Лингвофорум

Der Scheidende Erstorben ist in meiner Brust Jedwede weltlich eitle Lust, Schier ist mir auch erstorben drin Der Haß des Schlechten, sogar der Sinn Für eigne wie für fremde Not – Und in mir lebt nur noch der Tod! Der Vorhang fällt, das Stück ist aus, Und gähnend wandelt jetzt nach Haus Mein liebes deutsches Publikum, Die guten Leutchen sind nicht dumm, Das speist jetzt ganz vergnügt zu Nacht, Und trinkt sein Schöppchen, singt und lacht – Er hatte recht, der edle Heros, Der weiland sprach im Buch Homeros': Der kleinste lebendige Philister Zu Stukkert am Neckar, viel glücklicher ist er Als ich, der Pelide, der tote Held, Der Schattenfürst in der Unterwelt.

На прощание Затих в груди моей шальной Весь жар тщеславный и земной, И вскоре также в ней замрет Вся ненависть, а даже тот Пыл отвращения к нужде... Лишь смерть в ней будет жить везде! Пал занавес, настал финал; Зевая, покидают зал Все немцы, публика моя – Не дураки, не без чутья! Они под вечер чуть попьют, И поедят, и попоют. Был благородный прав герой В Гомера книге основной: Живой мельчайший мещанин – В сто раз счастливей он один, Чем мертвый я – герой, Ахилл, Хоть я б царем подземным был.

Переперевел сей стишок, потому что, оказалось, что "das Lied" -- это еще и "романс".

Ich wollte, meine Lieder Das wären Blümelein: Ich schickte sie zu riechen Der Herzallerliebsten mein. Ich wollte, meine Lieder Das wären Küsse fein: Ich schickt sie heimlich alle Nach Liebchens Wängelein. Ich wollte, meine Lieder Das wären Erbsen klein: Ich kocht eine Erbsensuppe, Die sollte köstlich sein.

Когда б мои романсы Цветочками бы были, Послал бы их любимой, Чтоб пахли и манили. А были б те романсы Как поцелуй изящны, Тайком послал б любимой, Ее щекам горящим. Когда б мои романсы Горошинами были, Я б суп сварил гороховый, Который все б любили.

Babylonische Sorgen Mich ruft der Tod – Ich wollt, o Süße, Daß ich dich in einem Wald verließe, In einem jener Tannenforsten, Wo Wölfe heulen, Geier horsten Und schrecklich grunzt die wilde Sau, Des blonden Ebers Ehefrau. Mich ruft der Tod – Es wär noch besser, Müßt ich auf hohem Seegewässer Verlassen dich, mein Weib, mein Kind, Wenngleich der tolle Nordpol-Wind Dort peitscht die Wellen, und aus den Tiefen Die Ungetüme, die dort schliefen, Haifisch' und Krokodile, kommen Mit offnem Rachen emporgeschwommen – Glaub mir, mein Kind, mein Weib, Mathilde, Nicht so gefährlich ist das wilde, Erzürnte Meer und der trotzige Wald, Als unser jetziger Aufenthalt! Wie schrecklich auch der Wolf und der Geier, Haifische und sonstige Meerungeheuer: Viel grimmere, schlimmere Bestien enthält Paris, die leuchtende Hauptstadt der Welt, Das singende, springende, schöne Paris, Die Hölle der Engel, der Teufel Paradies – Daß ich dich hier verlassen soll, Das macht mich verrückt, das macht mich toll! Mit spöttischem Sumsen mein Bett umschwirrn Die schwarzen Fliegen; auf Nas und Stirn Setzen sie sich – fatales Gelichter! Etwelche haben wie Menschengesichter, Auch Elefantenrüssel daran, Wie Gott Ganesa in Hindostan. – – In meinem Hirne rumort es und knackt, Ich glaube, da wird ein Koffer gepackt, Und mein Verstand reist ab – o wehe – Noch früher als ich selber gehe.

Вавилонские заботы Смерть позвала меня – желаю В лесу расстаться, дорогая, – В бору густом, где только елки, Вьет гнезда коршун, воют волки И дико хрюкает кабан – Свиньи-блондинки донжуан. Смерть позвала меня – и лучше Расстаться в море, что кипуче, С тобой, жена моя, дитя, Пусть даже ветер, не шутя, Свирепый северный бьет волны И из глубин, чудовищ полных, Взойдут акула, крокодил, Что воды, пасть раскрыв, мутил... Поверь, дражайшая супруга, Не столь опасно море-злюка И лес с его лесным зверьем, Как место, в коем мы живем! Ужасны коршун, волк, акула И чудище, что в глубь нырнуло, Но есть зверье куда страшней В столице мира наших дней... Париж – смесь песен и страстей, Ад ангелов и рай чертей... Что я тебя покину здесь – Невыносима эта весть! С жужжаньем мерзким койки вкруг Летают мухи сворой мук, На нос и лоб садясь с разбегу – С лицом, подобным человеку, Иль хобот там слона подвешен, Как у индийского Ганеши. В мозгу шум-грохот беспрестанно – Идут там сборы чемодана, И разум мой, как по часам, Отъедет раньше, чем я сам.

Epilog Unser Grab erwärmt der Ruhm. Torenworte! Narrentum! Eine beßre Wärme gibt Eine Kuhmagd, die verliebt Uns mit dicken Lippen küßt Und beträchtlich riecht nach Mist. Gleichfalls eine beßre Wärme Wärmt dem Menschen die Gedärme, Wenn er Glühwein trinkt und Punsch Oder Grog nach Herzenswunsch In den niedrigsten Spelunken, Unter Dieben und Halunken, Die dem Galgen sind entlaufen, Aber leben, atmen, schnaufen, Und beneidenswerter sind, Als der Thetis großes Kind – Der Pelide sprach mit Recht: Leben wie der ärmste Knecht In der Oberwelt ist besser, Als am stygischen Gewässer Schattenführer sein, ein Heros, Den besungen selbst Homeros.

Эпилог «Слава наш согреет склеп» – Фраза глýпа, смысл нелеп! Нам была б теплей доярка, Чтоб, любя, лобзала жарко Толстою губой стократ Сквозь навоза аромат. А еще теплы, близки Людям всем свои кишки – Пьет ли он глинтвейн или грог Или пунш его увлек    В кабачишке самом грязном Среди негодяев разных – Виселицы избежали И зажили, задышали; Каждый столь завиден был, Что Фетиды сын Ахилл Прав, когда сказал с тоской: Самым нищим жить слугой В нашем мире каждый б свыкся, Нежли за водою Стикса Слыть героем средь химер, Коего поспел Гомер.

Честно говоря, с логическим связыванием первых двух строк у меня были проблемы, поэтому от безысходности я обратился за помощью к ChatGTP, и вот что он выдал: "Нашу могилу согреет слава. Бессмысленные слова! Глупость!"

Miserere Die Söhne des Glückes beneid ich nicht Ob ihrem Leben, beneiden Will ich sie nur ob ihrem Tod, Dem schmerzlos raschen Verscheiden. Im Prachtgewand, das Haupt bekränzt Und Lachen auf der Lippe, Sitzen sie froh beim Lebensbankett – Da trifft sie jählings die Hippe. Im Festkleid und mit Rosen geschmückt, Die noch wie lebend blühten, Gelangen in das Schattenreich Fortunas Favoriten. Nie hatte Siechtum sie entstellt, Sind Tote von guter Miene, Und huldreich empfängt sie an ihrem Hof Zarewna Proserpine. Wie sehr muß ich beneiden ihr Los! Schon sieben Jahre mit herben, Qualvollen Gebresten wälz ich mich Am Boden und kann nicht sterben! O Gott, verkürze meine Qual, Damit man mich bald begrabe; Du weißt ja, daß ich kein Talent Zum Martyrtume habe. Ob deiner Inkonsequenz, o Herr, Erlaube, daß ich staune: Du schufest den fröhlichsten Dichter, und raubst Ihm jetzt seine gute Laune. Der Schmerz verdumpft den heitern Sinn Und macht mich melancholisch; Nimmt nicht der traurige Spaß ein End, So werd ich am Ende katholisch. Ich heule dir dann die Ohren voll, Wie andre gute Christen – O Miserere! Verloren geht Der beste der Humoristen!

Помилуй, Господи Я счастья сынам не завидую, нет – Их жизни, завидовать буду Я только лишь быстрой кончине для них – Без боли, подобной лишь чуду. В раскошной одежде, с венком на главе, И смех на губах их играет, Сидят все за жизни банкетным столом – И вдруг их коса настигает. Вот в праздничном платье и розы вокруг – В венки, неживые, увиты, И тут в мир теней попадают они, Фортуны самой фавориты. Не мучили хвори их все никогда, И в смерти их лица прекрасны, Их встретить с почетом в своем во дворе Сама Прозерпина* согласна. Как сильно их доле завидую я! Семь лет мой недуг торжествует. Я в муках ворочаюсь где-то на дне И всё умереть не могу я! Ты, Боже, мучения те сократи, Скорей чтоб меня закопали; Ты знаешь, талант у меня небольшой Быть мучеником и дале. Ты столь непоследователен, Господь, Чему изумлен я немало: Тобою был создан веселый поэт, Ты óтнял всё, вот что с ним стало. Страданье всю радость убило во мне, Теперь я простой меланхолик; Печальная шутка случилась со мной, Что стал под конец я католик. И вот в уши Божьи я громко кричу – Как все христиане, я истов: Помилуй меня! Ведь лишишься сейчас Ты лучшего из юмористов!

* Прозерпина – в древнеримской мифологии богиня подземного царства, соответствующая древнегреческой Персефоне.

Dich fesselt mein Gedankenbann, Und was ich dachte, was ich sann, Das mußt du denken, mußt du sinnen – Kannst meinem Geiste nicht entrinnen. Ein gar subtiler Spiritus Ist dieser Geist, ein Dominus Im Geisterheer vom höchsten Range; Ihn ehrt sogar die Muhme Schlange. Stets weht dich an sein wilder Hauch, Und wo du bist, da ist er auch; Du bist sogar im Bett nicht sicher Vor seinem Kusse und Gekicher! Mein Leib liegt tot im Grab, jedoch Mein Geist, er ist lebendig noch Und wohnt gleich einem Hauskobolde In deinem Herzchen, meine Holde! Vergönn das traute Nestchen ihm, Du wirst nicht los das Ungetüm, Du wirst nicht los den kleinen Schnapphahn, Und flöhest du bis China, Japan. Denn überall, wohin du reist, Sitzt ja im Herzchen dir mein Geist; Hier träumt er seine tollsten Träume, Hier schlägt er seine Purzelbäume. Hörst du, er musizieret jetzt – Die Flöh in deinem Hemd ergötzt So sehr sein Saitenspiel und Singen, Daß sie vor Wonne hochaufspringen.

Мой мыслей ход тебя пленил, Всё, что я думал и хранил, Должна ты думать – не отложишь! Мой дух ты избежать не сможешь. Дух этот тонкий и весь, подвижный И нежный. Словно сам Всевышний В духовном войске самый главный; Мой дух Змий райский чтит исправно. Всегда с тобой дыханье это, Где ты, там и оно – примета. Мой дух и в полусне помеха – То поцелуй, то эхо смеха! В могиле тело, но мой дух – Он полон жизни, не протух, В твоем сердечке домовым Живет он, милая, твоим. Дай гнездышко он там совьет И в нем то чудищем живет, То словно он Шолтай-Болтай – Всегда, сбеги ты хоть в Китай. Везде, куда ты ни пойдешь, Мой дух ты в сердце понесешь – Во снах дичайших, несуразных И в кувырках судьбы опасных. Он музицирует, и это Блохе на том, во что одета Ты, очень нравится – она Летит в прыжке, возбуждена.

В первой строке второй строфы "и", конечно, лишнее.

Вот как я разбирался с "Muhme Schlange":

Mephistopheles in Goethes Faust I nennt die Schlange, die Adam und Eva versuchte: ,,meine Muhme, die berühmte Schlange". http://dictionary.sensagent.com/Muhme/de-de/

»Staub soll er fressen, und mit Lust, wie meine Muhme, die berühmte Schlange«, sagt Mephistopheles alias der Teufel in Goethes »Faust« im Gespräch mit Gott über den Titelhelden. https://www.bo.de/nachrichten/nachrichten-regional/vergessene-woerter-muhme#

Mephiſtopheles.
Folg' nur dem alten Spruch und meiner Muhme der Schlange,
Dir wird gewiß einmal bey deiner Gotthänlichkeit bange!
https://www.deutschestextarchiv.de/book/view/goethe_faust01_1808?p=131

«Wie meine Muhme, die berühmte Schlange» [Как моя тетка, знаменитая змея]. Змеиный извив — уклончивость холодного демонического сердца.

Восхваление созданного Богом мира, солнечной системы и гармонии сфер, а также некоторые другие мысли в речах архангелов и Мефистофеля во многом восходят к книге Бытия.  Далее в  «Прологе» замечаем выразительный намек на эту же книгу (Быт 3:14): «Staub soll er fressen, und mit Lust, wie meine Muhme, die  berühmte  Schlange»  [6, с.18]. Замечательно, сохраняя настроение и смысл, а также аллюзию на Книгу Бытия,  переводит этот отрывок Б. Пастернак: «Вы торжество мое поймете, Когда он, ползая в помете, Жрать будет прах от башмака, Как пресмыкается века Змея, моя родная тетя» [3, с.15].
https://elib.bsu.by/bitstream/123456789/227393/1/206-209.pdf

Staub soll er fressen, und mit Lust (он будет жрать прах, да с радостью; der Staub — пыль, поэт. прах; die Lust — желание, охота, тяга, стремление; удовольствие, радость),
Wie meine Muhme, die berühmte Schlange (как моя тетка, та самая: «знаменитая» змея = змей-обольститель;  die Muhme — тетка, тетя, двоюродная сестра, пожилая родственница, кума, крестная /мать/).
http://www.franklang.ru/df/Goethe_Faust_M.pdf

Мораль он довольно неожиданную выводит, если я всё правильно понял...

Duelle Zwei Ochsen disputierten sich Auf einem Hofe fürchterlich. Sie waren beide zornigen Blutes, Und in der Hitze des Disputes Hat einer von ihnen, zornentbrannt, Den andern einen Esel genannt. Da »Esel« ein Tusch ist bei den Ochsen, So mußten die beiden John Bulle sich boxen. Auf selbigem Hofe zu selbiger Zeit Gerieten auch zwei Esel in Streit, Und heftig stritten die beiden Langohren, Bis einer so sehr die Geduld verloren, Daß er ein wildes I-A ausstieß, Und den andern einen Ochsen hieß. Ihr wißt, ein Esel fühlt sich tuschiert, Wenn man ihn »Ochse« tituliert. Ein Zweikampf, die beiden stießen Sich mit den Köpfen, mit den Füßen, Gaben sich manchen Tritt in den Podex, Wie es gebietet der Ehre Kodex. Und die Moral? Ich glaub, es gibt Fälle, Wo unvermeidlich sind die Duelle; Es muß sich schlagen der Student, Den man einen dummen Jungen nennt.

Дуэли А на дворе раз два быка Вели спор жаркий – на века. Бурлила кровь, гремела ссора, И в самом жарком месте спора Один из них на всё плевал – Ослом другого обозвал. Сильнее оскорбить трудней, на самом деле, И стали два быка готовиться к дуэли. Но в том дворе во время то же Осла два спорили похоже; Столь резко было столкновенье, Что потерял один терпенье И дикий крик «Иа!»  издал – Быком другого обозвал. А средь ослов так называть Другого – значит оскорблять. Толкаться начали открыто Телами, и один копытом Поддал другому в заднем месте, Как наставляет Кодекс чести. Мораль в чем? Есть случаи, в самом деле, Где неизбежны порой дуэли; Студент вообще должен драться с любым, Кто смел его обозвать тупым.

Autodafé Welke Veilchen, stäub'ge Locken, Ein verblichen blaues Band, Halb zerrissene Billette, Längst vergeßner Herzenstand – In die Flammen des Kamines Werf ich sie verdroßnen Blicks; Ängstlich knistern diese Trümmer Meines Glücks und Mißgeschicks. Liebeschwüre, flatterhafte Falsche Eide, in den Schlot Fliegen sie hinauf – es kichert Unsichtbar der kleine Gott. Bei den Flammen des Kamines Sitz ich träumend, und ich seh, Wie die Fünkchen in der Asche Still verglühn – Gut' Nacht – Ade!

Аутодафе Флоксы вялы, кудри пыльны, Голубая лента блекла, В клочья порваны билеты, Сердце чует: недалёко. Недовольны мои взгляды, Их бросаю внутрь камина: Там сгорают блики счастья И невзгод моих руины. Клятвы о любви – фальшивы, Легкомысленны, щемимы, Улетают дымоходом, Весел лишь божок незримый. Так, весь в пламени камина, Я сижу, мечтаы мне в очи, Угли, тихо догорая, Гаснут... Всем спокойной ночи!

Кстати, для предыдыщего перевода, чтобы найти название небольших цветов из двух слогов, задействовал Musk AI (ChatGPT был всё время занят), который выдал мне 23 названия, плюя на количество слогов.

Der Abgekühlte Und ist man tot, so muß man lang Im Grabe liegen; ich bin bang, Ja, ich bin bang, das Auferstehen Wird nicht so schnell vonstatten gehen. Noch einmal, eh' mein Lebenslicht Erlöschet, eh' mein Herze bricht – Noch einmal möcht ich vor dem Sterben Um Frauenhuld beseligt werben. Und eine Blonde müßt es sein, Mit Augen sanft wie Mondenschein – Denn schlecht bekommen mir am Ende Die wild brünetten Sonnenbrände. Das junge Volk voll Lebenskraft Will den Tumult der Leidenschaft, Das ist ein Rasen, Schwören, Poltern Und wechselseit'ges Seelenfoltern! Unjung und nicht mehr ganz gesund, Wie ich es bin zu dieser Stund', Möcht ich noch einmal lieben, schwärmen Und glücklich sein – doch ohne Lärmen.

Остывающий Кто умер, тот в земле лежит; Но робок я, рука дрожит, Засим процесса воскресенья Не столь стремительно теченье. Еще хоть раз, покуда свет Мне сердце греет столько лет, Я женской прелестью сторицей Хочу пред смертью насладиться. Блондинкой будет пусть она, Свет глаз – как тот, что шлет луна, Ведь вреден в мои годы, детки, Уже палящий зной брюнетки. Вот силы молодежь полна, Страстей потока ждет она, Безумства, бурного теченья И душ взаимного мученья! Немолод, не вполне здоров, И к часу этому не нов, Хочу познать любви чертоги, Вновь счастив быть – но без тревоги.

Enfant perdu Verlorner Posten in dem Freiheitskriege, Hielt ich seit dreißig Jahren treulich aus. Ich kämpfte ohne Hoffnung, daß ich siege, Ich wußte, nie komm' ich gesund nach Haus. Ich wachte Tag und Nacht – Ich konnt' nicht schlafen, Wie in dem Lagerzelt der Freunde Schar – (Auch hielt das laute Schnarchen dieser Braven Mich wach, wenn ich ein bißchen schlummrig war). In jenen Nächten hat Langweil' ergriffen Mich oft, auch Furcht – (nur Narren fürchten nichts) – Sie zu verscheuchen, hab' ich dann gepfiffen Die frechen Reime eines Spottgedichts. Ja, wachsam stand ich, das Gewehr im Arme, Und nahte irgendein verdächt'ger Gauch, So schoß ich gut und jagt' ihm eine warme, Brühwarme Kugel in den schnöden Bauch. Mitunter freilich mocht' es sich ereignen, Daß solch ein schlechter Gauch gleichfalls sehr gut Zu schießen wußte – ach, ich kann's nicht leugnen – Die Wunden klaffen – es verströmt mein Blut. Ein Posten ist vakant! – Die Wunden klaffen – Der eine fällt, die andern rücken nach – Doch fall' ich unbesiegt, und meine Waffen Sind nicht gebrochen – nur mein Herze brach.

Одинокий боец Боец забытый в битве за свободу, Тринадцать лет я выдержал сурово. Я бился без надежды, без расчету, Что я смогу домой вернуться снова. Я бдил и день, и ночь, не мог уснуть я – Как в лагере спалá друзей орава. Я бдил, боролся с сумеречной мутью Под громкий храп товарищей тех бравых. Охватывали ночью часто скука И страх – лишь дураки его не знают; Спугнуть боялся рифму резким звуком В стихах насмешливых и дерзких, что кропаю. Я на посту стоял, в руке винтовка, Дурак какой-то путь сюда разнюхал, И выстрелил, всадив довольно ловко Я пулю в подозрительное брюхо. Случается порою и такое – Дурак тот тоже выстрелил умело, И рана зазияла, и – не скрою – Кровь, вытекая, густо заалела. Пост часового пуст! Зяют раны, Один упал, других на повышенье... Непобежденным пал я в стычке бранной, Оружье цело – сердцу не спасенья.

Я бы сохранил название на французском с дословным переводом в сноске, но это дело ваше. А "тридцать лет" во вторую строку никак не вписываются? Ну хотя бы "десятки лет", но не тринадцать же! Да, и "спугнуть боялся рифму" кажется слишком далёким от оригинала.

Цитата: Бенни от апреля 24, 2023, 00:04Я бы сохранил название на французском с дословным переводом в сноске, но это дело ваше. А "тридцать лет" во вторую строку никак не вписываются? Ну хотя бы "десятки лет", но не тринадцать же! Да, и "спугнуть боялся рифму" кажется слишком далёким от оригинала.

Да, спасибо -- просто я, переводя, витал в эмпиреях и не обратил внимания, сколько там конкретно. А так меняю на "все тридцать лет". Теперь насчет третьей строфы. Да, я опять витал в одном месте и толком не разобрался, чё ж лирический герой там выделывал. По итогу сих разборок меняю две последние строки на:

Пугал их часто свиста резким звуком
Рифм дерзких, что в насмешку я кропаю.

А с названием можно обойтись так: Enfant perdu (Одинокий боец).

Кстати, в последней строке же "т" у меня пропущено! -- "сердцу неТ спасенья".

Fromme Warnung Unsterbliche Seele, nimm dich in acht, Daß du nicht Schaden leidest, Wenn du aus dem Irdischen scheidest; Es geht der Weg durch Tod und Nacht. Am goldnen Tore der Hauptstadt des Lichts, Da stehen die Gottessoldaten; Sie fragen nach Werken und Taten, Nach Namen und Amt fragt man hier nichts. Am Eingang läßt der Pilger zurück Die stäubigen, drückenden Schuhe – Kehr ein, hier findest du Ruhe, Und weiche Pantoffeln und schöne Musik.

Набожное предостережение Хоть вечна душа, осторожнее будь Что ты от потерь не страдаешь, Когда мир земной оставляешь; Сквозь смерть и сквозь ночь этот путь. Стоят в граде света у злáтых ворот Божественные солдаты; Ответишь здесь лишь за дела ты, Здесь имя и чин не волнуют народ. На входе паломник оставит свои Покрытые пылью ботинки – Входи, здесь покой, ни слезинки, А мягкие тапочки и соловьи.

Gedächtnisfeier Keine Messe wird man singen, Keinen Kadosch wird man sagen, Nichts gesagt und nichts gesungen Wird an meinen Sterbetagen.   Doch vielleicht an solchem Tage, Wenn das Wetter schön und milde, Geht spazieren auf Montmartre Mit Paulinen Frau Mathilde.   Mit dem Kranz von Immortellen Kommt sie, mir das Grab zu schmücken, Und sie seufzet: «Pauvre homme!» Feuchte Wehmut in den Blicken.   Leider wohn ich viel zu hoch, Und ich habe meiner Süßen Keinen Stuhl hier anzubieten; Ach! sie schwankt mit müden Füßen.   Süßes, dickes Kind, du darfst Nicht zu Fuß nach Hause gehen; An dem Barrieregitter Siehst du die Fiaker stehen.

Годовщина Не споют по мне ни мессы, Кадиш¹ не прочтут, поверьте, – Ни споют, ни прочитают Ничего в день моей смерти. Если ж будет день погожим, Ветер дуть не будет сильно, То пройдется по Монмартру Там с Полиной фрау Матильда². И венок из сухоцветов На могилу мне приладит, Повздыхает: «Pauvre homme³!», Грусть и слезы в ее взгляде. Слишком высоко, увы, я – Даже стул подать несчастный Не могу, чтоб сесть любимой; Ах! и ноги ее грязны. Ты, толстушка, не ходи-ка Дó дому пешком так смело – За кладбищенской оградой Там стоит фиакр целый.

¹ Кáдиш, кадди́ш (иуд.-арам. ‏קדיש‏‎ — «святой») — молитва в талмудическом иудаизме, прославляющая святость имени Бога и Его могущества и выражающая стремление к конечному избавлению и спасению.
² Гейне похороненъ на Монмартрскомъ кладбищѣ. Матильда — жена Гейне; Полина — ея компаньонка. (https://imwerden.de/pdf/heine_polnoe_sobranie_sochineny_tom5_1904_text.pdf)
³ Pauvre homme! [пóврэ óмэ] – фр. Бедный муж!

Ноги усталые, а не грязные.

Цитата: zwh от апреля 18, 2023, 23:32Мораль он довольно неожиданную выводит, если я всё правильно понял...

Duelle Мораль в чем? Есть случаи, в самом деле, Где неизбежны порой дуэли; Студент вообще должен драться с любым, Кто смел его обозвать тупым.

Здесь Гейне издевается над стандартной моралью корпоративного студента.

Цитата: zwh от апреля 24, 2023, 08:57А с названием можно обойтись так: Enfant perdu (Одинокий боец).

Вообще-то enfant perdu - это "потерянное дитя".

Вот что я вычитал: "...Использовалось это выражение в смысле «Смертник» — так во французской армии называли солдат, которые выполняли приказы, обрекающие их на гибель – шли в атаку в авангарде наступающего военного отряда или стояли на часах на удаленном посту охранения..."

Цитата: Andrey Lukyanov от апреля 25, 2023, 15:42Ноги усталые, а не грязные.

Мдя, тут я накосячил-с... Тогда пусть будет так:

Слишком высоко, увы, я –
Даже стул подать убогий
Не могу, чтоб сесть любимой;
Ах! усталы ее ноги.

ЗЫ Надо бы в комментах еще добавить, что Матильда была полноватой.

Цитата: Rachtyrgin от апреля 25, 2023, 16:16

Цитата: zwh от апреля 18, 2023, 23:32Мораль он довольно неожиданную выводит, если я всё правильно понял...

Duelle Мораль в чем? Есть случаи, в самом деле, Где неизбежны порой дуэли; Студент вообще должен драться с любым, Кто смел его обозвать тупым.

Здесь Гейне издевается над стандартной моралью корпоративного студента.

А-а, тогда понятнее. Надо бы это пояснить в сноске.

Цитата: Rachtyrgin от апреля 25, 2023, 16:27

Цитата: zwh от апреля 24, 2023, 08:57А с названием можно обойтись так: Enfant perdu (Одинокий боец).

Вообще-то enfant perdu - это "потерянное дитя".

Ну, понять это моего убогого французского таки хватило.

Цитата: Rachtyrgin от апреля 25, 2023, 16:27Вот что я вычитал: "...Использовалось это выражение в смысле «Смертник» — так во французской армии называли солдат, которые выполняли приказы, обрекающие их на гибель – шли в атаку в авангарде наступающего военного отряда или стояли на часах на удаленном посту охранения..."

Спс за доп. инфу. В принципе, тоже можно в сноску зафигачить.

Herz, mein Herz, sei nicht beklommen, Und ertrage dein Geschick. Neuer Frühling gibt zurück, Was der Winter dir genommen. Und wie viel ist dir geblieben, Und wie schön ist noch die Welt! Und, mein Herz, was dir gefällt, Alles, alles darfst du lieben! 1823 г

Не печалься, сердце шало, Покорись своей судьбе – Вновь весна отдаст тебе, Что зима тогда забрала. Больше станет вновь, чем было, Славен мир сам по себе, И что нравится тебе, То всё сердцу будет мило!

Что-то мне это сильно напоминает пушкинское:

Сердце будущим живет,
Настоящее уныло;
Что уныло, то пройдет,
Что пройдет, то будет мило.

А начало - как у Гёте: Herz, mein Herz, was soll das geben?