t], [p ]. Довольно очевидные адаптации мы видим также в случае букв бет, мем, самех, зайн и шин – [b ], [m], [z], [š] соответственно.

Несколько сложнее ситуация с совпавшими в пехлеви графемами. (см. таблицу в посте Авестийский алфавит и пехлевийское письмо)

№1 принимается в качестве буквы алеф со значением краткой гласной [a]. № 3 принимается как йод со значением краткой гласной [i ]. №4 принимается как нун со значением согласного [n].

Буква ламед принимается как [r]. С одной стороны, видимо, именно это значение осознавалось писцами в качестве основного для этой буквы в пехлеви (вопреки нашей латинской транслитерации). С другой стороны, в авестийском это единственная плавная фонема, [l] отсутствует в принципе.

Не уверен, что стоит сюда дублировать уже опубликованные на Улье посты, вряд ли здесь это кому-то сильно интересно, поэтому все новые посты буду постить туда. Вот, кстати, про буквы /y/ и /v/

http://aluarium.net/forum/thread-1154-post-16726.html#pid16726