Лингвофорум

ЦитироватьСразу бросается в глаза усечение А. Аникиным упоминания марийского слова АР (=Разум), имевшегося в этимологии АРБУЙ у Макса Фасмера (АР=Разум+Буй=Голова). C нашей точки зрения, слово АР крайне важное для толкования слова АРБУЙ, и стоило бы, наоборот, ухватиться за данное толкование и расширить этимологию. Практически такое же корневое слово есть, например, в эстонском: ARU – разум![26]



А. Аникин подытоживает: «Цитируемое в лит-ре мар. arbuj «жрец, колдун» заимствовано марийцами из русского». Т. е., по Аникину, существительное АРБУЙ финно-уграми позаимствовано из славянского языка.



Однако при разборе глагола АРБОВАТЬ двумя страницами выше, А. Аникин сообщает обратное: «Из п.-фин. источника типа вепс. arboida ‛гадать, ворожить'» Т. е. глагол из той же лексемы, по Аникину, с точностью до наоборот, перешёл уже в славянский язык из финно-угорского. Как так?



Далее А. Аникин добавляет: «Говорить о наличии в а[рбуй] суфф. -уй (Дем. 2001: 329) нецелесообразно».



Ну да, конечно же, «нецелесообразно», если не знать значение данного суффикса. Суфф. -Й, -Я (в эст. -JA, в мар. -J), а также суфф. -НИК (эст., вепсск. -NIK) – образуют «субъект действия в настоящем»[27] (прежде всего человека по роду его занятий – напр., ehitaja (эст.) – строитель, õppetaja (эст.) – учитель; opendai (вепсск.) – учитель; openik (вепсск.) – ученик).



Для понимания значения суффикса -Й в слове АРБУЙ (эст. ARBUJA, мар. ARBUJ), безусловно, нужно было хотя бы учебник любого финно-угорского языка открыть, или любой финно-угорский словарь полистать.



Как очень метко написал более ста лет назад археолог и этнограф Стефан Кузнецов: «историк-географ должен знать хотя бы один язык из финской или тюркской группы, чтобы он сам мог применить во всей полноте метод объяснения хорографических названий» (топонимов и гидронимов) России.[28] Поскольку указанные языки использовались в народе, а современный русский, возможно, рождался из использовавшегося в церкви церковнославянского, под огромным влиянием народных языков, этот совет Стефана Кузнецова относится, в ещё большей степени, и к филологам, исследующим корни русского языка.



Судя по словарю Макса Фасмера, он хорошо знал балто-славянские литовский и латышский, приводил сравнения с ними почти по каждому слову, даже если они никак не вписывались в разбираемое семантическое поле.[29] При этом Макс Фасмер почти полностью игнорировал какие-либо финно-угорские и тюркские языки (возможно, по причине их незнания). Судя по комментарию А. Аникина о «нецелесообразности» рассмотрения суффикса -(У)Й (являющегося калькой эстонского суффикса -JA) – во вновь рождающемся словаре мы будем иметь déjà vu словаря Макса Фасмера...



В ответе же нам (в отношении взаимосвязи с финно-угорскими и тюркскими языками) Вы почему-то сочли такую работу законченной:[30]