Политика... Американская аборигенная.

[Наманджигабо]

Здесь предполагаются разговоры о войне и мире, о сепаратизме, вождях и героях и прочем, что обычно ведет к ругани и склокам. Но не здесь. Потому что не в традиции. Индейской.

Начну с пересказа главы книги Горацио Хейла о внешней политике ирокезов. Вернее, Лиги ирокезов, Канонсиони. От которой немало других ирокезов кровью умылись вплоть до полного уничтожения.  В один пост, наверное, не уместится...

Старый рисунок, изображающий ирокеза за любимым занятием.

[Наманджигабо]

Предисловие переводчика.

Эта глава для меня – одна из самых интересных в книге Горацио Хейла (Iroquois Book of Rites (1883)). Вся книга интересна историей и этнографией. В этой же главе истории и этнографии очень мало. А интересна она попыткой показать ирокезов с точки зрения, возможно, самих ирокезов.



Бытующие мнения, представляющие ирокезов как банду вероломных и свирепых грабителей, чьи деяния всюду отмечены жестокостью и разрушением, очень далеки от истины, и это может быть доказано. Ясные и точные свидетельства на основе исторических фактов ведут к совершенно другому заключению. Не нужно далеко ходить за утверждением, что среди всех нецивилизованных народов ирокезы были самыми преданными из союзников, самыми кроткими из врагов и самыми мягкими из завоевателей. Будет правильным отдать им должное, а также, в интересах политологии и социологии, представить принципы и методы, определяющие их взаимоотношения с другими племенами. Их система, сформировавшись, включала четыре различные формы взаимодействия с другими народами, ведущие к установлению всеобщего мира.

1. Как уже было сказано, основной целью основателей Лиги было создание конфедерации, которая должна была сплотить все известные им народы и племена. Опыт, однако, быстро показал, что проект, замечательный по идее, был невозможен в воплощении. Расстояния, различия языка, трудности в общении обернулись непреодолимыми препятствиями. Но замысел был сохранен, как один из важнейших принципов их политики. Они всегда стремились принять в Лигу новых членов. Таким образом последовательно были приняты тускарора, нантикоки, тутело, группы делаваров, и все они все еще сохраняют своих представителей в совете Канадской ветви конфедерации.

2. Когда всеобъемлющее политическое объединение не могло быть достигнуто, ирокезы стремились добиться его в максимально возможной мере путем договора о союзничестве. Два известных примера покажут, с какой настойчивостью эта цель достигалась и  с какой твердостью договоренности соблюдались.

Когда голландцы основали свои торговые поселения на р. Гудзон, одним из первых их шагов была отправка делегации к Пяти Нациям с предложением о заключении договора. Предложение было немедленно принято. Альянс был оформлен и ратифицирован в обычной манере, путем обмена поясами вампума. Когда англичане заняли место голландцев, договор был возобновлен с ними, с подтверждением в той же форме. Пояса вампума, полученные тогда конфедерацией, все еще хранятся в их канадской резервации, их приносят на великие советы и старые вожди объясняют молодым их значение. История свидетельствует, с какой несокрушимой верой, через множество перипетий, несмотря на бесчисленные провокации союзников и искушения французских властей и миссионеров, этот союз был сохранен.

Если предположить, что мотивом такой преданности была политика, то этого нельзя сказать в отношении еще более раннего союза с оджибве. Летописцы Канонсионни («Лиги Объединенных Домов») утверждают, что их первый договор с этим широко расселенным народом северо-запада был заключен вскоре после образования Лиги и что он строжайшим образом соблюдался обеими сторонами на протяжении более чем двухсот лет*. Затем оджибве заселили оба берега оз. Верхнее и северную часть полуострова Мичиган. Их встречи с предприимчивыми ирокезскими путешественниками главным образом происходили в местах рыбной ловли у водопадов Сэнт Мари, у пролива, соединяющего озера Верхнее и Гурон. И здесь, как полагают, был заключен первый союз.

Спустя две сотни лет разрозненные группы побежденных гуронов, убегая от своих разоренных домов на Джорджиан Бэй, нашли убежище среди оджибве, с которыми они также всегда поддерживали дружеские отношения**. Их присутствие и история их страданий, конечно же, вызвали сочувствие хозяев. Быстрое расширение империи ирокезов вселяло тревогу. Среди рассеянных на большом расстоянии групп оджибве возникло волнение. Случайные встречи охотничьих партий, состоящих из молодых воинов – ирокезов, высокомерных вследствие недавних завоеваний и оджибве, угрюмых и подозрительных – приводили к словесным перепалкам и иногда к настоящим столкновениям. В двух случаях несколько воинов оджибве были убиты при неясных обстоятельствах. Но выкуп, потребованный вождями оджибве, советом ирокезов был немедленно выплачен.

Были принесены глубочайшие извинения, за каждого убитого воина были выплачены меха. Тогда же древний договор был заключен заново, с соблюдением всех формальностей. Ничто не может яснее показать беспокойство вождей ирокезов за доверие к их народу, чем эти извинения и выкуп, с такой готовностью принесенные ими в то время, когда их люди находились на пике могущества и были преисполнены гордостью от завоеваний***. Однако, усилия сохранить старую дружбу не увенчались успехом. 

В суровом северном краю оджибве не было ничего, что могло бы привлечь даже самого жадного завоевателя. С другой стороны, для оджибве обширные земли западной Канады, ныне бесхозные, простирающиеся перед ними богатые леса, полные оленей, озера и реки, кишащие рыбой, прекрасные поляны и плодородные равнины, где золотились только что созревшие урожаи зерна гуронов и нейтралов,  являлись искушением, которому они не в силах были сопротивляться. Они тут же взяли себе и злобу, и территории своих изгнанных друзей, гуронов, и ринулись в долго готовящуюся войну со старыми союзниками.

Соперничество было отчаянным и разрушительным. Было много кровавых битв, множество воинов пало с обеих сторон. Общее же число жертв было не в пользу ирокезов. В той войне они были южанами, сражающимися против выносливой расы с далекого севера. Они сражались вдалеке от дома, в то время как оджибве, передвигаясь группами, устанавливали свои жилища в спорном регионе.

Наконец, обе стороны устали от войны. Старые чувства товарищества возродились. Был объявлен мир и заключено новое соглашение. Территория, за которую они боролись, была разделена между ними. Юго-западная часть, бывшая домом аттивандаронк (нейтралов), осталась охотничьими угодьями ирокезов. Севером и востоком региона завладели оджибве. Новый договор, подтвержденный передачей вампумов и особым пожатием правых рук, которое с тех пор служит специальным знаком дружбы между ирокезами и оджибве, сделал их не просто союзниками, но братьями. Как символ, на одном из поясов, все еще хранимых, указано, что они – родственники, настолько близкие, что едят с одного блюда. Этот договор, заключенный двести лет назад, с тех пор свято соблюдается. Его последствия видны по сей день. Меньше сорока лет назад (1847 год, - прим. перев.) группа оджибве, миссисога, принужденные оставить свою резервацию на Кредит Ривер, искали прибежище у ирокезов в резервации Гранд Ривер. Они апеллировали к этому договору и поясам вампума. Их апелляция была эффективна. Шесть Наций предоставили им большой надел. Здесь, сохраняя индивидуальность своей племенной организации, они проживают до сих пор, как живое свидетельство постоянства и щедрости, с которыми ирокезы исполняют свои договорные обязательства.

3. Почти неизбежным результатом неприсоединения к Лиге соседних племен или незаключение с ней союзного договора, была, рано или поздно, смертельная война. Среди кочевых  индейских племен, особенно алгонкинов и сиу, от молодых воинов ожидали подтверждения их храбрости путем взятия скальпов. И ирокезы, нация фермеров, охотников и рыболовов,  была привлекательной жертвой. До создания конфедерации некоторые из ее членов, главным образом мохок и онейда, очень пострадали от нападений более диких племен. Новые возможности, открывшиеся после основания Лиги, позволили им взять реванш над противниками. Но свое превосходство они использовали великодушно. Врага, прекратившего сопротивление, немедленно щадили.

Когда многочисленный народ делаваров, ленапе, известный как прародитель рода алгонкинов, уступил военной мощи Канонсионни, ему было позволено оставить свои земли и почти все свое имущество. Они просто должны были признать себя вассалами ирокезов, платить дань вампумом и мехами и впредь воздерживаться от участия в войне. На образном языке индейцев они «стали женщинами». Эта фраза, согласно ирокезскому менталитету, даже не несла в себе оскорбления, потому что, как донесли нам французские миссионеры, женщины обладали значительной властью. Их особым долгом было установление мира во время войны. Считалось, что когда война, по их мнению, продолжается достаточно долго, правом и обязанностью женщин было вмешаться и добиться примирения. Этот факт (признание женщинами) побудил ленапе в последующем выдвигать несуразное требование о восстановлении достоинства, с которым был согласен их достойный, но доверчивый историк Хекевельдер.

Они утверждали, что когда их народ был на вершине могущества, коварные уловки ирокезов убедили их предков отложить оружие, чтобы взять на себя высокую миссию посредников и арбитров среди индейских народов. Удивительно, что эта нелепая история была принята на веру.

Достаточно одного факта, чтобы опровергнуть ее и показать, на каких условиях делавары находились в великой северной конфедерации.  Колден сохранил для нас официальный протокол совета, состоявшего в Филадельфии в июле 1742 года, между колониальными властями и делегацией Шести Наций, возглавляемой признанным оратором и политиком, великим вождем онондага Канассатего. На конференции присутствовали делавары, чьи притязания на некоторые земли ожидали решения.

Вождь онондага, после представленных ему доказательств, свидетельствующих, что эти земли были проданы делаварами колонистам, строго упрекнул делаваров в том, что они не держат слова, отказываясь от заключенной сделки, и продолжил: «Как вы вообще взяли на себя право продавать землю? Мы завоевали вас. Мы сделали из вас женщин. Вы знаете, что вы – женщины и, как женщины, не можете продавать землю. Также было бы неправильно, если бы у вас было право продавать землю, потому что вы злоупотребили бы им. Та самая земля, которую вы сейчас требуете назад, была утрачена вами. Вы получили за нее мясо, питье и одежду, а сейчас хотите ее обратно. Вы как дети. Но что заставило вас вслепую продать землю? Вы когда-нибудь говорили нам, что продали землю? Мы когда-нибудь получали от вас хоть какую-то часть от продажи, хотя бы стоимостью черенка от трубки? Вы рассказали нам нелепицу, что посылали гонца известить нас о сделке. Но ни он никогда не появлялся среди нас, ни мы никогда ничего об этом не слышали. Поэтому мы приказываем вам немедленно удалиться. Мы не даем вам права думать об этом. Мы предоставляем вам два места, Вайоминг или Шамокин. Вы можете пойти в любое. Вы будете ближе к нашим глазам, и мы будем следить за вашим поведением. Не раздумывайте, уходите прочь. И возьмите этот вампум».

Эта властная речь, с какой могли обратиться к толпе дрожащих угрюмых греков Синна или Корнелиус, достаточно ясно отражает отношения между двумя группами, стоящими друг против друга. Она показывает также, что власть, под которой находились покоренные делавары, не была тиранией. Казалось, им предоставлена полная свобода, кроме разве что воевать и распоряжаться своей землей без согласия шести наций. Фактически, ирокезы, имея дело с ними, предвосхитили те же самые меры, которые просвещенные правительства Соединенных Штатов и Англии теперь проводят в жизнь в том доброжелательном отношении к индейским племенам, за которое они заслуженно требуют справедливого высокого признания. Могут ли они отказать в подобном же признании своим смуглым предшественникам, или откажут им в чести называться, как уже было сказано, миролюбивейшими из захватчиков?

[Наманджигабо]

4. Наконец, когда племя, находящееся «на расстоянии удара» от Лиги, не желало ни присоединяться к ней, ни заключать союзный договор с ее членами, ни находиться под их протекторатом, не оставалось ничего, кроме как постоянной войны, лишающей чувства безопасности и комфорта. Ирокезский охотник, рыбак или торговец никогда не мог быть уверен в том, что вернувшись домой после краткой отлучки, не застанет вместо своего жилища кучку углей, тлеющих на изувеченных телах его жены и детей. Простейшие требования благоразумия научили конфедерацию, что единственный безопасный способ ведения дел с такими упрямыми и непримиримыми противниками – их полное уничтожение.

Среди наиболее опасных врагов были гуроны и восточные алгонкины, которых поддерживали и поощряли французские колонисты. Это именно они и их историки донесли до нас сведения об ирокезской жестокости. Однако, те же самые историки не преминули донести информацию о том, что первое знакомство ирокезов с колонистами произошло во время двух ничем не обоснованных варварских атак Шамплейна и его солдат в компании с индейскими союзниками на их ни в чем не повинных соседей. Никакие более умеренные эпитеты не могут справедливо описать эти неспровоцированные нападения, когда ирокезские лучники, защищая свои дома, были беспощадно убиты огнестрельным оружием незнакомцев, которых они прежде никогда не видели и, возможно, даже не слышали о них. Этот бесчеловечный акт, позорящий прославленное имя, имел далеко идущие последствия, затронувшие в последствие половину континента.

Первым следствием стало уничтожение гуронов, главных союзников и подстрекателей колонистов к военным действиям. Аттивандаронк, или нейтралы, с которыми до того времени ирокезы поддерживали мирные отношения, разделили ту же участь, поскольку они были друзьями гуронов и французов. Эри погибли в войне, вызванной, как сообщают французские миссионеры в своих всегда правдивых отчетах, их же собственной извращенной склонностью к жестокости.

Все же, во время всех этих разрушительных войн, ирокезы никогда ни на миг не забывали о принципах, лежащих в основе их Лиги, которые требовали от них «укреплять свой дом», обращая врагов в друзей. Как только прекращалось сопротивление, прекращалась и резня. Воины, решившие связать свою судьбу с Конфедерацией, тут же приветствовались ее членами. Некоторые принимались в семьи, потерявшие детей или братьев. Остальным предоставлялись земли, на которых им было позволено жить самостоятельно, под управлением их вождей и в соответствии с их законами, пока через два-три поколения они полностью не поглощались ирокезами в результате дружеского взаимодействия, смешанных браков и совпадения интересов.

Глубоко ошибаются те, кто полагает, что гуроны выжили в лице малого количества вайандотов, и что эри, аттивандаронк и андасте полностью исчезли. Совершенно не вызывает сомнений то, что среди двенадцати тысяч индейцев в США и Канаде, которых сейчас носят имя «ирокезы», большинство ведет свое происхождение, полностью или частично, от тех народов.

Ни одно другое известное нам индейское сообщество не преследовало политику объединения (сотрудничества) в такой мере, и не предпринимало такого количества действий для его достижения. Даже по отношению к своим самым непримиримым и диким врагам, Канонсионни, одолев их, показывали себя в высшей степени великодушными и незлопамятными.

Распространенное мнение о жестокости ирокезов главным образом основано на том, что иногда они, так же, как и некоторые другие индейцы, сжигали пленных у столба. Из всего великого множества, число их пленников, подвергнутых этой пытке, на самом деле было очень невелико. Вероятно, пропорционально оно было гораздо меньшим, чем число криминальных и политических заключенных в странах Европы, которые, в тот же самый исторический период, были подвергнуты не менее жестоким пыткам на дыбе или колесе. Этих преступников и других заключенных мучили так потому, что они были расценены как враги общества. Побуждения, которыми руководствовались ирокезы, были совершенно такими же. Как уже было отмечено, основным способом ведения войны их врагов против них были скрытые и внезапные нападения. Ищущий добычу воин скрывался в лесах около ирокезской деревни в течение дня, а ночью с топором и палицей нападал на ничего не подозревающих жертв. Основатели Лиги считали очень важным для безопасности своих людей, чтобы у тех, кто повинен в этих смертоносных нападениях, была причина ожидать в случае поимки ужасной участи.

Если сравнить нечастые случаи оправданных такой политикой пыток, имевшие место среди ирокезов, с ужасным списком подобных или даже худших мучений, которые покрывают позором историю большинства цивилизованных наций Европы и Азии, древних и современных – распятий на кресте, сажания на кол, смертельных увечий в виде отрубания рук и ног, вырывания глаз, пыток на колесе, дыбе и раскаленными щипцами, сожжения, зловонные темницы, замаривания голодом, медленной смерти в сибирских шахтах – то станет очевидно, что этим варварам было очень далеко до цивилизованных современников в искусстве жестокости. Даже сам способ казни, принятый индейцами, в Европе был превзойден. И, что довольно странно, превзойден двумя великими нациями завоевателей и колонизаторов, англичанами и испанцами. Ирокезы никогда не сжигали женщин. Среди них не было принято предавать смерти мужчин и женщин за отличное вероисповедание. Можно со всей справедливостью утверждать, что ужасы Смитфилда и Кампо Санто, врожденное варварство арийцев, прорываясь через тонкий лак цивилизации, намного превосходят крайние проявления варварства индейцев.

Примечания:

* Некоторые современные оджибве рассказывают, что этот союз – очень древний. Некоторые говорят, что их предки пришли на Озера по приглашению ирокезов. Кое-кто считает, что до Лиги была другая Лига... В мифологии оджибве есть ирокезское влияние. Или в ирокезской оджибвейское... У них есть очень похожий символ - дерево. Они одинаково любят белый цвет. В общем, сейчас отношения между оджибве и ирокезами очень теплые, как можно судить по их отзывам друг о друге.

* Джордж Копвэй (Gaagigegaabaw, Вечно Стоящий), оджибве, так описывает прием, оказанный гуронам: "...В то время жил величайший из знаменитых воинов, Вабоджиг (Белый Пекан), чье селение располагалось на берегу залива Анси. Его имя передавалось от поколения поколению, а его храбрость и слава вызывали зависть всех молодых воинов.
Традиция гласит, что на совете Вабоджиг встал с палицей в руке и напомнил гуронам об их варварских поступках. Он размахивал палицей над их головами и говорил, что прием, оказанный им оджибвеями, не признак страха, а жалость к их невинным детям, и что именно это побудило его людей раскрыть гуронам объятия и принять их. Он говорил, что впредь никто не смеет досаждать им, что их дети и дети его народа будут охотиться вместе, и палица оджибве – отныне их защита, что их будет много, как листьев на лесных деревьях, и так будет до тех пор, пока светит солнце.
Гуронам и их детям разрешено было поселиться вблизи деревень оджибве, на берегу залива, у реки, которая с тех пор называется Гурон". (George Copway , «The traditional history and characteristic sketches of the Ojibway nation» (1850)

** Хэйл пишет, что даже Копвэй, описывая эту войну исключительно с точки зрения оджибве, отдает должное благородству и благоразумию, выказанную старейшинами ирокезов. Копвэй написал так: "...Вожди оджибве отправились в Ноттовэй, главное поселение ирокезов. Они прибыли тогда, когда ирокезы танцевали со скальпами их людей. Несколько дней они не знали, позволят ли им уйти или убьют. Однако самые мудрые из ирокезов понимали, что мир с таким могущественным народом, как оджибве, жизненно необходим. Несмотря на недовольство своих людей, они обещали выплатить выкуп мехами за каждого убитого воина" (речь идёт о событиях, предшествовавших войне между Лигой и оджибве с союзниками).

[Наманджигабо]

Помните гурона Магуа Куперовского? Он хвастался раной, нанесенной чиппевеями, они же оджибве. Вряд ли было такое. Потому как ко времени романа Купера гуроны перед оджибвеям были в вечном неоплатном долгу. И с ирокезами их Купер отождествлял зря. Потому как хоть они и ирокезы по языку, но в объятия оджибве попали по воле "классических ирокезов", то есть Лиги.
В 17 веке гуроны были разбиты Лигой наголову. А потом случилась жесточайшая война между старыми добрыми друзьями, Лигой ирокезов и оджибве, к которым примкнули и остатки гуронов, и другие алгонкины.
Ниже приведена история об этой войне, рассказанная оджибвеем Копвеем. В предыдущем посте о ней рассказал Горацио Хейл, поведав ирокезский взгляд.

[Наманджигабо]

...Война между гуронами и ирокезами была длительной и кровавой. Гуроны, так же как и их собратья, ирокезы, организовали конфедерацию нескольких народов. Редкие войны между индейцами можно сравнить по накалу и ожесточенности с этой войной. Страна гуронов никогда не была спокойным местом, потому что гуроны постоянно нападали на соседние алгонкинские племена. Когда они вступили в конфликт со своими братьями, война превратилась в череду отдельных кровавых стычек. Гуроны обратились к союзникам, помогавшим им в войне против алгонкинов,  и к самим алгонкинам. Оджибве, оттава и меномини обратили к ним «глухое ухо» и не слушали причитания гуронов, жалующихся на свою судьбу. Многие воины призывали отомстить гуронам за то, что они предавали мирные договоренности. Война шла своим чередом. То та, то другая сторона оглашала небеса криками победы. Стоны раненых раздавались от Ниагары до р. Св. Лаврентия. Гуроны пошли на север вдоль реки Оттава. Их каноэ качались у берегов Эри, Онтарио и Гурон. Все эти горы, леса, долины принадлежали им.  В этой прекрасной стране обитала их дичь, здесь стояли их вигвамы. И за это они дрались со своими братьями. После 1648 года все то, что ныне зовется западной Канадой, досталось победителям. Гуроны были рассеяны.
Подавленные и угнетенные, они стучались в вигвамы советов разных народов, своих бывших врагов, которым они принесли столько зла. Вместо того, чтобы обратиться к победившим их собратьям, они собрались на совет, чтобы решить, что же делать дальше. На совете было решено послать нескольких вождей к оджибве оз. Верхнего, чтобы узнать, не согласятся ли те простить гуронам старые обиды и принять их как союзников. Уже поздней осенью каноэ гуронов достигли восточной деревни оджибве у залива, который французы называли залив Анси. В обычае гуронов было появляться перед теми, чьего покровительства они искали, в наиболее жалком виде. Традиция гласит, что они пришли к вигваму совета оджибве, умоляя пощадить жизни их детей. Они раскрасили лица черным, пришли в рваной одежде, изморенные и измученные, умоляя о милости. Чтобы возбудить жалость, они рассказывали о своих несчастьях. Вождь гуронов рыдающим голосом в деталях рассказал о варварстве их собратьев; о том, что ирокезы изгнали их с их же земли, что их детей сжигали в очагах их вигвамов, а сами вигвамы обращены в пепел. Некоторые были вынуждены пить кровь своих собственных детей, а другим, вместо еды, предлагали плоть их ребенка. Земля была залита кровью и усеяна останками тех, кто за нее бился. Радостный клич онейда, подхваченный мохоками, звучал там, где жили гуроны. Их могилы осквернены, а тела женщин и детей лежат незахороненные от озера Эри до долины Оттава. Гуроны, рассказывая об убийствах детей, сумели разжалобить оджибве и были приняты, как друзья.
В то время жил величайший из знаменитых воинов, Вабоджиг (Белый Пекан). Его имя передавалось от поколения поколению, а его храбрость и слава вызывали зависть всех молодых воинов. Традиция гласит, что на совете Вабоджиг встал с палицей в руке и напомнил гуронам об их варварских поступках. Он размахивал палицей над их головами и говорил, что прием, оказанный им оджибвеями, не признак страха, а жалость к их невинным детям, и что именно это побудило его людей раскрыть гуронам объятия и принять их. Он говорил, что впредь никто не смеет досаждать им, что их дети и дети его народа будут охотиться вместе, и палица оджибве – отныне их защита, что их будет много, как листьев на лесных деревьях, и так будет до тех пор, пока светит солнце.

Гуронам и их детям разрешено было поселиться вблизи деревень оджибве, на берегу залива, у реки, которая с тех пор называется Гурон.Таковы события, приведшие ирокезов-гуронов, покоренных собратьями, восточными ирокезами, под покровительство оджибве. Ирокезы, оказавшись в центре западных племен, предпринимали энергичные попытки остановить торговлю, которая велась по реке Оттава к выгоде французов и оджибве оз. Верхнее. Эти необдуманные действия привели к ужасной войне между ирокезами и оджибве. До рассеяния гуронов отношения между оджибве и ирокезами были мирными. Гуроны же часто устраивали засады на охотников оджибве.Тридцать пять лет оджибве с оз. Верхнего торговали с французами. Мирная торговля и добрые отношения с ирокезами продолжались до 1652 года, когда  те напали на оджибве, возвращавшихся из Монреаля с грузом домашней утвари, спиртного и мушкетов. Спастись удалось только двоим из торговой партии. Они добрались до залива Анси и рассказали о судьбе товарищей. Это так разгневало алгонкинов, что они отправили грабителям сообщение с предупреждением о том, что в случае повторения подобного против них будет отправлен военный отряд. Надменные ирокезы лишь презрительно посмеялись и поинтересовались, не включат ли оджибве в отряд, посланный против них, женщин. Оджибве собрали мирный совет, который состоялся у Су-Сэнт-Мари. Совет посетила делегация ирокезов. Был заключен мирный договор, который ирокезы не собирались соблюдать. Лето прошло мирно. Оджибве и ирокезы встречались, как друзья и у берегов озера Гурон, и в долине р. Оттава. 
Следующее нападение на оджибве состоялось на волоке возле места,  где сейчас стоит Байтаун (старое название г. Оттава – прим. мое). Около двадцати были убиты, двое из спасшихся умерли по дороге домой, до оз. Верхнего добрались только трое. После их рассказа многие сердца запылали огнем мести. Гуроны не упустили возможности напомнить о собственных страданиях и о том, как жестоки их собратья. Был созван еще один совет. Вожди оджибве отправились в Ноттовэй, главное поселение ирокезов. Они прибыли тогда, когда ирокезы танцевали со скальпами их людей. Несколько дней они не знали, позволят ли им уйти или убьют. Однако самые мудрые из ирокезов понимали, что мир с таким могущественным народом, как оджибве, жизненно необходим. Несмотря на недовольство своих людей, они обещали выплатить выкуп мехами за каждого убитого воина. Совет решил, что мирный договор должен неукоснительно соблюдаться и что первое же его нарушение послужит сигналом к войне между двумя народами. Вожди оджибве вернулись домой, и торговля началась снова. Охотники оджибве и ирокезов без страха встречались и проводили вечера за мирной беседой. Река Оттава была полна плывущими в Монреаль каноэ с грузом мехов. Гуроны почувствовали себя в безопасности настолько, что отважились составить компанию торговым индейцам (их стали называть оттава) в путешествии к французам. Ирокезы видели, что французы более благосклонны к индейцам с оз. Верхнее, чем к ним, и что фавориты французов находятся под защитой оджибве. Договор соблюдался в течение почти трех лет. Затем ирокезы одновременно атаковали несколько групп оджибве у реки Мамозиби (Трэйдинг ривер).
Вести об этих неспровоцированных нападениях достигли Су-Сэнт-Мари поздней осенью. Ответные действия были запланированы на весну. Вестники были посланы ко всем союзникам, потоватоми, саук и фокс, меномини, гуронам в Сандаски. Всю зиму пояса вампума  передавались от деревни к деревне. Берега Мичигана эхом повторяли военный клич саук; меномини готовили своих молодых воинов к походу; военный танец танцевали повсюду. Гуроны разжигали огонь мести рассказами о преступлениях ирокезов. Они потрясали палицами в сторону восходящего солнца и ждали сигнала о начале войны. Воины всех народов должны были собраться у Су-Сэнт-Мари в начале мая. Время настало. Сын Вабоджига осмотрел собравшиеся каноэ. И когда голоса военных вождей донесли до множества решительных воинов время выступления, военный клич достиг неба, разбудив эхо в окрестных лесах. Всюду были слышны барабаны и погремушки, земля содрогалась от топота яростно танцующих оджибве и гуронов. На рассвете воды покачивали сотни каноэ с воинами, готовыми отправиться против ирокезов. Вабоджиг был уже слишком стар, чтобы идти в поход.
И воинов возглавил его сын. Но Вабоджиг обратился у уходящим с речью:«Когда я был молод, надоуэссиваг (сиу) с запада были слышны повсюду. Их было много, как деревьев в лесу. Но потому, что они курили трубку мира с ложью в сердце, Великий Дух не услышал их и послал наших отцов выгнать их с нашей земли у озера, которое они называли "E-sabh-yah-mah-da"*. И они бежали на запад от Отца Рек (оз. Верхнее), чтобы жить в обители бродяг (на равнинах). Во время тех кровавых войн я помогал своему отцу. Сейчас идите на восток! Ирокезы наполнили землю кровью. Тот же Великий Дух, который был со мной на западных равнинах, будет помогать вам и защищать вас», - громогласный крик был ему ответом. Он добавил: «Идите! Расчистите своей палицей прямой путь к вигваму бледнолицего и отберите землю несчастных гуронов. Я буду сидеть на краю этой скалы и ждать вашего возвращения». Старик сел, и каноэ устремились на восток навстречу врагу. На западных берегах Мичигана собрались каноэ меномини, потоватоми, саук и фокс. Южные гуроны с другими племенами пересекли оз. Сэнт-Клер.
Традиция гласит, что у берегов Kewetawahonning (не нашел современное название или написание – прим. перев.) собралось семьсот каноэ. Часть их пошла к реке Мамозиби; другая – к озеру Симко; третья – на соединение с южными гуронами к реке Сэнт-Клер. Надо отметить, что для войны было три причины:- месть за погибших воинов;- восстановление торговли с французами;- возврат земли западных гуронов и, если получится, полное изгнание ирокезов с полуострова Мичиган.Воины, отправившиеся к Мамозиби, несколько раз бились с ирокезами, но, имея значительное численное превосходство, легко обращали их в бегство.Те, кто отправились к Сэнт-Клер, также участвовали в жестокой битве у устья реки, которую алгонкины называют Загинг  (Сагино, Мичиган). После, соединившись с южными гуронами, они полностью овладели югом полуострова.
Наиболее кровопролитные сражения произошли на озере Симко, в местечке Рамма, на Мад Лэйк, Пиджэн Лэйк и Райс Лэйк. Последняя битва разыгралась в устье реки Трент. Почти сорок лет прошло с тех пор, как гуроны были изгнаны, но они не забыли родную землю. Мысль о возвращении этих, таких дорогих им мест, наполняла их отвагой. Они бились, как львы. Первое сражение оджибве с восточными ирокезами, мохоками, произошло возле места, где сейчас находится Ориллиа. Мохоки, собравшиеся во множестве, ожидали оджибве и западных гуронов. Они мужественно сопротивлялись три дня, после чего сдались на обещанную милость победителей, которые разрешили им уйти на озеро Гурон, где они и оставались до конца войны.  Еще одна битва произошла у озера Пиджэн Лэйк, где ирокезы построили хорошо укрепленный форт, остатки которого видны и по сей день. Там погибло много оджибве. Некоторое время чаша весов не склонялась ни в чью сторону, однако оджибве решительным штурмом овладели наконец укреплением и лишь несколько ирокезов удостоились пощады. Третья битва была у Мад Лэйк, примерно в двенадцати милях севернее Петерборо. В живых не осталось ни одного мужчины ирокеза.
На следующий день была атакована еще одна деревня, которая располагалась там, где сейчас Петерборо и Смиттаун. Большая часть ее населения была вырезана. С обеих сторон имело место варварство, при мысли о котором дрожь охватывает любого человека. Не щадили никого. Последних сопротивлявшихся, столпившихся у реки, добивали стрелами, копьями, всеми возможными способами. Их кровь окрасила воды, а тела заполнили поток. С обоих берегов реки по всем окрестностям раздавались крики скорби и горя осиротевших детей. Там и тут, в крови и агонии, лежали вражеские воины, а грифы, орлы и вороны в предвкушении великого пира кружились над побоищем, мешая свои крики с воплями сражающихся. Четвертая атакованная деревня находилась в устье реки Отонаби, на Райс Лэйк. Погибло несколько сотен. Тела лежали двумя грудами, ирокезы и оджибве. Охваченные паникой ирокезы сосредоточили оставшиеся силы у Перси, ныне Льюис Фарм, где два дня и две ночи бились, словно дикие звери. Они столь яростно сопротивлялись полному уничтожению, что их пронзительные крики были слышны по обеим берегам реки Трент. Уцелел лишь один воин. Женщин и детей пощадили, обрёкши их на мучительные скитания и оплакивание мужей и отцов, чьи останки лежали перед ними, как скорбная память о разрушительной войне.
Пятое и последнее сражение состоялось на острове у устья реки Трент, где собралась большая часть каноэ. Воины высадились на рассвете и ринулись вперед, сея хаос и смерть. Они бились лицом к лицу. Тех, кто пытался спастись в реке, настигали и скальпировали. Когда весть о победах оджибве и союзников достигла главных поселений мохоков, они сначала не поверили. Но вскоре убедились в том, что ирокезы практически сломлены, а их вновь обретенные земли захвачены. Напрасно оставшиеся ирокезы писали французам о мире. Их просьбы не были услышаны, а попытки в отдельных стычках вернуть утраченное были безрезультатны. Они ушли из Канады, и победители отвели им места для поселений. Южную часть полуострова Мичиган заняли шауни, а северную – оджибве. Мир был восстановлен. Это случилось около 1666 года...   * (Иеска сделал предположение, что это – «Isáŋ Thamdé»,  Knife Lake в Миннесоте)