Лингвофорум

Цитировать....Я думаю, мерзлотоведы и представить себе не могут, что им будет скучно в тундре. Ведь каждый день и шаг дарит много нового и радостного. Я помню, как в Алданской тайге ботаник Звягинцев стоял в восхищении и даже в каком-то благодарном умилении перед крошечной травкой. Травка, оказывается, вроде не должна была там расти, и увидеть ее было чудом. Я этой травкя не знала и проходила мимо нее равнодушно — еще подтверждение тому, что романтика у каждого своя. Но я его хорошо понимала.

Я давно уже знаю, что главное — не то, что воспринимается, а кто воспринимает. Голая тундра с пятнами снега, черные горы — мрачное, удручающее зрелище для одного и притягательное для другого.

Не обязательно всем должна нравиться дикая природа, например, горы, покрытые тайгой, или пустыни. Кому-то нравится город. Есть прирожденные урбанисты, и они наслаждаются громадами домов, полусветом городских сумерек, тенями ночных фонарей и не мыслят жизни без города. Эти люди другого склада. Они отдают свою жизнь городу.

Таежники тоже очень любят города. И стремятся к ним временами. И ценят комфорт, может быть даже больше, чем истые горожане. Живут городах с удовольствием, хотя без городов и комфорта обходятся свободно. И на комфорт ничего не променяют. И снова уезжают.

Почему-то иногда пишут, что не надо искать необыкновенное за тридевять земель, оно — в обыкновенном, а обыкновенное — рядом. За ним не надо ехать на Таймыр и Дальний Восток. Смотри,  что рядом. Пиши о том, что рядом.
                                                                                                 
Хорошо, что люди не слушают и едут и на Северный полюс, и на Камчатку, и на Тихий океан. Если бы никто не хотел ездить, то не было бы Афанасия Никитина и Миклухо-Маклая, Хейердала и Амундсена. Знания о Земле стоят на вечной тяге человека к дальним странам, неизведанным путям и новым людям.

Есть прирожденные путешественники. Они лишают себя семьи, дома, удобств и многого другого, без чего человек обходится с трудом. Таким был Пржевальский. Уезжая в экспедицию, он писал: «Только теперь и начинается моя настоящая жизнь».