Я тут как-то уже писал, что именно отсутствие глагола со значением "иметь" являлась, по одной из гипотез, причиной появления т.н. эргативной конструкции в индоиранских языках. Кстати, эргатив в фарси тоже наверняка был - это видно по образованию глагольных форм с причастием типа کرده ام "кардаам"...
Это видно по среднеперсидскому. Ну и по некоторым реликтам, когда причастие прошедшего времени вне глагольных форм имеет "страдательное" значение (شکسته 'сломанный', но شکستهام 'я сломал' = 'я сломавший есмь').
*mana karta/-mai karta "у меня сделанное" (="я сделал") > сред.перс. man kard/-m kard, в новоперс. man kard-am, типа "я есмь сделавший", но активное значение причастия неисторическое.
Кстати, номитивизация прошедших времён в новоперсидском — явление в целом мало характерное для иранских — как раз уж не тюркское ли влияние? Подозрительно, что она же произошла в осетинском.
Тут в одной книге прочитал, что из индоиранских только в согдийском какой-то промежуток времени параллельно употреблялись причастные глагольные формы как с глаголом "быть", так и с глаголом "иметь" , но потом последние в языке не удержались.
Да, в согдийском и хорезмийском развился прямо таки "европейский" перфект — "я имею сломанным". В предке ягнобского его, видимо, никогда не было.
Глагол داشتن "доштан", кстати, связывают с санскритским корнем धर dhar "держать" .
Он и значил в среднеперсидском, прежде всего, 'держать'. То же он может значить и в новоперсидском (вкл.
аз даст доштан 'держаться за руку',
худро доштан 'сдерживаться'). Единственное глагольное время, где этот глагол участвует как вспомогательный — это "настоящее конкретное" в фарси Ирана, то есть заведомо позднейшее. Что тоже показатель.