Расширенная кириллица в советских типографиях

[Акбаш]

Как решалась проблема дополнительных букв кириллицы в советских типографиях?

Возьмём две главные технологии на тот момент: ручной набор и машинный набор (линотип и монотип).

С точки зрения технологии ручной набор был самым древним и примитивным, но в то же время самым простым и гибким. Простым потому, что самым главным оборудованием были сами шрифты (не считая, само собой, печатные, переплетные и прочие станки, но их технологический уровень зависел от целей типографии — скажем, для печати газет хватало самого простого (переплетать ничего не нужно), а для книг требовалось более сложное). С другой стороны, ручной набор давал относительную свободу, потому что общее количество букв и знаков никак не ограничивалось.

Ещё сложнее было с машинописным набором. Начнём с линотипа. Сама по себе технология ограничивала набор символов. Клавиатура состояла из 90 клавиш, которые соответственно управляли 90 каналами, по которым шли матрицы-«клинья». Хотя на каждой матрице располагались обычно две буквы: простого начертания и курсивного, вторая набиралась шифтом. На самой клавиатуре практически всё было занято, и лишнего места не оставалось: строчные и заглавные русские буквы (на каждую по клавише, шифтом делался курсив), 10 цифр, знаки пунктуации и несколько разных пробелов-шпаций. Можно было бы наверняка пожертвовать какими-то символами и назначить на них матрицы с дополнительными буквами. Или вместо курсива печатать дополнительные буквы (что, конечно, ухудшало оформительские возможности набора).

С монотипом чуть посвободнее: стандартная рамка могла вмещать более 300 ячеек-матриц, и количество клавиш на клавиатура соответствующее. Хотя, как и в линотипе, такое большое число складывалось за счёт курсивного и жирного начертаний (66*3=198 матриц только для русских букв). Правда, монотипные машины были более медленными и сложными, и потому более редкими.

Как известно, все советские шрифты проектировали в Отделе наборных шрифтов НИИ Полиграфмаша. За всё время там спроектировали примерно сотню гарнитур, хотя по факту в 90% изданий применялись не более десяти. Из последнего замечания следует, что если не для всех, то хотя бы для нескольких самых распространённых гарнитур должны были быть спроектированы буквы расширенной кириллицы. Минимум для гарнитур Обыкновенной, Литературной, Школьной (для учебников), Газетной/Журнальной (для периодической печати).

В дальнейшем технологическом процессе я не совсем уверен. По найденной информации шрифтовые матрицы делались на пяти заводах: Московский экспериментальный, Ленинградский и Шадринский заводы полиграфических машин, 1-й Ленинградский и 2-й Московский шрифтолитейные заводы. Как это распределялось по типографиям дальше, я не знаю.

Очевидно, практически все типографии снабжались минимум шрифтами с русскими буквами. Но как местные типографии решали вопрос с дополнительными буквами национальных языков?

В ГуглКнигах нашёл такую цитату (из «Вопросы совершенствования алфавитов тюркских языков СССР», Н. А. Баскаков, 1972), речь, как понимаю, о добавлении новых букв для татарского:

Подобные добавления и усовершенствования в конце 50-х годов уже проведены в алфавитах других тюркских языков Советского Союза. Казанские типографии давно готовы к этому: в Татполиграфе работают линотипы с этими тремя дополнительными знаками (печатают, например, учебники для каракалпакских школ); эти шрифты имеются в наборных кассах комбината печати им. Камиля Якуба (набирают, например, книги на казахском языке, в алфавите которого девять дополнительных знаков - всего 41 буква) и т.д. Дополнительные три буквы можно поместить и в клавиатуру пишущих машинок (такую машинку изготавливает Казанский завод пишущих машин по заказу некоторых тюркоязычных республик).

Интересен тут тот факт, что учебники для каракалпакского печатали не в Нукусе, и даже не в Ташкенте, а в Казани. И даже на казахском там печатали.