http://bar-ieremias.livejournal.com/58767.html
В древнееврейском имена по моделям *pars- (mä́läḵ < *málk-), *pirs- (sḗp̄är < *sípr-), *purs (qṓḏäš < *qúdš-) в формах множественного числа инфигируют между вторым и третим корневыми гласный -a-: melåḵī́m < *malak-īma, sep̄årī́m < *sipar-īma, qoḏåšī́m < *qudaš-īma. Это явление И. М. Дьяконовым объясняется наличием в праафразийском показателя мн.ч. -ā̆-, который в виде суффикса (напр. в древнеегипетском - *CVCC-āw-) или инфикса (см. выше примеры из др.-евр.) присоединялся к основе. Но почему в древнееврейском это не может быть расценено как явление фонетического порядка, а не морфологического, ср. в классическом арабском стремление к полногласию основы: ʔarḍ-un "земля" → ʔaraḍ-ūna / ʔaraḍ-āt-un "земли"?
В яблочко - ʔäräc̣ < *ʔarc̣- → ʔaråc̣ōṯ < *ʔarac̣-āt-
ароцойс, бгг ;D