Абхазия и Грузия: на чьей стороне правда истории?

[Давид Дасаниа]

На странице, открывающейся по ссылке http://www.ni-journal.ru/archive/2007/n_1_2007/2c55b426/48283450/, опубликована статья бывшего генерального прокурора Республики Абхазия, экс- премьер-министра Республики Абхазия Анри Михайловича Джергения «Абхазия и Грузия: на чьей стороне правда истории?». Прежде, чем приступить к обсуждению материала, я вкратце ознакомлю вас с его основными тезисами.
Грузия: сближение с Россией ради самосохранения. Наиболее тесные отношения между Грузией и Россией установились в конце XVIII — начале XIX века, когда Россия активно распространяла свое влияние на Южный Кавказ, в том числе и на Грузию. В это время на территории современной Грузии было несколько слабых государственных образований, населенных картвелами, являвшихся по вероисповеданию православными христианами. Сопредельные мусульманские государства — Иран и Турция — активно проводили по отношению к ним политику колонизации, сопровождавшуюся насильственной ассимиляцией и исламизацией местного населения. По существу, стоял вопрос: быть или не быть христианской Грузии. Правители грузинских государственных образований и их окружение понимали, что в этих условиях единственным спасением от ассимиляции и физического уничтожения была православная Россия. Это вынудило картвельские царства и княжества пойти на сближение с Россией, а затем и войти в ее состав. Вхождение грузинских образований в состав России в связи с тем, что не существовало единого грузинского государства, происходило поэтапно, и первым этапом в этом направлении явилось заключение Георгиевского трактата 1783 г. При этом надо отметить, что колоритная грузинская аристократия и интеллигенция органично влились в российское высшее общество и в течение кратчайшего времени стали его неотъемлемой частью. Свидетельством тому является то, что в настоящее время значительная часть российских княжеских фамилий имеет грузинские корни.
Формирование общегрузинского государства в составе Российской империи и имперские амбиции самой Грузии. Нахождение в составе Российской империи обеспечивало безопасность от внешних врагов и способствовало объединению разрозненных грузинских национальных образований и процессу консолидации грузинской нации. По существу, в рамках Российской империи постепенно создавалось общегрузинское государство. Эти обстоятельства породили в настроениях грузинской элиты и интеллигенции противоречивое отношение к своему нахождению в составе Российской империи. Эта противоречивость проявлялась в двух тенденциях настроений грузинского общества: первой — реалистической, оправдывавшей сохранение сложившихся отношений с Россией, и другой — национал-романтической, порой скатывающейся к национализму, выразившейся в стремлении к выходу из состава России, так как они считали, что нахождение в ее составе препятствует развитию Грузии и обретению соответствующего ее значимости положения в мире. Неоправданно завышенные представления о своей значимости в мире порождали в сознании грузинской элиты и имперские амбиции по отношению к другим, малым народам даже в те периоды, когда Грузии нужно было сохраняться самой. Подтверждением этому служат положения Георгиевского трактата 1783 г. С одной стороны, в нем прямо сказано, что Грузия переходит под покровительство России. А с другой стороны, в нем говорится, что «Е.И.В. (Ее Императорское Величество) обещает в случае войны употребить все возможное старание пособием оружия, а в случае мира настоянием о возвращении земель и мест, издавна к царству Карталинскому и Кахетинскому принадлежавших, кои останутся во владении царей тамошних».
Условия, позволившие Грузии упрочить своё положение в РИ и СССР. Учитывая, что грузинская политическая элита и интеллигенция быстрее, чем другие народы, инкорпорировались в состав российской администрации и высших слоев общества, Грузия получила гораздо более благоприятные условия для упрочения своего положения. Кстати, такая ситуация сохранялась на протяжении всего времени нахождения Грузии в составе Российской империи, а затем и СССР. Этому способствовало и то, что в течение трех десятилетий Советским Союзом руководил бывший тифлисский семинарист-романтик Coco Джугашвили, впоследствии диктатор-прагматик И. Сталин. Несмотря на то что он, будучи руководителем СССР, демонстративно открещивался от симпатий к своей малой родине, он делал все, чтобы удовлетворить имперские амбиции элиты Грузии. Об этом в одном из своих интервью говорил, на наш взгляд, самый успешный партийный функционер советского периода второй половины XX века Э. Шеварднадзе, который назвал Грузию «оазисом в составе СССР». Как только у Грузии появилась возможность в реализации своих амбиций по отношению к другим народам, она стала осуществлять это всеми доступными ей средствами, одним из которых была ассимиляция. Так, в начале XX в. в Тифлисе проживало около 20% грузин, а более 40% населения составляли армяне. В течение последующих лет армянское население было насильственно ассимилировано, и сейчас оно составляет меньшинство в Тбилиси. То же самое происходило в Абхазии, особенно в советское время. Таким образом, Грузия всегда строила свои отношения с Россией с позиции их выгодности и реализовывала свои имперские и националистические планы, используя ее мощь. Когда возникала необходимость в помощи со стороны России, она активно шла на их улучшение. А в те периоды, когда Грузия не видела необходимости в сохранении этих отношений, она сознательно шла на обострение. Примером могут служить события 30-х годов XIX столетия, 20-х, 80-х и 90-х годов XX века, когда антироссийская пропаганда носила истерический характер. Видимо, такая двойственная политика будет продолжаться в обозримом будущем.
Факты проявлений имперских амбиций Грузии по отношению к абхазам и осетинам. Уже отмечалось выше, что привилегированное положение грузинской элиты как в составе Российской империи, так и в составе СССР привело к зарождению у нее не только идеи создания независимого государства, но и имперских амбиций по отношению к абхазам и осетинам еще в тот период, когда она была, по существу, колонией Российской империи. Начиная со второй половины XIX столетия грузинские политики и публицисты внедряли в головы своих сограждан идеи о принадлежности Абхазии и Осетии грузинскому государству, хотя с XIII до начала XX века грузинского государства как такового не было. При этом следует отметить, что грузинские идеологи на первоначальном этапе признавали, что территория Абхазии принадлежит другому народу, который в силу ряда исторических обстоятельств вынужден был ее покинуть. Впоследствии стали утверждать, что территория Абхазии — исконно грузинская земля. Приведу несколько примеров. Вот что об этом писал А. Джугели (Гадагмели): «...Абхазия, как подсказывает само название местности, принадлежала и принадлежит абхазам... При этой последней войне (1877–1878. — Ред.) почти полностью опустела эта страна. Пустынные места абхазов раздавали всем желающим. У этой страны, как у страны завета, прославленное было имя. Каждый человек, кто краем уха слышал, что в Абхазии даром раздают землю, поднялись и пришли сюда. В течение 5–6 лет на Абхазию нахлынули греки, русские, болгары, немцы, мегрелы, имеретинцы, армяне и др. И управление никому не отказало» (Газ. «Дроеба». 1883. № 216). В 1873 году грузинский литератор и общественный деятель Г. Церетели писал: «Прежнего населения — черкесов и абхазов — уже нет... Так о чем же думает наш народ, почему до сих пор не догадался двинуться в эту страну... Разве Кавказ не наш край? Весь Кавказ является нашей землей, нашей страной» (Газ. «Дроеба». Тифлис, 1873. № 399). И. Чичинадзе, рассказывая об оперативном переселении мегрельских семей из Зугдидского уезда в Абхазию, расценивал это явление как «одно из прекраснейших в новой жизни». Свою публикацию И. Чичинадзе завершает призывом: «...Присылайте сюда побольше рачинцев, лечхумцев, верхних имеретинцев и мегрелов с горных мест, и вы увидите, что эти страны покроются еще более цветущими селами, плодами земли, скотом, чем во времена абхазов и черкесов» (Газ. «Шрома». Тифлис, 1882. № 15).

«Программной, - пишет А.М. Джергения, - следует считать статью видного грузинского публициста Гогебашвили «Кем заселить Абхазию?», опубликованную в 1877 году в газете «Тифлисский вестник». «Переселение это, без всякого сомнения, не временное, а безвозвратное. Абхазия никогда больше не увидит своих сыновей», — пишет Гогебашвили. «По-деловому» публицист рассуждает о том, каким грузинским племенем надо заселить Абхазию, и приходит к выводу: мегрелами. «Теснота и недостаток земли в Мегрелии, принуждающие ее жителей оставлять родину и отправляться в разные части Закавказья на заработки, без сомнения, делают весьма желательным для многих мегрельцев переселение в Абхазию», — утверждает Гогебашвили.
Такая идеологическая обработка не могла не привести к формированию во всех слоях грузинского общества твердого убеждения: любые попытки абхазов назвать эту землю абхазской необходимо карать самым жестоким образом. И как закономерный итог этой идеологии и политики явились оккупация Абхазии после распада Российской империи в 1918–1921 гг. Не сомневаясь в своей правоте, грузинские деятели не скрывали откровенно шовинистического, имперского характера своей политики. Лидер грузинских меньшевиков Ной Жордания был откровенен: «Русский царизм не успел обрусить абхазцев, но мы, как родственное племя, должны огрузинить абхазцев своей культурой». В 1918 г. меньшевики огнем и мечом прошлись по Абхазии. Как отмечал в своей известной книге «О неосновательности притязаний грузин на Сухумский округ (Абхазию)» Н.Воробьев, «свободная и молодая Грузия, не успев получить еще признания своей самостоятельности, проповедуя о правах малых народов на самоопределение, прилагает все силы к тому, чтобы инкорпорировать — включить в свои границы — целую страну, поглотить целый, совсем не родственный Грузии народ, абхазский, под флагом выставляемых высоких девизов справедливости самоопределения, в Грузии во всю ширь развертываются измена, насилие и грабеж».
    Британский исследователь Беховер констатировал в 1921 г., что «свободное и независимое социал-демократическое государство Грузия навсегда останется в моей памяти как классический пример империалистической “малой национальности”, как в вопросе о внешних территориальных захватах, так и в бюрократической тирании внутри страны. Шовинизм ее вне всяких границ» (Беховер. Деникинская Россия и Кавказ 1919–1920. Лондон, 1921. С. 14.).
После освобождения от оккупации грузинским меньшевистским правительством Абхазия была против сохранения каких-либо государственно-правовых отношений с Грузией и заявила: либо независимость, либо вхождение в состав РСФСР. И тут свою роль сыграло то обстоятельство, что фактическим руководителем России к этому времени стал И.Сталин.
    В марте 1921 г. Абхазия объявила о своей независимости, которая была признана Ревкомом Грузии в мае 1921 г. Дали согласие на это и руководители России. Несмотря на это, И. Сталин и С. Орджоникидзе сделали все от них зависящее, чтобы упразднить независимость Абхазии и включить республику в состав Грузии в качестве автономии. В подтверждение приведу два документа. Сентябрь 1921 года. Абхазия признана Россией и Грузией независимым государством и обращается за финансовой помощью к России. В ответ на это Сталин пишет: «Абхазия составляет автономную часть независимой Грузии». Тогда же он пишет второе письмо: «Выдача денег абхазцам без согласия Наркомфина Грузии недействительна». 16 ноября 1921 г. Сталин принимает участие в заседании президиума Кавбюро РСДРП, хотя по должности его участие не обязательно. Под его нажимом принимается следующее решение: считать экономически и политически нецелесообразным существование независимой Абхазии. Можно привести еще множество таких примеров, но, думаю, для данной статьи этого достаточно.
    В результате всего этого Абхазия была насильно загнана в состав Грузии. А затем в рамках СССР под руководством Сталина началась ее активная колонизация. Конкретные факты, свидетельствующие о колониальной политике Грузии по отношению к Абхазии, приводились в докладе Генерального прокурора Республики Абхазия Парламенту РА в 1997 г. Приведу некоторые выдержки из этого доклада.
    «Вся последующая политика грузинского руководства была направлена на создание мононационального государства. Из Грузии были выселены турки-месхетинцы, греки, курды, хемшины, лазы и другие. Что же касается Абхазии, то здесь проводилась политика изменения демографической ситуации. Это происходило двумя способами — насильственной ассимиляцией и массовым переселением лиц грузинской национальности в Абхазию.
    Теоретическим обоснованием этих действий служили псевдонаучные труды грузинских ученых, утверждавших, что абхазской нации как таковой не существует и что абхазы являются одним из картвельских племен.
    В целях ассимиляции абхазов в 1937–1953 гг.  руководством Грузии были предприняты меры, которые можно квалифицировать только как преступные. Так, абхазы были лишены права обучать своих детей на родном языке. В этих целях были закрыты все абхазские школы, где дети учились до пятого класса на родном языке, а затем на русском, до окончания средней школы. В Сухуме была закрыта абхазская средняя школа, которая функционировала еще с периода царизма, в которой обучались дети абхазских крестьян, также было закрыто Абхазское педагогическое училище. Более того, были закрыты русские школы во всех деревнях Абхазии, вопреки желаниям учащихся и их родителей, детям абхазцев разрешалось учиться только в грузинских школах, прием их в русские школы был категорически запрещен. Были закрыты армянские и греческие средние школы в Сухуме и других населенных пунктах, несмотря на то что значительную часть городского и сельского населения составляли армяне и греки. Были закрыты русские секторы в Сухумском педагогическом институте им. А.Горького, а также в индустриальном и сельскохозяйственном техникумах. Был закрыт русский сектор в Сухумском государственном драматическом театре. Абхазская письменность (вначале составленная на основе русской графики, а затем латинской), вопреки желанию абхазского населения, была в принудительном порядке переведена на основу грузинской графики. В результате с 1938 г. подавляющее большинство абхазцев были лишены возможности читать на родном языке газеты, журналы, художественную и другую литературу. Абхазский научно-исследовательский институт языка, литературы и истории Академии наук Грузинской ССР был переключен в основном на изучение далекого прошлого — истории, а изучение языка и литературы было по существу заброшено (отделение языка и литературы влачило жалкое существование). В столице Абхазии — г. Сухум и райцентрах Гудаута и Очамчыра радиовещание на абхазском языке было прекращено. Вывески на абхазском языке в учреждениях были сняты. Во всей республике нельзя было найти ни одного лозунга на абхазском языке. Вывески писались на одном грузинском языке или на грузинском (большими буквами) и русском (маленькими буквами). Почти во всех районах и в г. Сухум делопроизводство велось на грузинском языке, несмотря на то что более 65% населения не понимало грузинского языка. Из репертуара ансамбля песни и пляски Абхазии были почти полностью исключены абхазские песни и пляски (преобладали грузинские, а точнее — мегрельские).

Абхазы находились в загоне, им не доверяли, их преследовали, третировали, затирали всяческими способами. Абхазцев даже принуждали менять фамилии на грузинские. Одновременно с этим из Абхазии выселялись или были вынуждены уехать лица других национальностей. Так, в 1949–1953 годах из-за невыносимых условий жизни Абхазию были вынуждены покинуть свыше 1500 армянских семей. В 1949 г. из Абхазии были выселены греки. На опустевшие земли в массовом порядке завозились лица грузинской национальности. Все это производилось на государственном уровне. В 1939 г. при Совете народных комиссаров Абхазии был создан переселенческий отдел. Для реализации его планов была создана специальная строительная организация “Абхазпереселенстрой”.
Итогом всего вышеприведенного стало изменение демографической ситуации. Если в 1897 г., даже после массовых переселений в Турцию и другие страны ближнего и среднего Востока, абхазы в Абхазии составляли 55,3%, то к концу 90-х годов XX столетия их стало 17%, то есть они у себя на родине оказались в меньшинстве. За этот период численность абхазов в Абхазии увеличилось в 1,5 раза, а грузин, за счет механического прироста, — в 10 раз.
    Преступность этой политики был вынужден признать бывший в 70–80 гг. Первым секретарем ЦК КП Грузии Шеварднадзе, который на XI Пленуме ЦК 27 июня 1978 года заявил: “Прямо надо сказать, что в прошлом, в известном нам периоде, в отношении абхазского народа проводилась политика, которую практически следует назвать как шовинистическую, давайте будем называть вещи своими именами, которая в корне противоречила как интересам грузинского народа, так и интересам абхазского народа”.
    С правовой точки зрения, исходя из положений Гаагской конвенции 1948 года, эти действия должны быть квалифицированы как национальный геноцид. Согласно этой конвенции, геноцидом является “...уничтожение языка, религии, культуры, искусственное изменение демографической ситуации”. Именно на это была направлена деятельность властей Грузии и поставленных ими руководителей грузинской национальности в Абхазии. И когда абхазский народ оказался у себя на родине в меньшинстве, грузинские национал-политиканы заговорили по-другому, начав утверждать, что абхазы являются пришлым народом. Парадоксально, но факт — итоги преступной по отношению к абхазскому народу политики стали использоваться как аргумент его бесправия у себя на родине.
ДЖЕРГЕНИЯ Анри Михайлович. Абхазия и Грузия: на чьей стороне правда истории?
Источник: http://www.ni-journal.ru/archive/2007/n_1_2007/2c55b426/48283450/

Продолжаем знакомить пользователей и гостей нашего форума со статьёй А.М. Джергения "Абхазия и Грузия: на чьей стороне правда истории?"
В период горбачевской перестройки националистические силы Грузии, вынужденные до этого прикрываться коммунистической фразеологией, выплеснулись наружу и показали вновь свою настоящую суть. К ним в первую очередь следует отнести таких явных националистов, как Гамсахурдия, Костава, Чантурия и др. Они открыто заявили о своем намерении создавать мононациональное государство. Ими был выдвинут лозунг: “Грузия для грузин”, что в условиях этнической пестроты не могло не привести к самым серьезным конфликтам. В прессе, порой и в официальной, появилась серия публикаций, носящих откровенно расистский характер. Среди них письмо Р.Мишвеладзе “Что спасает Грузию”, опубликованное в партийном органе “Молодой коммунист” (“Ахалгазрда комунисти”) 29 июля 1989 года: “Грузия стоит на грани реальной катастрофы — исчезновения. Первейший завет наших героических предков заключается в том, чтобы не отдать нашу землю чужеземцам на растерзание, чтобы мы не смешивались с чужими нациями... Мы всячески должны стараться, чтобы увеличился процентный состав грузин в Грузии (ныне составляющий до 65%...). Грузия может потерпеть не более 5% гостей... Мы должны убедить их в том, что для подозрительно размножающейся чужой нации на земле Давида Строителя нет условий...”. Тот же Р. Мишвеладзе, являющийся известным грузинским писателем, обрушился с нападками на крупного абхазского писателя Ф. Искандера, утверждая при этом: “...в природе никогда и нигде не существовали ни абхазский язык, ни абхазская культура, а проклятые большевики ввели в заблуждение наивных адыгейцев, придумали для них на территории Грузии абхазскую автономию и в паспортах записали несуществующую национальность — “Абхаз”. “Используя нашу тысячелетнюю доброту и с нашего вежливого согласия, — пишет группа писателей (М. Кахидзе, Р. Мишвеладзе, Т. Мебуришвили, Г. Джулухидзе), — пару веков тому назад с Северного Кавказа к нам пришли адыгейские племена (апсилы и абазги). Мы пригрели их на нашей грузинской земле... Пришелец из-за гор, покрывший мхом нашу национальную плоть, оспаривает нашу землю”. Откровенная угроза прозвучала на страницах журнала “Критика”: “Пусть не вынуждают нас, а то в один прекрасный день мы тоже возьмем в руки оружие, и так как для нас нет справедливости, гостям укажем дорогу туда, откуда они прибыли пару веков назад”.
    Необходимо учесть следующее. Все это печаталось не в подпольных изданиях, а во вполне легальных государственных (то есть финансируемых государством) газетах и журналах. Важно также учесть ту огромную роль, которую по традиции играли в грузинской общественной жизни писатели, поэты, деятели искусства. Их слова, их взгляды значили очень много для формирования мнений, установок и убеждений всех представителей грузинского общества. Характерно, что никто не возразил, по крайней мере, в печатном виде, этим фашиствующим писателям. Напротив, общество восприняло высказывания как руководство к действию.
    С 1988 года по мере ослабления центральной власти в Москве государственные органы тогда еще Грузинской ССР и лидеры так называемых неформалов активизировали свою деятельность по разрушению и поглощению абхазской государственности. Примечательно в этой связи “Открытое письмо Общества святого Ильи Чавчавадзе, национально-демократической партии и грузинской Хельсинской группы к грузинам Северо-Западной Грузии (Абхазской АССР)”. Первое, что обращает на себя внимание, что слова “Абхазия” и “абхазы” в этом документе интерпретируются по-своему. К современным абхазам применяется искаженная, издевательская, в их понимании, форма самоназвания народа “апсуйцы” (абхазы на своем родном языке называют себя “апсуа”). Авторам этого письма и другим грузинским лидерам, кичащимся своей образованностью и культурой, не следовало бы забывать, что самоназвание народа, как правило, не совпадает с тем, как его называют другие народы. Взять хотя бы, к примеру, названия “грузин” и “картвел”.

 Но здесь подспудно протягивается другая “идейка” — народ, называющий себя абхазами, не абхазы, а неизвестно откуда взявшиеся апсуйцы, настоящие же абхазы — исчезнувшее племя грузин, и поэтому то, что называется Абхазией, фактически часть Грузии. И далее современным абхазам предлагается: “Если хотят стать абхазами, то пусть называют себя грузинами и разговаривают на грузинском языке”. В связи с этим предлагалось отторгнуть от нынешней Абхазии Гальский, Гулрыпшский, Гагрский, Сухумский и часть Очамчырского района, г. Сухум, а в Гудаутском и Очамчырском районах создать округа для апсуйцев, своего рода резервации».
    Могут возразить, что все это происходило лишь во времена сталинщины-бериевщины и махрового националиста Гамсахурдиа. Но это не так. Откровенно националистические идеи пропагандируются в Грузии и сегодня. Разве не являются расистской и античеловеческой идеология, выдвинутая в свое время грузинским писателем П. Ингороква и активно пропагандируемая в наши дни, о том, что нынешние абхазы — не абхазы, а невесть откуда взявшееся племя, которое присвоило наименование и землю грузинского племени абхазов. Некоторые грузинские историки и политики занимают более изощренную позицию. Они не отрицают автохтонности абхазского народа на территории Абхазии. Но при этом ни один грузинский ученый не признает, что государство, созданное на территории нынешней Абхазии, а затем распространившее свое влияние на всю западную часть восточной Грузии, называвшееся Абхазским царством, было создано абхазами. То есть абхазы были, а Абхазское царство создано грузинами. Они же утверждают, что на территории созданного в VIII веке Абхазского царства (государства) на абхазском языке никто не говорил, и в то же время соглашаются, что у сына царицы Тамары, Георгия, второе имя было Лаша, что является абхазским именем. В титуловании царей того периода на первом месте было «Царь абхазов».
    Откровенно неуважительные и издевательские мотивы в отношении России содержатся и в выступлениях нынешних руководителей Грузии. К примеру, чего стоят заявления министра обороны Грузии Окруашвили о всеядности русского народа. Это заявление — не плод больного воображения вышеупомянутого министра. Оно отражает навязываемую населению Грузии ее нынешними властями русофобию. А разве не этому служат активно пропагандируемые в Грузии идеи колонизации Россией грузинского государства, для чего в Тбилиси недавно был открыт Музей оккупации Грузии? Кстати, итоги этой «оккупации» выглядят весьма любопытно. За время нахождения Грузии в составе Российской империи, а затем и СССР, численность грузин увеличилась более чем в 10 раз, и не только за счет естественного прироста, но и вследствие ассимиляции других этносов. Все это, а также, как указывалось выше, массовое выселение из Грузии греков, месхетинцев, армян, хемшинов и других народов привело к изменению демографической ситуации в Грузии и резкому увеличению удельного веса грузин в населении. Пребывая в составе СССР, Грузия постоянно получала дотации от России, в связи с чем население Грузии жило на порядок лучше, чем жители метрополии. В это же время благодаря материальной, экономической поддержке центра в Грузии небывалого расцвета достигли литература, театр, музыка, хореографическое искусство, наука.
    В ответ на постоянную помощь и поддержку со стороны союзного центра в Грузии усилились националистические и имперские настроения и чувство национальной исключительности. Эти настроения сохраняются в Грузии и по сей день. В это связи хотелось бы упомянуть о выступлениях грузинского кинорежиссера О. Иоселиани. В течение одного дня его интервью дважды передавалось по радиостанции «Эхо Москвы», а также демонстрировалось по телевидению. В своих выступлениях он призывал к национальной терпимости и взаимному уважению и осуждал «антигрузинские акции» в России. По этому случаю следует напомнить о снятом Иоселиани фильме «Грузия одна», демонстрировавшемся по российскому телевидению в начале 1990-х гг. В этом фильме границы Грузии передвигаются на западе до реки Кубань, а на севере — далеко за пределы кавказского края. По смыслу фильма — это территории, отнятые Россией у Грузии. Это ли не демонстрация имперских амбиций? Таких примеров можно привести множество. А можно ли найти примеры осуждения представителями грузинской интеллигенции националистической и имперской политики руководства Грузии? Кажется, нет. Или почти нет. Первое, что приходит на память, — это неоднократно цитировавшееся в печати высказывание этнического грузина, московского интеллигента Булата Окуджавы, по смыслу которого у грузин пропадает весь интеллигентский лоск, как только разговор заходит об Абхазии. И это единственный пример.
    В заключение хотелось бы отметить следующее. Если уж выступать за справедливость, то надо это делать не избирательно, в зависимости от своих симпатий и антипатий, а по всем фактам ущемления интересов и оскорбления лиц всех национальностей. Только тогда можно сказать, что у правозащитников и правдолюбов есть на это моральное право.