Лингвофорум

Подскажите, пожалуйста, а для древнееврейского http://flaez.ch/arabwrz.html подобные подсчеты по корням или более скромные известны кому-то? Спасибо.

Цитата: mnashe от ноября 19, 2013, 00:20отдельная графема в самых древних образцах аккадской клинописи

В староаккадском существовали следующие серии знаков для всех сибилянтов: ZV для s, ṣ и z, ŠV для ṯ, и SV для š и ŝ.

Цитата: mnashe от ноября 19, 2013, 00:20Кстати, напомни, где, кроме istafʕаla, в арабском сохранились следы этой фонемы, не перешедшие в ɦ.

Только здесь.

Если я правильно понял, эта s̱ там — не реконструкция, а отдельная графема в самых древних образцах аккадской клинописи.
Возможно, я просто не понял их.

Кстати, напомни, где, кроме istafʕаla, в арабском сохранились следы этой фонемы, не перешедшие в ɦ.

Цитата: mnashe от ноября 18, 2013, 23:50Кстати, а какая гласная реконструируется для dat.-loc.? В аккадском -iš, а в иврите -å

С такими данными никакую не реконструируешь.

Цитата: mnashe от ноября 18, 2013, 23:50А что ты скажешь об этом?

Реконструировать отдельную фонему всего лишь для четырех случаев не конструктивно. К тому же, переход š > h по языкам представлен с разной степенью последовательности. Где-то выдерживается полностью (как, например, в древнееврейском), а где-то частично (угаритский, арабский).

Цитата: ali_hoseyn от ноября 18, 2013, 23:15
Мимация сохранилась, потому что ее важно было сохранить, чтобы отличать наречия от существительных. А потом формы с мимацией подверглись общему сдвигу ударения.

А, понятно.

Кстати, а какая гласная реконструируется для dat.-loc.? В аккадском -iš, а в иврите -å...
И ещё вопрос: читаю в книге «Афразийские языки», что в древнеаккадском была фонема s̱, которая уже на древней стадии слилась с š. Вот она в местоимениях третьего лица, в dat.-loc., в породе Š. В иврите ей соответствует h.
А что ты скажешь об этом?

Цитата: mnashe от ноября 18, 2013, 23:08Кстати, этот «локатив-терминатив» — то же, что в аккадском было реликтовым датив-локативом (на -iš)?

Да. И угаритский -h.

Цитата: mnashe от ноября 18, 2013, 22:56и ударение на последний слог

Мимация сохранилась, потому что ее важно было сохранить, чтобы отличать наречия от существительных. А потом формы с мимацией подверглись общему сдвигу ударения.

Цитата: mnashe от ноября 18, 2013, 22:56Кстати, ʔomnåm встречается и без мимации (1:20:12), но ударение остаётся на последний слог.

Мне видится, что это существительное ж.р. в наречной функции (ср. араб. faǯʔatan 'внезапно' < faǯʔatun 'внезапное появление').

Кстати, этот «локатив-терминатив» — то же, что в аккадском было реликтовым датив-локативом (на -iš)?

А в ʔomnå — тот же аккузатив, только без мимации?
Смысл вроде не отличается...

Разные окончания. В láylå - локатив-терминатив (yərūšåláymå), в yōmåm - реликт аккузатива с мимацией (< *yawm-am).

Цитата: ali_hoseyn от ноября 18, 2013, 22:45
Форма láylå – наречная (букв. 'ночью'), поэтому и ударение не туда, и согласование по мужскому роду.

А, вот оно что...
Поэтому yōmåm wåláylå?
Хотя в yōmåm — мимация (как в ḥinnåm, ʔomnåm и подобных наречных формах), и ударение на последний слог...

Кстати, ʔomnåm встречается и без мимации (1:20:12), но ударение остаётся на последний слог.