ГЛАВА ВТОРАЯ
Цех освещали лампы под потолком, лампы на станках, утренний свет робко пробивался через ряды грязных окон, но все равно было темно. На одной половине цеха стояли не полностью собранные котлы отопления, на другой - две гильотины и гибочный станок. Один котельщик варил башмак для котла, другой подвозил к нему тельфер с болтающимся на крюке четырехветвевым стропом. Олег и Никита рубили двойку - железные листы толщиной 2 мм и весом за 30 кг, а Саня Волкотруб, сосед Эдуарда и по совместительству местный слесарь-сборщик, собирал отрубленные полосы за гильотиной и уносил на железный стол перед гибочным. На гибочном из полос гнули уголки два таджика, узбек складывал уголки ровными штабелями на пару брусков у ворот цеха.
- Что так воняет? - спросил Никита, помогая Олегу тащить лист из пачки на рольганге под нож гильотины.
- Сортиром воняет, опять Пиджак обосрался.
В этом конце цеха за сеткой на первом этаже находились женская раздевалка, туалет и пара мусорных контейнеров.
- Нет, другое что-то. Как будто крыса сдохла.
- Ну а что, может, и сдохла.
Лист стукнул в упор, Олег нажал педаль, нож упал и отсек пять лишних миллиметров, выровняв кромку.
- Тут знаешь сколько этих крыс, - продолжил Олег. - Вон, газелисту рычаг передач отгрызла. Видел? Он его теперь с собой может носить, чтобы не угнали.
Оба посмеялись над незадачливым водилой и его колымагой.
В другом конце цеха кто-то врубил "обезьяну" - станок УШМ для резки металла, шум заставил их замолчать.
Полосы падали на брусок, одна за другой. Вот и ушел первый лист. Саня торопливо сложил полосы на ближнем к себе конце бруска, создав противовес. Теперь они не провалятся между бруском и стенкой гильотины, даже если будет завал. Он вылез из-под моторного отсека и со вздохом разогнулся из позы "зю". Кожа нещадно чесалась после вчерашних укусов. Саня боялся, что пауки могут оказаться ядовитыми, но сегодня было воскресенье, врач не принимал. Зато им перенесли рабочий день из-за праздников.
На стенке моторного отсека толстым черным маркером была изображена девчушка-отличница с пышными светлыми волосами. Она с грустью смотрела на Саню. Ее чистый, светлый образ долгое время грел душу в этой камере пыток для мечт. Изображение осталось с того единственного раза за полгода работы, когда Сане одолжили маркер. Но на прошлой неделе один из местных пацанов подрисовал ей огромные веснушки, растекшуюся тушь и текст с матерной просьбой к Никите сделать куннилингус: "Некита, лезнй мою..." Больше на рисунок смотреть не хотелось.
Олег с Никитой подтащили под нож второй лист. Против худенькой пачки на столе возвышалась огромная пачка на полу, и уже второй день она не давала намеков, что собирается когда-нибудь закончиться.
"Обезьяна" умолкла.
- Ловко ты с этими уродами расправился, - похвалил Никита за вчерашнее.
- Ну так, навыки еще не растерял после УГРО.
- А что не вернешься?
- УГРО расформировали, а людей отправили к этим сектантам. Не хочу работать на сумасшедших.
- Ага.
Сзади подошел хмурый дядька с листом в руках, загнутым на одном краю ступеньками.
- Вы рубить-то будете? - спросил он. - Мне тоже надо!
- Уже рубим, - ответствовал Олег, поправляя очки.
Полосы со звоном и грохотом посыпались на брусок.
- Пойдем к кочегарам, Эдика проведаем, - дернул Никита Олега за рукав, когда нарубили лист.
Саня глянул на часы телефона - 9:22. Как раз время ставить чайник. Чайник был долгоиграющим - кипятил 13-15 минут, а перекур у них в 9:45. И хотя с ним поколдовал однажды электрик, перепаяв провод с подставки прямо в сам чайник, кипятить он быстрее не стал.
Тучи скопились на небе, поэтому в бытовке царил полумрак. Выключатель был надежно спрятан под кучей пакетов с едой, висящих на вешалке над ним. Кроме того, он располагался не вертикально, как все уважающие себя выключатели, а горизонтально. Это настолько соответствовало сюрреализму Русского мира, что ни у кого не вызывало растерянности.
Саня засунул руку под пакеты и щелкнул выключателем. Голая лампочка ударила по глазам раскаленной дугой. Осветила Эдуарда, возлежавшего на изодранном диванчике и потягивающего водочку с горла. Его голова была похожа на сгнившее яблоко после всех тех ударов. Рука багровела грязными бинтами.
- О, а пацаны тебя к кочегарам искать пошли, - сказал Саня.
- Я маневренный, - ответил Эдуард и забулькал.
Саня воткнул шнур магнитофона в розетку. Магнитофон... в эпоху, когда даже DVD устарел. Дар цеху от Эдуарда, когда его еще не выгнали за пьянство. Шнур был перерезан во многих местах, вырванная с корнем антенна стояла на полочке, примотанная к магнитофону проволокой. Акты вандализма прекратились, когда уволился один из котельщиков, ярый противник искусства. Саня покрутил ручку настройки и поймал "Русское радио".
Topic: Синектический роман (Read 4841 times)
