О трудности японского языка

[Rachtyrgin]

1816 іюня 27. Объ упраздненіи состоящаго при Иркутской Гимназіи класса Японскаго языка (записка Министра Просвѣщенія в Комитетъ Министров)

Въ слѣдствіе Высочайшаго указа отъ 13 Сентября 1791 года, для сношеній по торговымъ дѣламъ съ Японіей, учрежденъ былъ при Иркутскомъ Главномъ Народномъ Училищѣ, что нынѣ Гимназія, 1-го Іюля 1792 года, классъ Японскаго языка, обученіе коего поручено было одному изъ спасшихся отъ кораблекрушенія и принявшихъ наше исповѣданіе Японцу Колотыгину, и вытребованы были для сего пять человѣкъ учениковъ изъ Иркутской Семинаріи. Учителю сего класса положено отпускать изъ Государственнаго Казначейства въ жалованье по 240 рублей, а на каждаго ученика по 150 рублей въ годъ. Въ 1810 году учитель Колотыгинъ умеръ, учениковъ же оставалось тогда только два человѣка. На мѣсто Колотыгина въ Іюнѣ мѣсяцѣ 1815 года учителемъ, съ жалованьемъ, опредѣленъ находящійся въ Иркутскѣ изъ Японцевъ Коллежскій Регистраторъ Киселевъ, получающій въ пенсіонъ по 400 рублей въ годъ за Японскую экспедицію.
Нынѣ Сибирскій Генералъ-Губернаторъ, по истребованіи отъ мѣстнаго Начальства и отъ Директора Иркутской Гимназіи свѣдѣній, сообщилъ мнѣ, что Японскій классъ безъ всякой пользы остается при Гимназіи. Посредствомъ его ни коимъ образомъ не можно приготовить переводчиковъ, для Японскаго языка, на каковой конецъ онъ учрежденъ; при томъ учитель Киселевъ изъ Японскихъ простолюдиновъ не можетъ обучать Японскому языку грамматически и не имѣетъ никакихъ учебныхъ пособій. По уваженію сего и по тому, что двое семинаристовъ (изъ которыхъ нынѣ одинъ умеръ), болѣе 20-ти лѣтъ обучавшихся Японскому языку, не могли до нынѣ оказать никакихъ успѣховъ, ни въ переводѣ, ни въ разговорѣ, въ чемъ удостовѣрился Директоръ простымъ испытаніемъ, онъ Генералъ-Губернаторъ признаетъ излишнимъ имѣть при Гимназіи учителемъ Японскаго языка Киселева, равно и существованіе самаго класса, и потому испрашиваетъ, дабы Японскій классъ, для избѣжанія напрасныхъ издержекъ казны на содержаніе онаго, вовсе былъ уничтоженъ. Остающемуся же ученику сего языка Миронову, въ теченіе 20 лѣтъ нисколько почти не успѣвшему въ Японскомъ языкѣ, предоставить свободу избрать себѣ другой родъ жизни.
На приведеніе сего въ дѣйство испрашиваю разрѣшенія Комитета Гг. Министровъ, тѣмъ болѣе, что объ уничтоженіи означеннаго класса представляемо было еще въ 1804 году и потомъ въ 1811 году, но повелѣнія не получено. Нынѣ же, какъ выше показано, остается въ ономъ безъ пользы одинъ только ученикъ.