Китайская классическая проза

[Damaskin]

Для сравнения - что-нибудь такое:

"И сегодня я вспоминаю ее, с длинными глазами, с подвижными зрачками, блуждающими от бессонных любовных наслаждений, с локонами, рассыпанными по бледным щекам, дрожащую из-за скрытого греха, обнимающую меня за шею нежными руками...

И сегодня я ни на мгновение не забываю ту, чье тело раскалено жарко пылающим огнем любви, прильнувшую к моему телу, словно мокрая одежда, юную, беззащитную, жалкую, более дорогую, чем жизнь".

(перевод М. А. Русанова).

[Вл. Самошин]

Да нет, как раз из-за эротизма. Для индийской поэзии - обычное дело, для китайской странно.

Есть эротизм и в китайской поэзии, например, у того же Чжан Хэна, которого я переводил, есть весьма откровенное стихотворение:

張衡 (78 – 139)

《同聲歌》

邂逅承際會。得充君後房。
情好新交接。恐懍若探湯。
不才勉自竭。賤妾職所當。
綢繆主中饋。奉禮助蒸嘗。
思為苑蒻席。在下蔽匡床。
願為羅衾幬。在上衛風霜。
灑掃清枕席。鞮芬以狄香。
重戶結金扃。高下華鐙光。
衣解巾粉御。列圖陳枕張。
素女為我師。儀態盈萬方。
眾夫所希見。天老教軒皇。
樂莫斯夜樂。沒齒焉可忘。


ЧЖАН ХЭН (78 – 139)

ДУША В ДУШУ


Нежданно-случайно удостоилась нашей встречи,
Стала служить вам в укромных покоях ваших.
Страстно сошлись мы в новых с тобой отношеньях,
Только боялась, как водою обжёгшись горячей.

Хоть бесталанна, все силы свои отдам я,
Ничтожная, я, всё, что должно, то буду делать.
В супружестве нашем, в доме буду тебе прислугой,
Помощницей стану, когда жертвы приносишь предкам.

Как хотела бы стать я расшитой мягкой циновкой,
Чтоб, внизу находясь, твоё ложе удобным сделать.
Как хотела бы стать я занавескою иль одеялом,
Чтоб, вверху находясь, защищать от инея с ветром.

Подмету всюду пыль, чтоб постель наша стала чистой,
Башмачки надушу иноземным я ароматом.
Дверь двойную закрою на засов золочёный,
Пусть и сверху, и снизу светильники ярко сияют.

Своё платье сниму я, возьму пудру и полотенце,
Разложу в изголовье ряд нескромных картинок.
Пусть Чистая дева наставницей станет моею,
Пристойных позиций будет больше, чем десять тысяч!

Средь многих мужей, мало тех, кто видел такое,
Ведь Старец Небесный учил тем позам Хуа́н-ди.
И радости нету, кроме радости этой ночи:
Зубов уж не станет, забыть её сможем разве!


Перевёл с китайского Владимир Самошин.

Но вот в поэзии Тао Юань-мина ничего, даже близко напоминающего эротизм, нет. То единственное стихотворение, в котором он упоминает красавицу, написано в обычном для Тао стиле, и начисто лишено чувственности (его перевод – в рубрике "Кружок китайской поэзии").

[NataB]

Да нет, как раз из-за эротизма. Для индийской поэзии - обычное дело, для китайской странно.

Есть эротизм и в китайской поэзии, например, у того же Чжан Хэна, которого я переводил, есть весьма откровенное стихотворение:

張衡 (78 – 139)

《同聲歌》

邂逅承際會。得充君後房。
情好新交接。恐懍若探湯。
不才勉自竭。賤妾職所當。
綢繆主中饋。奉禮助蒸嘗。
思為苑蒻席。在下蔽匡床。
願為羅衾幬。在上衛風霜。
灑掃清枕席。鞮芬以狄香。
重戶結金扃。高下華鐙光。
衣解巾粉御。列圖陳枕張。
素女為我師。儀態盈萬方。
眾夫所希見。天老教軒皇。
樂莫斯夜樂。沒齒焉可忘。


ЧЖАН ХЭН (78 – 139)

ДУША В ДУШУ


Нежданно-случайно удостоилась нашей встречи,
Стала служить вам в укромных покоях ваших.
Страстно сошлись мы в новых с тобой отношеньях,
Только боялась, как водою обжёгшись горячей.

Хоть бесталанна, все силы свои отдам я,
Ничтожная, я, всё, что должно, то буду делать.
В супружестве нашем, в доме буду тебе прислугой,
Помощницей стану, когда жертвы приносишь предкам.

Как хотела бы стать я расшитой мягкой циновкой,
Чтоб, внизу находясь, твоё ложе удобным сделать.
Как хотела бы стать я занавескою иль одеялом,
Чтоб, вверху находясь, защищать от инея с ветром.

Подмету всюду пыль, чтоб постель наша стала чистой,
Башмачки надушу иноземным я ароматом.
Дверь двойную закрою на засов золочёный,
Пусть и сверху, и снизу светильники ярко сияют.

Своё платье сниму я, возьму пудру и полотенце,
Разложу в изголовье ряд нескромных картинок.
Пусть Чистая дева наставницей станет моею,
Пристойных позиций будет больше, чем десять тысяч!

Средь многих мужей, мало тех, кто видел такое,
Ведь Старец Небесный учил тем позам Хуа́н-ди.
И радости нету, кроме радости этой ночи:
Зубов уж не станет, забыть её сможем разве!


Перевёл с китайского Владимир Самошин.

Но вот в поэзии Тао Юань-мина ничего, даже близко напоминающего эротизм, нет. То единственное стихотворение, в котором он упоминает красавицу, написано в обычном для Тао стиле, и начисто лишено чувственности (его перевод – в рубрике "Кружок китайской поэзии").

Доброго всем дня! Очень нужна ваша помощь, Владимир, но в личные сообщения написать не могу - до сих пор не получила письма активации на сайте. Прошу меня простить, что влезла а ваш интереснейший разговор, но как можно с Вами связаться?

[Наталья Б]

P.S. Ода эта – сочинение совершенно нехарактерное для творчества Тао Юань-мина. Читаешь её, и такое ощущение, как если бы "Лолиту" написал, я не знаю... Александр Солженицын, к примеру. Достаточно сказать, что словосочетание 佳人 ("красавица"), помимо этой оды, встречается у Тао Юань-мина лишь в  о д н о м  стихотворении!

Спасибо за перевод. Я только знакомлюсь с китайской поэзией, но, насколько могу судить, данная тема для китайских поэтов (средневековых) не является магистральной.
Читала. Владимир, многие Ваши переводы на разных форумах - под большим впечатлением.

[Вл. Самошин]

Прошу меня простить, что влезла а ваш интереснейший разговор, но как можно с Вами связаться?

Проще всего - по e-mail.

[Вл. Самошин]

Читала. Владимир, многие Ваши переводы на разных форумах - под большим впечатлением.

「桃李不言，下自成蹊」 А если серьёзно, то та́к приятно слышать такие слова! Спасибо Вам!

[Вл. Самошин]

Наталья, попытался сейчас отправить Вам личное сообщение, а в ответ: "Пользователь Наталья Б. не может получать личные сообщения"! Честно говоря, впервые сталкиваюсь с подобной дискриминацией на форумах! Это просто возмутительно! Что называется, "ни в какие ворота"!

[Damaskin]

Читала. Владимир, многие Ваши переводы на разных форумах - под большим впечатлением

Наталья, ну разве это переводы? Проза у Владимира получается, но со стихами беда. Конечно, с классиками сравнивать некорректно, но ведь и сейчас умеют переводить. Вот, например:

Старый рыбак отправляется рыбу ловить,
Старая снасть: из бамбука удилище, тонкая нить.
Лодку несет по волнам, но за весла он сядет когда,
Словно взлетает она в пустоту без следа...

Пухом лететь тростниковым – вот все, что в изменчивой жизни дано,
Ну так не лучше ли пить беспрерывно вино?
В ночь над рекой, не стихая, буянили ветер с дождем.
Выпил рыбак и ни звука не слышал потом.

https://poezia.ru/works/163184

[Вл. Самошин]

Damaskin, "узнают коней ретивых по их выжженным таврам". Не сомневался, что вы скажете обо мне очередную гадость.

Что же до процитированного вами перевода, то првые две строки этого цы переведены неверно, а фраза "взлетать в пустоту", это конечно, по-русски! "Так не лучше ли пить беспрерывно вино?" - спрашивает автор перевода, а вот Чжу Дунь-жу не спрашивает, а  у т в е р ж д а е т,  что всегда быть пьяным - это лучше всего. Впрочем, что с вами спорить -「走爲上策」: для вас же форма - всё, а смысл - ничто.

[Damaskin]

Что же до процитированного вами перевода, то првые две строки этого цы переведены неверно, а фраза "взлетать в пустоту", это конечно, по-русски! "Так не лучше ли пить беспрерывно вино?" - спрашивает автор перевода, а вот Чжу Дунь-жу не спрашивает, а  у т в е р ж д а е т,  что всегда быть пьяным - это лучше всего.

То, что в процитированном мной переводе есть ошибки - это, конечно, плохо. Впрочем, в вашем понимании ошибки - это "два слова переставлены местами, одно опущено, одно добавлено".
И если бы вы могли перевести более точно, то это было бы замечательно. Но, к сожалению, вы не можете, потому что стихи у вас упорно не получаются. И поэтому вся ваша пресловутая точность гроша ломанного не стоит.

[Вл. Самошин]

Damaskin, В  м о ё м  понимании  т о ч н о с т ь  - это  т о ч н а я  передача в переводе  с м ы с л а  того, что написано в оригинале. Посмотрим, как обстоят с этим дела в процитированном вами переводе.

В переводе: Старый рыбак отправляется рыбу ловить,
У Чжу Дунь-жу не "отправляется", а "пришёл".

В переводе: Старая снасть: из бамбука удилище, тонкая нить.
В оригинале: [рыбак] только с удочкой и крючком знается, иными словами: всю жизнь занимается только ловлей рыбы, т.е., Чжу Дунь-жу характеризует  р ы б а к а,  а в переводе описываются рыболовные  с н а с т и.  Не чувствуете разницу? А она есть, и существеннейшая – смысловая.

В переводе: Лодку несет по волнам, но за весла он сядет когда,
Как вам синтаксис? Но это ведь пустяки, не в моём же это переводе. Более важно то, что в оригинале здесь "малость" не то, а именно: пожелал рыбак пересесть на лодку (до этого он был на берегу, к которому только пришёл), и повернулся к веслу.

В переводе: Словно взлетает она в пустоту без следа...
В оригинале не "взлетает", а "летит", что не одно и то же.

В переводе: Пухом лететь тростниковым – вот все, что в изменчивой жизни дано,
И здесь в оригинале не так. Чжу Дунь-жу говорит: тростник расцвёл и облетает, вверяясь своей непрочной жизни.

В переводе: Ну так не лучше ли пить беспрерывно вино?
А в оригинале Чжу Дунь-жу не задаётся риторическим вопросом, а однозначно  у т в е р ж д а е т,  что вечно быть пьяным – это лучший способ жизни.

В переводе: В ночь над рекой, не стихая, буянили ветер с дождем.
В оригинале: ветер с дождём не "буянили", а просто были.

В переводе: Выпил рыбак и ни звука не слышал потом.
А в оригинале: ничего, [подобного этому, т.е., тому какими были ночью ветер и дождь], рыбак  п р е ж д е  никогда не слышал. (В оригинале – 風雨 – эллипсис выражения 疾風驟雨 – яростный ветер, внезапный дождь).

Так что, как обычно, то, что вы называете "хорошим переводом", на поверку оказывается рифмованными фантазиями автора перевода. А потому, все ваши оценки  м о и х  переводов – результат вашего  о ш и б о ч н  о г о   понимания того, каким  д о л ж е н  быть перевод.

[Damaskin]

Damaskin, В  м о ё м  понимании  т о ч н о с т ь  - это  т о ч н а я  передача в переводе  с м ы с л а  того, что написано в оригинале.

Ваше понимание противоречит всей практике русского поэтического перевода. Добро бы вы еще честно переводили прозой.

В переводе: Старый рыбак отправляется рыбу ловить,
У Чжу Дунь-жу не "отправляется", а "пришёл".

А, ну естественно. Надо было перевести "Старый рыбак пришел ловить рыбу", а всякие буржуазные излишества вроде размера и рифмы побоку. 

What immortal hand or eye
Could frame thy fearful symmetry?

Кто придумал огневой
Соразмерный образ твой?

Вердикт Самошина: перевод неправильный. 

[Damaskin]

Я бы не стал тратить на вас время. Но к сожалению такие "переводы" наносят вред поэтическому переводу в целом. Уйдет культурное поколение, и утвердятся невежественные личности, полагающие что хороший перевод = дословный перевод. Если европейская поэзия от подобных невежд более-менее защищена, то для восточных литератур это будет катастрофой.

[Damaskin]

Ладно, чего я ругаюсь. Переводите как считаете нужным. Если кому-то нравится - пусть читает. Не буду больше лезть в эту тему.

[Вл. Самошин]

Ваше понимание противоречит всей практике русского поэтического перевода.

Моё понимание основано на здравом смысле: перевод должен быть переводом, а не сочинением стихотворения по мотивам оригинала. Не подлежит никакому сомнению, что перевод должен точно передавать смысл оригинала, а не перевирать его в угоду "практике русского поэтического перевода".

Я уже в который раз повторяю для вас: китайская поэзия  н е  з н а л а  европейских стихотворных размеров, поэтому пытаться её перевод уложить в их, этих размеров, прокрустово ложе, наносит вред правильному представлению о ней у читателя. Перевод, поскольку речь идёт о переводе поэзии, конечно, должен производить впечатление стихотворного, но это отнюдь не означает, что он непременно должен быть написан, условно говоря, ямбом или хореем.

А, ну естественно. Надо было перевести "Старый рыбак пришел ловить рыбу", а всякие буржуазные излишества вроде размера и рифмы побоку.

Нет,  н е  "естественно". Зачем вы передёргиваете? Я привёл дословные переводы строк оригинала, чтобы показать, насколько они  п о  с м ы с л у  отличаются от перевода. В первых двух строках Чжу Дунь-жу описывает  р ы б а к а,  его внешность и образ жизни, а в процитированном вами переводе этого нет, вместо этого – описание  с н а с т е й!  Зато есть "размер и рифма", скажете вы. Так вопрос-то в том и состоит, насколько равноценна такая замена – смысла на размер и рифму? Я считаю, что такая замена недопустима.

Вердикт Самошина: перевод неправильный.

Я ни словом не обмолвился о переводах с английского.

[Вл. Самошин]

Я бы не стал тратить на вас время. Но к сожалению такие "переводы" наносят вред поэтическому переводу в целом. Уйдет культурное поколение, и утвердятся невежественные личности, полагающие что хороший перевод = дословный перевод.

Если вы, в привычной для вас оскорбительной манере, намекаете на меня, то вы опять передёргиваете. Поскольку я  н е  с ч и т а ю,  что "хороший перевод = дословный перевод". Я считаю, что хороший перевод, в  п е р в у ю  о ч е р е д ь,  должен  т о ч н о  передавать  с м ы с л  оригинала, и только  в о  в т о р у ю  – производить впечатление  с т и х о т в о р н о г о.  Это те критерии, которым отвечают каждые девяносто девять  м о и х  переводов из каждых ста.

[Вл. Самошин]

Ладно, чего я ругаюсь. Переводите как считаете нужным. Если кому-то нравится - пусть читает. Не буду больше лезть в эту тему.

Я вам уже не единожды предлагал прекратить этот бессмысленный спор, но вы, с упорством Сизифа, вновь и вновь продолжаете его.

[Наталья Б]

Читала. Владимир, многие Ваши переводы на разных форумах - под большим впечатлением

Наталья, ну разве это переводы? Проза у Владимира получается, но со стихами беда.

Я совсем не нахожу, что с ними у Владимира беда, мне очень нравятся его переводы, особенно переводы стихов - они очень поэтичны, в них "звучит" Китай (на мой взгляд, особая для китайской поэзии рифмическая структура соблюдена. Да, китайская рифма бедна и скудна, она "заточена в жесткую камеру",  - как писал С. А. Торопцев. Рифма, конечно, должна быть, но она не включалась в эстетическое восприятие поэзии, и китайский поэт не думал о рифме как о художественном средстве) - необычный, яркий, с характерной для его поэзии образностью и ритмом. 
Огромное спасибо переводчику за удовольствие читать стихи в таком прекрасном переводе.

[Damaskin]

Я совсем не нахожу, что с ними у Владимира беда, мне очень нравятся его переводы, особенно переводы стихов - они очень поэтичны, в них "звучит" Китай (на мой взгляд, особая для китайской поэзии рифмическая структура соблюдена. Да, китайская рифма бедна и скудна, она "заточена в жесткую камеру",  - как писал С. А. Торопцев. Рифма, конечно, должна быть, но она не включалась в эстетическое восприятие поэзии, и китайский поэт не думал о рифме как о художественном средстве) - необычный, яркий, с характерной для его поэзии образностью и ритмом.

Наталья, можно переводить и без рифмы - и получится неплохо. Пример - переводы Александра Долина из китайских стихов Рёкана. Хотя, конечно, если в оригинале есть рифма - она должна быть и в переводе. Но вот когда размер не выдержан - это беда.

Вот взял сейчас первый попавшийся перевод Самошина:

Праздник фонарей миновал, прекрасен вокруг пейзаж,
Ветер восточный колышет винный флажок, повисший.
В городок у реки, похоже, весна пришла раньше меня –
Продавцы цветов абрикоса все улицы уже заполонили!

В первом полустишии слишком большой разрыв между ударными слогами, из-за этого нарушается ритм: Пра́здник фонаре́й минова́л.
Далее - в первых трех строках структура 3 ударения - цезура - 3 ударения. Это нормально. А в четвертой строке 3 ударения - цезура - 5 ударений (все у́лицы́ уже́ запо́лони́ли). Неожиданный переход с дольника на пятистопный ямб опять ломает ритмику.
Это чисто технические вопросы. Если человек умеет соблюдать стихотворный размер, это еще не делает его хорошим переводчиком поэзии. Но если даже с размером проблема, то о каком качестве тут можно говорить?

[Наталья Б]

Я совсем не нахожу, что с ними у Владимира беда, мне очень нравятся его переводы, особенно переводы стихов - они очень поэтичны, в них "звучит" Китай (на мой взгляд, особая для китайской поэзии рифмическая структура соблюдена. Да, китайская рифма бедна и скудна, она "заточена в жесткую камеру",  - как писал С. А. Торопцев. Рифма, конечно, должна быть, но она не включалась в эстетическое восприятие поэзии, и китайский поэт не думал о рифме как о художественном средстве) - необычный, яркий, с характерной для его поэзии образностью и ритмом.

Наталья, можно переводить и без рифмы - и получится неплохо. Пример - переводы Александра Долина из китайских стихов Рёкана. Хотя, конечно, если в оригинале есть рифма - она должна быть и в переводе. Но вот когда размер не выдержан - это беда.

Вот взял сейчас первый попавшийся перевод Самошина:

Праздник фонарей миновал, прекрасен вокруг пейзаж,
Ветер восточный колышет винный флажок, повисший.
В городок у реки, похоже, весна пришла раньше меня –
Продавцы цветов абрикоса все улицы уже заполонили!

В первом полустишии слишком большой разрыв между ударными слогами, из-за этого нарушается ритм: Пра́здник фонаре́й минова́л.
Далее - в первых трех строках структура 3 ударения - цезура - 3 ударения. Это нормально. А в четвертой строке 3 ударения - цезура - 5 ударений (все у́лицы́ уже́ запо́лони́ли). Неожиданный переход с дольника на пятистопный ямб опять ломает ритмику.
Это чисто технические вопросы. Если человек умеет соблюдать стихотворный размер, это еще не делает его хорошим переводчиком поэзии. Но если даже с размером проблема, то о каком качестве тут можно говорить?

Ну, знаете... в своё время и Пушкина ругали, и, например, Маяковского с кубофутуристами, давшими пощёчину общественному вкусу (помните их коллективный манифест? — "Нами сокрушены ритмы... Мы перестали искать размеры в учебниках: всякое движение рождает новый свободный ритм поэту...") И что? Маяковский был поэтом единиц, а стал любимым поэтом многих и многих. Да, в каждой системе стихосложения есть правила, есть строгая форма, но если бы эти правила не нарушались, появились бы тогда Пушкин с Маяковским? Вспомните Пушкина "Как уст румяных без улыбки, без грамматической ошибки я русской речи не люблю": пускай в переводах Владимира и есть небольшие ритмические неровности, они — не главное: форма не должна довлеть над содержанием.

[Damaskin]

Ну, знаете... в своё время и Пушкина ругали, и, например, Маяковского с кубофутуристами, давшими пощёчину общественному вкусу (помните их коллективный манифест? — "Нами сокрушены ритмы... Мы перестали искать размеры в учебниках: всякое движение рождает новый свободный ритм поэту...") И что? Маяковский был поэтом единиц, а стал любимым поэтом многих и многих. Да, в каждой системе стихосложения есть правила, есть строгая форма, но если бы эти правила не нарушались, появились бы тогда Пушкин с Маяковским?

Мы здесь говорим не об оригинальных стихах Самошина, а о его переводах. Если бы он сочинял авангардистские стихи, я бы и слова не сказал.

[Наталья Б]

Ну, знаете... в своё время и Пушкина ругали, и, например, Маяковского с кубофутуристами, давшими пощёчину общественному вкусу (помните их коллективный манифест? — "Нами сокрушены ритмы... Мы перестали искать размеры в учебниках: всякое движение рождает новый свободный ритм поэту...") И что? Маяковский был поэтом единиц, а стал любимым поэтом многих и многих. Да, в каждой системе стихосложения есть правила, есть строгая форма, но если бы эти правила не нарушались, появились бы тогда Пушкин с Маяковским?

Мы здесь говорим не об оригинальных стихах Самошина, а о его переводах. Если бы он сочинял авангардистские стихи, я бы и слова не сказал.

О! А сколько сломано копий среди именитых и не очень по поводу точности перевода и не только - Вы же лучше меня знаете. Плохие переводы? А судьи кто? Время рассудит.

[Вл. Самошин]

李白 (701 – 762)

《惜餘春賦》

天之何為令北斗而知春兮，回指於東方。水盪漾兮碧色，蘭葳蕤兮紅芳。試登高而望遠，極雲海之微茫。魂一去兮欲斷，淚流頰兮成行。吟清風而詠滄浪，懷洞庭兮悲瀟湘。何餘心之縹緲兮，與春風而飄揚。飄揚兮思無限，念佳期兮莫展。平原萋兮綺色，愛芳草兮如剪。惜餘春之將闌，每為恨兮不淺。
漢之曲兮江之潭，把瑤草兮思何堪。想遊女於峴北，愁帝子於湘南。恨無極兮心氳氳，目眇眇兮憂紛紛。披衞情於淇水，結楚夢於陽雲。春每歸兮花開，花已闌兮春改。嘆長河之流春，送馳波於東海。春不留兮時已失，老衰颯兮逾疾。恨不得掛長繩於青天，系此西飛之白日。
若有人兮情相親，去南國兮往西秦。見遊絲之橫路，網春輝以留人。沉吟兮哀歌，躑躅兮傷別。送行子之將遠，看徵鴻之稍滅。醉愁心於垂楊，隨柔條以糾結。望夫君兮諮嗟，橫涕淚兮怨春華。遙寄影於明月，送夫君於天涯。

ЛИ БО (701 – 762)

ЖАЛЕЮ СВОЮ ВЕСНУ

О, Небо, зачем заставляешь ты Северный Ковш о весне возвещать, поворачивая его на восток! Изумрудного цвета, в реке волнуются во́ды, орхидеи чащей растут густою – алые, ароматные.
Наверх поднимаюсь, и смотрю в далёкую даль – там над морем виднеются, смутно-неясные, облака: и душа улетает, и сердце вот-вот оборвётся, и ручьём по щекам льются слёзы.
Пел я о чистом ветре, воспевал и синие волны, вспоминал об озёрах Дунти́н, и скорбел о реках Ся́о и Сян. Отчего ж на душе у меня так смутно-неясно, зачем она вслед за ветром весенним летит-улетает? Летит-улетает, а думы-то – бесконечны, вспоминаю счастливое время, и не успокоюсь никак я. Равнина роскошна, словно шёлк с узором тканым, люблю ароматные травы, а сердце – ножом будто ранит. Жалею, что весна моя скоро уйдёт, всё в досаде я, и в досаде немалой.

В излучинах Хань-реки, в лугах по-над рекою Сянцзя́н, держа в руках чудодейственные травы, о чём можно было мне думать! Вспоминал о деве реки Хань-шу́й, что ушла на север от гор Сяньша́нь, печалился о княжиче на реке Сянцзя́н, что на юге остался. Горечь в душе́ бесконечна – сердце всё переполнено ею. Взгляд далеко-далеко устремляю, а на сердце много-много печали – вспоминаю я чу́ский сон в Янта́е.
Весна каждый год возвращается, и цветы каждый год расцветают, а цветы отцветут, и весна уж станет не та. О том, что в Вечной Реке весенние воды текут, я вздыхаю – вздыхаю, и бегущие волны к Восточному морю я провожаю. Весну не удержишь, и время не остановишь: стареешь-дряхлеешь, и чаще болеешь. Досадно, что не могу подвесить на синее небо длинную верёвку – привязать за неё на запад летящее белое солнце!..

Если был бы кто-то, кто чувствует так же, как я, и пошёл бы он в южные страны, и дошёл бы до Цинь, что на западе. Перебросил бы там паутину летучую через дорогу – поймал бы в силки весенний свет, чтоб оставался он у людей!
Низким голосом пою эту скорбную песнь, на месте топчусь, душу ранит разлука. Провожаю солнце, что собирается вдаль уйти, слежу за тем, как гуси перелётные, незаметно исчезают вдали. Словно пьяный, печальным сердцем к плакучей иве прижмусь – сам похож на её нежные ветви, что сплелись меж собою. Долго смотрю вслед уходящему солнцу, вздыхая и ох, и ах, и слёзы льются и льются – так досадую я на весну цветущую. Тень свою вдаль пошлю светлой луне, провожая солнце на край небес...


Перевёл с китайского Владимир Самошин.


Северный Ковш – китайское название созвездия Большой Медведицы.
Дунти́н – живописные озёра в провинции Хунань на юге Китая.
Ре́ки Ся́о и Сян – там же, в Хунани.
Дева реки Хань-шу́й – не понял, кого имеет в виду Ли Бо...
Сяньша́нь – гора в Хунани.
Княжич на реке Сянцзя́н – намёк на Цюй Юаня (ок. 340 – 278), который, не вынеся клеветнических наветов, бросился с обрыва в реку Сянцзя́н.
Чу́ский сон в Янта́е – аллюзия на оду Сун Юя (290? – 222?) "Горы высокие Тан", в которой, среди прочего рассказывается о том, как однажды чускому князю приснилась небесная фея, которую он "осчастливил" (цитата! - В.С.) своей близостью.

[Вл. Самошин]

劉伶 (221 – 300)

《酒德頌》

有大人先生，以天地為一朝，以萬期為須臾，日月為扃牖，八荒為庭衢。行無轍跡，居無室廬，幕天席地，縱意所如。止則操卮執觚，動則挈榼提壺，唯酒是務，焉知其餘？有貴介公子，搢紳處士，聞吾風聲，議其所以。乃奮袂攘襟，怒目切齒，陳説禮法，是非鋒起。先生於是方捧甖承槽、銜杯漱醪；奮髯踑踞，枕麴藉糟；無思無慮，其樂陶陶。兀然而醉，豁爾而醒；靜聽不聞雷霆之聲，熟視不睹泰山之形，不覺寒暑之切肌，利慾之感情。俯觀萬物，擾擾焉，如江漢之載浮萍；二豪侍側焉，如蜾蠃之與螟蛉。

ЛЮ ЛИН (221 – 300)

ПРОСЛАВЛЯЮ ВИНО ЗА ЕГО ДОБРОДЕТЕЛЬ

Вот есть прежде-рождённый, по имени Великий человек, так для него всё, что мину́ло, меж небом и землёй, от сотворенья мира – одно лишь утро, а десять тысяч лет – одно мгновенье. А солнце и луна – окно и дверь всего лишь, а восемь да́лей – дворик и дорога. Идёт тот человек – следов не оставляет, живёт – ни дома не имея, ни даже хижины убогой; поскольку небо для него – шатёр, земля – циновка, желаниям своим даёт он волю. Он остановится – и кубок поднимает иль чашу винную берёт, а коли вновь пойдёт, то всё с кувшином иль с чайником, наполненным вином – одно лишь питие́ считает важным делом, а что́ ещё может сравниться с этим?

А вот почтенный господин, чиновник, и ещё один – отшельник, что свою забросил службу. Услышат обо мне молву, что ветер носит, и начинают обсуждать: засу́чат рукава, поднимут по́лы платьев, и – гнев в глазах, зубовный скрежет – начнут мне излагать приличия законы, о том, что истинно, что ложно рассуждать, как будто острия мечей поднявши. А тот, прежде-рождённый, возьмёт двумя руками кувшин пузатый для вина, нальёт себе, и чарочку осушит, мутным вином ещё и горло прополощет; а после, ноги под себя поджав, усядется на по́л, потряхивая бородой с усами; под голову положит винную закваску, циновку – винную барду́ – подстелет: нет на душе его ни дум, ни размышлений, и радостен-доволен он без меры: сам не заметил, как и опьянел, потом, глядишь, проспится – протрезвеет; покоен так, что даже не услышит, как гром с небес нежданно загрохочет, и даже присмотревшись, горы́ Тайша́нь он очертаний не заметит, и не почувствует, коль холод иль жара ему вдруг кожу будут резать. На тьму вещей, он свысока взирает, внимания на них не обращая, как будто это – ряска, что плывёт по воле волн реки Хань-цзя́н; а тех двоих, что по бокам его стоят, считает одного – осою с жалом острым, а другого – личинкой бабочки-огнёвки!


Перевёл с китайского Владимир Самошин.


Прежде-рождённый, по имени Великий человек – здесь: Лю Лин о себе.
Восемь да́лей – иными словами, всё вокруг.

[Damaskin]

А тот, прежде-рождённый, возьмёт двумя руками кувшин пузатый для вина, нальёт себе, и чарочку осушит, мутным вином ещё и горло прополощет; а после, ноги под себя поджав, усядется на по́л, потряхивая бородой с усами; под голову положит винную закваску, циновку – винную барду́ – подстелет: нет на душе его ни дум, ни размышлений, и радостен-доволен он без меры: сам не заметил, как и опьянел, потом, глядишь, проспится – протрезвеет; покоен так, что даже не услышит, как гром с небес нежданно загрохочет, и даже присмотревшись, горы́ Тайша́нь он очертаний не заметит, и не почувствует, коль холод иль жара ему вдруг кожу будут резать.

Хорошо