Ашем Воху

[Iskandar]

aṣ̌əm. vohū. vahištəm. astī.
uštā. astī. uštā. ahmāi.
hiiat̰. aṣ̌āi. vahištāi. aṣ̌əm.

«Ашем Воху» является «второй» формулой зороастрийской религии после Ахуна Ваирьи (Ахунвара). Этот ранг можно увидеть в заглавиях глав авестийских насков, где формула называется на пехлеви 'šmwhwk [ašamwahū], или в порядке перечисления в стереотипных молитвенных списках, где она имеется в виду под именем aṣ̌əm vahištəm («Наилучшая Аша»):

ahunəm. vairīm. yazamaide::
aṣ̌əm. vahištəm. sraēštəm. aməṣ̌əm. spəṇtəm. yazamaide.::

Мы почитаем Ахуна Ваирью.
Мы почитаем Ашу Наилучшую, Прекраснейшую, Бессмертную, Животворную [«Святую»].

В пехлевийской традиции она также известна как ahlāyīh stāyīdārīh «восхваление праведности», поскольку в авестийских молитвах провозглашение Ашем Воху часто предваряется декларацией staomi aṣ̌əm «Восхваляю Ашу». Видимо, это восхваление и заключено в данной формуле.

В отличие от Ахунвара, формулы более объёмной и от того сложной для исследования, Ашем Воху обычно считается «лёгкой» для понимания и перевода. Эта простота, однако, оказывается обманчивой, поскольку получающиеся из-под пера иранистов переводы оказываются, в сущности, бессмысленными, превращаясь в набор слов, не раскрывающий, что древние авторы формулы имели в виду и для чего они вообще составили эту формулу.

Проблемы существующих переводов показаны одним из моих любимых авторов, Амиром Ахмади в статье «Some Remarks Regarding the aṣ̌əm vohū».

https://www.academia.edu/9932745/Some_remarks_regarding_the_aṣ_əm_vohū

Там же делается попытка осмысления формулы в рамках контекста Гат Заратуштры и авестийской религии.

Не пытаясь повторить этот замечательный обзор, который я настоятельно рекомендую к прочтению, постараюсь доступно показать на русском языке, почему большинство существующих переводов «не справляются» с раскрытием смысла Ашем Воху.

Два ключевых понятия представлены в этой формуле.

1)   Aṣ̌a-, продолжающее *r̥tá-, одно из ключевых понятий древней индоиранской культуры, которое едва ли можно точно перевести на современные языки. Его разбору посвящена другая статья того же автора «What is aṣ̌a»:

https://www.academia.edu/5621410/What_is_aṣ_a

*r̥tá- является по форме страдательным причастием на *-tá-, от глагола *ar-/r̥, продолжающего ИЕ *H2er-. Глагол едва ли зафиксирован в санскрите, в Авесте известен чуть ли не из единственного примера (AW 185), поэтому значение его восстанавливается в основном по производным: 'закреплять (на месте)', 'подгонять/подходить', 'соединять(ся)/сочленять(ся)'. Таким образом, *r̥tá- в своей основе – это 'подогнанное', 'сообразованное'.

В контексте ведической Индии санскр. ऋत ṛtá обычно переводят как «(Вселенский) Закон». В авестийском контексте слово aṣ̌a- переводят как «Истина», «Правда» ('Truth'), однако такое понимание, в сущности, основано на отталкивании от его явного антонима авест. drug- 'Ложь' ('Lie', санскр. druh-). Последний термин не только более прозрачен, но и имеет, как в русском, отыменный глагол draoga-/druž- 'лгать', 'изрекать неправду'. От слова aṣ̌a- подобного глагола не существует (ср. праслав. *pravьdati). Более того, на авестийском невозможно сказать «говорить aṣ̌a-». Нет также контекстов типа «творить aṣ̌a», «совершать aṣ̌a», то есть, как бы предполагалось, действовать «по правде». Поэтому перевод 'правда' едва ли может быть признан адекватным. В свете индийских аналогий в последнее время распространение получил перевод 'Порядок' ('Order', 'l'Agencement'). Однако и такой перевод не решает контекстных проблем употребления слова, а в Ашем Воху вообще выглядит бессмысленным. В своём исследовании А. Ахмади показывает, что наилучший перевод слова Aṣ̌a – это 'космос', особенно в натурфилософском древнегреческом понимании слова κόσμος как организованного пространства, описывающего по преимуществу высшие сферы (с отыменным κοσμέω 'организовывать', 'украшать'). Aṣ̌a представляет собой сферу залитых солнцем небесных пространств, куда после смерти (или в процессе обряда) по «путям Aṣ̌a» (paθō aṣ̌ahiiā) движется душа т.н. «праведного» (aṣ̌auuan-, ср. др.инд. r̥tā́van 'святой'), буквально, скорее, «сопричастного Aṣ̌a». Aṣ̌a идеальна ('Идеальное' – так, видимо, можно перевести индоир. *r̥tá- на современный философский язык), но она, прежде всего, есть цель и инструмент достижения райского существования. Нормативная её функция появляется лишь вследствие того, что в земном мире Aṣ̌a-космос испорчена или даже «изолгана» drug-хаосом, а потому вынуждена выступать как идеальное мерило, которому следует стремиться соответствовать и изгонять тем самым «ложь».

2. uštā, местный падеж существительного ušti- 'желание', 'хотение', от глагола vas- 'хотеть', отсюда uštā, 'в желании', 'по желанию' – «так, как (субъект) хочет», что можно толковать как «исполнение желаний». Эта наречная форма использует, в том числе, в предикативных фразах с дативом типа uštā. tē. 'исполнения желаний тебе', '~исполнилось желание твоё'. Данное понятие получает эсхатологическое измерение, будучи синекдохой райского блаженства.

Долгое время в отношении Ашем Воху, как и в отношении всех остальных текстов, господствовал формальный подход толкования, исходивший из грамматики и текста как вещи в себе. Но делая дословный перевод Ашем Воху, иранисты получали малоосмысленные тексты, образцы которых можно узреть в статье Ахмади и которые даже не хочется здесь повторять. Прорывом стало интертекстуальное понимание Ашем Воху как герменевтической формулы, что впервые было озвучено французскими иранистами Пираром и Келляном (Kellens, до сих пор так и не понял, как его надо по-русски передавать). В новом подходе Ашем Воху рассматривается не как текст, равный самому себе, а как акронимическое соединение цитат из Гат Заратуштры. Первая строка – как цитата строчки Y 51.20b aṣ̌əm. vohū. manaŋhā.   uxδā. yāiš. ārmaitiš., вторая – Y 43.1a uštā. ahmāi.   yahmāi. uštā. kahmāicīt̰.

Перевод Пирара: 'L'excellent (mot) se situe (dans le syntagme) "le bon R̥ta"
(de y 51.20b) (et l'exclamation) "À la volonté!" se situe dans le syntagme "À la
volonté pour lui" (de y 43.1a), (syntagme dans lequel il est à comprendre) que
l'excellent R̥ta est pour lui(-même)

Превосходное (слово) содержится (во фразе) «благая R̥ta» (Y 51.20b)
(Провозглашение) «По воле» содержится во фразе «По воле тому» (Y 43.1a),
(Фразе, ведущей к пониманию), что превосходная R̥ta для себя самой.

Хотя в таком толковании Ашем Воху хотя бы, в отличие от предыдущих переводов, приобретает структуру, Ахмади продолжает критиковать и его как не приводящее к пониманию смысла и назначения этой формулы. Кроме того, он довольно скептически относится к выделению в Ашем Воху первой цитаты (Y 51.20b), но, тем не менее, в целом признаёт цитату вторую – Y 43.1a, зачин второй гаты Уштаваити, значимый в зороастрийской культуре как текст блаженства , изрекаемый душой «праведника» после смерти в процессе ожидания своей «даэны».

Перевод Ашем Воху по Ахмади:

divine aṣ̌a is the best
(utterance of) uštā ahmāi is (tantamount to) fulfillment (of the soul's desire for the best existence) / (divine aṣ̌a) is fulfillment, (it is)  fulfillment for it (i.e., the soul)
since aṣ̌a (is) forthemost divine aṣ̌a

Второй вариант перевода второй строки, игнорирующий её интертекстуальность, однако, возвращается к тавтологии, с которой автор старается бороться на протяжении всего разбора и которая была бичом предыдущих переводчиков. Общий смысл формулы Ашем Воху, по Ахмади, эсхатологичен: она описывает способ достижения райского бытия в сфере «Наилучшей (vahišta-) Аши» путём поддержки Аши здесь, на земле.

[Iskandar]

Некоторые замечания
1.   Со времён Бартоломе развитие авест. -ṣ̌- < и.и. *-rt- объясняется позицией ударения: этот переход должен был осуществляться, если предыдущий слог был ударным, в противном случае и.и. *-rt- > авест. -rət-. Отсюда постулируется перенос ударения *Hr̥tá- > *árta-, якобы связанный с субстантивацией.

Однако ещё Миллер пытался пересмотреть этот постулат, отмечая не только несоответствия такого авестийского «ударения» месту его в ведических когнатах, но и наличие в Авесте дублетов с -ṣ̌- ~ -rət- (как разведённых семантических, так и безразличных к семантике). Отсюда он делал вывод о фронтальном переходе и.и. *-rt- > -ṣ̌- в авестийском и о последующем морфологическом восстановлении -rət- в местах очевидных морфемных границ при сохранении -ṣ̌- в словах, где слово переставало осознаваться членимым на морфемы (см. D. Gary Miller. rt-Clusters in Avestan. Language, Vol. 44, No. 2, Part 1 (Jun., 1968), pp. 274-283).

К сожалению, Миллер не рассматривал другие аналогичные авестийские кластеры, альтернация в которых также приписывается позицией ударения (*-rk- > -hrk- / -rək-, *-rp- > -hrp- / -rəp-). Тем не менее, имеются достаточные основания предполагать, что фонема -ṣ̌-, передаваемая в пехлевийских авестизмах через -hr-, -hl-, могла появиться уже в поздней локальной передаче (ср. wrtm = aṣ̌əm в согдийском авестийском отрывке), продолжая переход *-rϑ- > -hl- в родной речи персидских передатчиков Авесты. Поэтому явная глубокая субстантивация авест. aṣ̌a- вряд ли имеет корреляцию с гипотетическим переносом ещё старого, музыкального ударения, а по Миллеру, об отрыве существительного aṣ̌a- от причастия ərəta- свидетельствует само -ṣ̌-.

[Bhudh]

Эта ‹ṣ̌› могла быть глухим сонорным?

[Iskandar]

Да, видимо, это было [ɬ] ((wiki/ru) Глухой_альвеолярный_латеральный_спирант)

[Bhudh]

Что и объясняет написание -hl-, ага.

[Iskandar]

Этому вопросу надо отдельную тему посвящать

[Iskandar]

Само авест. aṣ̌a- совершенно правильно соответствует и.и. (и древнеир.) *r̥tá-, поскольку при переходе *-rt- > -ṣ̌- предшествующий гласный закономерно (хотя иногда и не без последующих смешений) повышает ступень:

*kr̥ta- > kaṣ̌a- 'дело' (при шмелизме авест. kərəta- 'сделанный')
*x^varta- > x^vāṣ̌a- 'еда'

Поэтому никакого др.иран. *arta-, видимо, не существовало. Ср. новоперс. urdbihišt.

[Iskandar]

2.   В ведической культуре отношения Риты с говорением более успешные. Ср., например, r̥tā́ vádantaḥ ánr̥tam rapema (X.10.4), в переводе Елизаренковой «говоря истинное, шептать мы будем неистинное?» Примечательно множественное число, вероятно, нужно восстанавливать «говоря r̥ta- (слова), шептать мы будем не-r̥t'у», то есть «говоря сообразованные/ладные слова...» Анрита 'ложь' в Ведах несколько более субстантивирована. Интересно также, что в иранских не зафиксировано соответствие др.инд. глаголу vad-.

В Ведах Рита несколько легче воспринимать как абстрактную 'правду', считается, что в постведическую эпоху ṛtá заменялась не только на dharma-, но и на satya- 'истина'. Ахмади разбирает авестийский когнат haiθiia- в статье haṇt- and haiθiia- in the Old Avestan Texts (она пока закопирайчена, но могу прислать, если вдруг кто заинтересуется; вряд ли, конечно, но всё же обращайтесь). Если суммировать, по его заключению, это слово так же, как и aṣ̌a-, отсылает к эсхатологии: «истинным» характеризуется, прежде всего, трансцендентное бытие.

[Iskandar]

Эсхатологические пассажи из Ардвахишт-яшта (Yt 3):

2. āat̰. aoxta. zaraϑuštrō:
mrūiδi. bā. vacō. arš.vacō. ahura. mazda: yaϑa. tē. aŋhən. yat̰. aṣ̌a. vahišta. frādāhīš. spitama. zaraϑuštra. staotarəca. zaotarəca. zbātarəca. mąϑranaca. yaštarəca. āfrītarəca. aibijarətarəca. vaŋhāna. xṣ̌aēta. raocā̊. xvanuuaitīšca. vərəzō. yūṣ̌mākəm. yasnāica. vahmāica. yat̰. aməṣ̌anąm. spəṇtanąm.

3. ādim. framraomi. aṣ̌əm. vahištəm: yezi. framraomi. aṣ̌əm. vahištəm. āat̰. aniiaēṣ̌ąm. yat̰. aməṣ̌anąm. spəṇtanąm. huuāiiaonəm. yim. pāiti. mazdā̊. humatāiš. yim. pāiti. mazdā̊. ūxtāiš. yim. pāiti. mazdā̊. huuarštāiš: garō.nmāne. ahurahe. huuāiiaonəm.

4. garō. nmānəm. nərəiiō. asti. aṣ̌āuuaoiiō. naēciš. druuatąm. aiiene. paitiš. garō. nmānəm. rauuōhu. aṣ̌āiiaonəm. ciϑrəm. ahurəm. mazdąm.

И сказал Заратуштра:
Истинно скажи правдивые слова, о Ахура Мазда, как они есть, когда Ты как восхвалитель и возлиятель, взыватель и провозгласитель мантр, творящий священнодействие и благословение, высказывающий приветствие — развил (их) с помощью Аши Наилучшей, <о Спитама Заратуштра>, одетой в сияющие светила и солнечные пространства — ради священнодействия и почитания вас – Бессмертных Изобильных.

И я провозглашаю Аша-Вахишту! Если я провозглашу Аша-Вахишту, то (я делаю) лёгким путь других Бессмертных Изобильных в Дом Приветствия Ахуры, который Мазда оберегает благими мыслями, который Мазда оберегает благими словами, который Мазда оберегает благими делами. Лёгок путь в Дом Приветствия для мужей, причастных Аше. Никто из лживых (не пройдёт по нему). Я приду на встречу (с Бессмертными Изобильными) через свободные пространства в Дом Приветствия, путь к которому лежит через Ашу, сияющий, к Ахура Мазде.

Дом Приветствия — Гаро Дмана, как раньше переводили исследователи 'дом песни' или 'дом хвалы', механически перенося значение др.инд. gir-. В рамках авестийской культуры это слово, на самом деле, является термином для приветственного слова в раю, с которым Благой Помысел (Vohu- Manah-) обращается к достигшему рая праведнику.

Путь в райский Дом Приветствия описывается как huuāiiaona- 'добропроходимый', aṣ̌āiiaona- 'проходимый благодаря Аше', ciϑra- 'яркий', лежащий в воздушных пространствах (rauuōhu). Этот путь открывается благодаря произнесению Ашем-Воху.

Аша описывается как "одетая" в светила и залитые солнцем пространства.

[Iskandar]

«Благая Аша»?

Прилагательное vahišta- 'наилучший', 'самый благой', превосходная степень от vohu-, является постоянным эпитетом Аши начиная с Ясны Семи глав (Y 35-41), но впервые встречается уже в Гатах: ...yə̄m. aṣ̌ā. vahištā. hazaoṣ̌əm. ahurəm. «Господа, содружественного Наилучшей Аше...» (Y 28.8), хотя обычно эпитеты у Аши в Гатах редки, что, видимо, говорит о тривиальности данного понятия в древней культуре.

Нелишне было бы учесть тот факт, что Аша нигде больше в Гатах не характеризуется как vohu- 'благая', что будто бы должно следовать из Ашем-Воху и как обычно переводят этот зачин (ср. выше "le bon R̥ta", 'divine aṣ̌a'). На данном толковании основываются все спекуляции по поводу философской композиции формулы и рассуждения, почему просто «Благая Аша» становится, согласно Ашем-Воху, «Наилучшей» и в чём вообще разница между «Благой Ашей» и «Наилучшей Ашей».

Эпитет vohu- не известен для Аши и в Младшей Авесте. Единственное исключение – староавестийская Ясна Семи глав (Y36.04 и Y39.05), где, однако, vohu- aṣ̌a- стоит в ряду перечисления других сущностей, характеризуемых как *vahu-, то есть *vahu- здесь признак всей группы, механически применённый и к Аше в этом ряду. В дальнейшем «Благая Аша» не была никак поддержана традицией.

Если vahišta- 'наилучший' в Гатах в большом количестве случаев, особенно при субстантивации, обозначает эсхатологическое райское бытие как «наилучшее par excellence», то слово vohu- 'благой', вероятно, так или иначе соотносимо с благами земного мира, соответствуя др.инд. vasu- 'добрый', 'добро, богатство'. Ср. raocåscā dāt̰ būmīmcā vīspācā vohū (Y37.01), «Сотворил светила, землю и все блага». Если manah- 'помысел' в Гатах может быть как «благим», так и «наилучшим» (вопрос, соотносится ли это как-то с признаком эсхатологичности, нужно изучать отдельно, пока этого никто не делал), то Аша охарактеризована единственный раз именно как vahišta-, в дальнейшем aṣ̌a- vahišta- становится устойчивой синтагмой, став обозначением Амешаспента (Архангела): Ардвахишт, Ордбихишт. Сама формула Ашем-Воху в Авесте обозначается именно как aṣ̌a- vahišta-, формула «Наилучшей=Райской Аши», а aṣ̌əm. vohū. стало её аббревиацией только в пехлевийскую эпоху.

[Iskandar]

К сожалению, стих Y 51.20, который мог бы пролить свет на Ашем-Воху, не относится к особенно ясным стихам Гат и на данном этапе не может быть переведён бесспорно.

tat̰. və̄. nə̄. hazaoṣ̌ā̊ŋhō.   vīspā̊ŋhō. daidiiāi. sauuō.
aṣ̌əm. vohū. manaŋhā.   uxδā. yāiš. ārmaitiš.
yazəmnā̊ŋhō. nəmaŋhā.   mazdā̊. rafəδrəm. cagədō.

Долгое время доброй традицией было переводить və̄. nə̄. как две энклитики, «вам-нам» и распределять этих интерлокуторов по тексту перевода стиха по волюнтаристскому усмотрению переводчика. В то время как это уникальное сочетание двух одноранговых энклитик выглядит несколько абсурдно.

Пирар и Келлян предложили коррекцию  və̄.nə̄. в виде *vanah-, соответствующего др.инд. vanas- 'желание', 'требование', как именной части постулируемого глагола *vanah daidiiāi. Отсюда tat̰. və̄. nə̄. ... daidiiāi. sauuō. aṣ̌əm. vohū. якобы значит 'de charmer la divine Harmonie (en sorte qu'elle accorde) l'opulence', «очаровать божественную Гармонию (чтобы она дала) изобилие».

Как отмечает Ахмади, в Авесте глагол van- означает победу и возобладание, а не проявление аффектов. Поэтому предлагает для *vanah daidiiāi значение обретения, заполучения ('gaining sauuah- in order to attain aṣ̌a-' or 'attaining aṣ̌a- in order to gain sauuah-').

Впрочем, всё это держится на весьма зыбкой гипотезе о нигде больше не зафиксированном *vanah dā-. Не очень понятно, кто является субъектом инфинитива от аористной основы daidiiāi (по одним интерпретациям, инфинитивы на -diiāi в Гатах имеют медиальное значение, поэтому daidiiāi может значить 'получать'), а в случае гипотетического *vanah daidiiāi – то и кто является косвенным объектом, поскольку косвенный объект для глагола dā- в Гатах обычен, ср. предыдущий стих Y 51.19a: huuō. tat̰. nā. ... ahmāi. dazdē. 'тот муж обретёт это для себя...', букв. 'для него'. Местоимение vīspa- 'все' в муж.р. мн.ч. в Гатах часто соотносится с местоимением 'вы' как обобщающее обращение (at̰. vā̊. vīspə̄ṇg. 'а вас всех...' Y 31.02, at̰. yūš. daēuuā. vīspā̊ŋhō. 'а вы, о дэвы, все...'), поэтому vīspā̊ŋhō в данном стихе могло бы как-то соотноситься с энклитикой və̄. 'вам'/'ваш' в этой строке, существуй она и в самом деле (впрочем, ср. vīspə̄ṇg 'всех (вас)' Y 28.1, где местоимение 'вы' только подразумевается).

Прилагательное hazaoṣ̌a- образовано с помощью приставки ha- 'со-' от zaoṣ̌a- 'предпочтение', 'удовольствие', 'согласие' и означает «содружественный», «единодушный». Употребление его, однако, терминологически ограничено. В двух других (и единственных) случаях употребления в Гатах это прилагательное относится к Ахура Мазде, а объектом единодушия является Аша в творительном падеже, как, например, в уже упоминавшемся Y 28.8: ...yə̄m. aṣ̌ā. vahištā. hazaoṣ̌əm. ahurəm. «Господа, содружественного Наилучшей Аше...». Другое употребление прилагательного можно увидеть в Младшей Авесте, в Хоршид-нияишне (Х-н): nəmō. və̄. aməṣ̌ā. spəṇtā. vīspe. huuarə.hazaoṣ̌ā̊, «Поклон вам, Бессмертные Животворные, все единодушные с Солнцем».

Таким образом, во всех случаях hazaoṣ̌a- значит «единодушный с кем-то», поэтому hazaoṣ̌ā̊ŋhō Y 51.20 во мн.ч. также вряд ли означает «единодушные друг с другом», без внешнего объекта. Объектом единодушия выступает либо Аша, либо Солнце, которые, как мы видели, изоморфны и взаимно метонимичны. Особенно характерно выглядят такие слова Гат с эпитетами смежного синонимичного ряда:  mazdā̊. ahurō.   sārəmnō. vohū. manaŋhā. ... aṣ̌ā. huš.haxā. xvə̄nuuātā., «Мазда Ахура, союзный с Благим Помыслом, спутник Солнечной Аши...» (Y32.2). По всей видимости, hazaoṣ̌ā̊ŋhō. vīspā̊ŋhō. Y51.20 является клишированным эпитетом-обращением, отразившимся и в vīspe. huuarə.hazaoṣ̌ā̊ Хуршед-нияшина, и относится к небожителям (Бессмертным Животворным/Изобильным). Или же, если учесть данные Ардвахишт-яшта, где путь Бессмертных Животворцев является синекдохой пути человеческой души в рай, возможно так именуются праведники, обретающие награду и перечисленные выше в Y51.16-19 (Заратуштра, Виштаспа, Фрашаоштра, Джамаспа и Маидьомаха). Сравнивая Y51.20a с фразой их Хуршеда, можно предположить и, что və̄ 'вам' в Y51.20а вполне законно и нет нужды придумывать *vanah.

Неясно, как соотносится с этим эпитетом другая форма мн.ч. муж.р. в Y50.20c yazəmnā̊ŋhō 'почитающие', 'совершающие священнодействие'. Одни ли это субъекты с hazaoṣ̌ā̊ŋhō. vīspā̊ŋhō.? Но субъектом, совершающим священнодействие, в Гатах нормально оказывается человек, а не небожитель. Именно поэтому для переводчиков удобно распределять энклитики: hazaoṣ̌ā̊ŋhō – это «вы», подаёте «нам», а yazəmnā̊ŋhō – это «мы», почитающиее «вас».

[Iskandar]

Глагольная форма astī, дважды встречающуюся в формуле, стабильно трактуется как предикативная связка (copula) 3-го лица ед.ч., задающая эквивалентность или атрибутивную предикативность. Для европейских исследователей это, естественным образом, самоочевидно, ведь именно так функционируют потомки и.е. *esti в их родных языках. "Rightousness is the best good...is happiness"; "Aša est le meilleur bien, en son désir il est..." Русский исследователь, в родном языке которого использование связки радикально ограничено, имеет шанс задуматься над правомочностью этой необсуждаемой аксиомы.

Место связки в Авесте вовсе не тождественно привычному употреблению её как в европейских языках, так и в новоперсидском и новоиндийских. В авестийском языке asti никогда не используется для обозначения эквивалентной предикации (X – это Y, X есть Y, где X,Y субстантивы). В таких фразах нормальным является отсутствие связки. Ср. yeŋ́he. uruua. mąϑrō. spəṇtō. (Yt13.81) 'чья душа – животворная мантра'. Точно так же в языке Гат: yə̄. vīcinaot̰. dāθəmcā. adāθəmcā. / daṇgrā. maṇtū. aṣ̌ā. mazdå. ahurō. (Y 46.17) 'кто глубокой проницательностью различает праведного и неправедного согласно Арте – это Мазда Ахура'; huuō. vīcirō. ahurō. (Y 29.4) 'Он Господь различающий'; at̰. hōi. dugədā.   huš́iiaoϑanā. ārmaitiš (Y 45.4) 'а его дочь – добродетельное Здравомыслие' . В младоавестийском для эквивалентности может использоваться другой глагол – bauu-: baβriš. bauuaiti. upāpō.  'бобр – (животное) подводное' (внутренняя глосса в гимне, объясняющая аудитории, кто такой бобр).

В языке Гат связка 3 л. ед.ч. не используется и во всех иных предикациях (По Аристотелю всего их десять, конечно, не всякая из них требует связки даже в современных европейских языках). В частности, в атрибутивных предикациях: hātąm. huuō. aojištō. (Y 29.3) 'среди сущих он самый сильный';  huuō. zī. mąϑrā. š́iiātō.  yə̄. vīduṣ̌ē. mrauuaitī. (Y 51.8) 'ибо тот изрекатель мантр счастлив, который скажет ведающему'. Собственно, единственное вхождение глагола astī в староавестийских текстах (за пределами самой Ашем-Воху), принадлежит Y 35.6: yōi. īt̰. aϑā. vərəziiąn. yaϑā. īt̰. astī. 'которые будут это совершать так, как это есть'. Здесь astī не связка, а полнозначный глагол существования: «как оно существует», «как оно есть (на самом деле)» (вспоминаем «Бхагавадгиту, как она есть» – в бессвязочном русском здесь тоже употребляется этот глагол).

Поскольку Ашем-Воху может и не отражать архаичный староавестийский синтакис, продолжающий, в сущности, древнеиндоевропейский, не лишним будет затронуть особенности употребления asti в младоавестийском.

В младоавестийском asti может обозначать существование, наличие, обладание, что соотносится с его исконным древнеиндоевропейским значением, например: yaēṣ̌ąm. asti. haməm. manō. (Yt13.83) 'у которых такой же помысел' (в европейских языках и современном персидском через глагол 'иметь': who have the same mind); iδa. asti. vohu. manō. (Yt 1.25) 'здесь (присутствует) Благой Помысел'; uuayå. zī. asti. miθrō. (Yt 10.2) 'ибо Митра (=договор) принадлежит двоим'

Хотя глагол asti, вслед за языком Гат, не употребляется в младоавестийском в предикативных фразах субстантивной эквивалентности, он значительно расширяет сферу применения.

Обратим, прежде всего, внимание на использование связки в атрибутивной предикации (X есть такой-то такой-то) вопреки правилам языка Гат:
āat̰. ābiiō. dōiϑrābiiō. aiβiiasca. yaoxštibiiō. aδaoiiō. asti. miϑrō. (Yt 10.82) 'А благодаря этим очам и этим органам чувств Митра необманен'
dušxvarənā̊. naštō. razišta.  aṣ̌ātō. asti. aŋuhaiia. (Yt 10.105) 'Проклятый, сбившийся с прямого (пути), несчастен в своём сердце'
aojištanąm asti aojištəm (Yt 10.141) 'среди самых сильных (Митра) самый сильный'
sraoṣ̌ō.<...> ϑrąfəδō. asti. paiti.zaṇtō. (Y 57.14) 'Сраоша <...> накормлен, приветствован'
astica. īm. zā̊.  auuaiti. bązō.  yauuaiti. fraϑascit̰. (Y 71.15) 'а эта земля настолько широка, насколько и длинна'

Также связка используется с косвенным дополнением (X есть для Y):
garō. nmānəm. nərəiiō. asti. aṣ̌āuuaoiiō. (Yt 3.4) 'Дом Приветствия – для причастных Аше мужей' (ср. ст.авест. nōit̰. ərəžəjiiōi. frajiiāitiš. (Y 29.5) 'нет средств к существованию для живущего праведно' без связки)

Значительное распространение связка получила в сочетании с местоимениями (относительными, указательными, вопросительными), а также с местоименными наречиями:
yō. vaiiąm. asti. āsištō. (Yt 14.19) 'который среди птиц самый быстрый'
paϑō. aēṣ̌əmca. vaēδəmca. yō. asti. razištō. (Y 68.13) 'изыскание и познание пути, что самый прямой' (ср. ст.авест. yā. vohū. (Y 39.4) ''которые благие')
kat̰. asti. raϑβąm. framərətiš.    (Y 71.1) 'что есть поминание ратов?' (ср. ст.авест. kə. vərəθrəm. jā (Y 44.16) 'кто есть побивающий преграду?')
ciš. aiŋ́he. asti. baēṣ̌azō. (Yt 14.34) 'какое этому исцеление?'
tat̰. asti. kauuaēm. xvarənō (Yt 19.69) 'это хварно Кавиев'
aēṣ̌ā. astī. daēnaiiā̊. māzdaiiasnōiš. āstūitiš. (Y 12.9) 'Это есть исповедание веры почитателя Мазды'
kuua. asti. vərəϑraγnahe. ahuraδātahe. nąma.azbāitiš. (Yt 14.42) 'Где взывание имени Веретрагны, сотворённого Ахурой?' (ср. ст.авест. kū. spəṇtā. ārmaitiš.(Y51.4) 'где животворное Здравомыслие?')
uiti. asti. gafiiō. āhūiriš. (Yt 15.28) 'Вот ахурич, житель глубин'

Местоименные фразы могли требовать особого подчёркивания предикации, будучи максимально приближенными по смыслу к эксплицитному выражению существования, в то время как эквивалентные фразы, где объект и предикат выражены двумя существительными, требуют этого в наименьшей степени, поскольку субстантивный субъект предикации по умолчанию заявляет о своём существовании. Можно заметить, что в местоименные фразы эквивалентности и в русском зачастую легче ставить связку 'есть' (ср. «какое этому исцеление?» и «какое есть/существует этому исцеление?»)

[Iskandar]

Интересны также глоссы из Михр-яшта (Yt 10.128-129), оформляемые проклитическим asti + относительное местоимение

hištaite. aom. vāṣ̌ahe. miϑrahe. vouru.gaoiiaoitōiš. hazaŋrəm. ϑanuuarəitinąm. [asti. yō. gauuasnahe. snāuiia. jiia.] hukərətanąm:

Стоит на этой колеснице Митры Широкопастбищного тысяча луков [такой (лук), что тетива (его) из оленьих жил] хорошо выделанных

И далее:

hazaŋrəm. iṣ̌unąm. kahrkāsō.parnanąm. zaraniiō.zafrąm. sruuī.staiiąm. [asti. yā. aŋhaēna. sparəγa.] hukərətanąm:

... тысяча стрел с перьями грифа, с золотым ртом, с роговым древком [такая (стрела), что с металлическим отростком], хорошо выделанных

Относительное местоимение ya- здесь согласуется в единственном числе, то есть характеризует единичный лук или единичную стрелу. Собственно, глоссой является и рассмотренный пример из Y 71.15:

azəm. yō. ahurō. mazdā̊. uruuānəm. haca. acištāt̰. aŋhaot̰. auuauuaitiia. bązasca. fraϑasca. pairi.tanuiia.  yaϑa. īm. zā̊:: astica. īm. zā̊. auuaiti. bązō. yauuaiti. fraϑascit̰.

Я, Ахура Мазда, утяну душу от Наихудшего Бытия на такую ширину и длинну, какова эта земля. [А эта земля настолько широка, насколько и длинна].

[Iskandar]

Итоговая таблица использования asti в различных предикациях в старо- и младоавестийском идиомах:



Исходя из этого анализа, можно сделать вывод, что в формуле Ашем-Воху, даже если трактовать её как младоавестийскую, определённо не может быть субстантивно-эквивалентной предикации, слово vohū не может быть субстантивом ('благо').

[Iskandar]

В пехлевийском переводе Ашем-Воху мы видим: ahlāyīh ābādīh ī pahlom ast, nēk ast [ahlāyīh]... 'Святость – благо наилучшее, блага есть [святость]'. Следует, однако, учесть, что Занд (пехлевийский перевод) стремится рабски следовать авестийскому синтаксису, представляя собой, в первом приближении, набор эквивалентов авестийским словам, расположенных в порядке, повторяющем оригинал. Несмотря на то, что ahlāyīh ābādīh ī pahlom ast очень похоже на новоперсидские конструкции с конечным ast как предикативной связкой, в самом среднеперсидском употребление связки 3 л. ед.ч. также ограничено. В большинстве контекстов субстантивно-эквивалентные предикации не требуют связки:  dād ī yazdān wehīh ud dād ī dēwān wattarīh 'Закон язатов – благо, закон дэвов – зло'.

Обычная функция глагола ast – заявление о существовании: kirbag kun čē ruwān ast nē tan 'твори благодеяния, ибо существует душа, а не тело'; ka pil ast hazār 'когда слонов имеется тысяча'; ast ī gōwēd kū... 'некоторые говорят, что...' (букв. 'есть, который говорит, что...'); обладании: čē har kē-š xrad ast hunar-iz ast 'ибо у каждого, у кого есть разум, есть и умение'.

Употребление ast в качестве связки всегда специфично. Оно может предшествовать придаточному с относительным местоимением: čē tan jud az gyān kālbōd ast ī a-kār ud gyān jud az tan wād-ē ast ī agriftār 'ибо тело без души – труп, что бездеятелен, а душа без тела – ветер, что неосязаем' (ср. выше с глоссами из Михр-яшта asti ya-); используется при эмфазе: wehīh kunēd čē wehīh weh, nēk ast wehīh ka wattarān-iz wehīh stāyēnd 'творите добро, ибо добро хорошо (без связки), благое есть добро (со связкой), даже когда дурные восхваляют добро'; kū ohrmazd ēk ast 'что Ормазд (воистину) един'; čē saxwan ast guftan weh 'ибо речь (saxwan) – это высказывать благо'. Часто эмфаза подчёркивается специфичным порядком слов: kirbag parwardār ast ruwān 'Душа (ruwān) – взраститель благодеяний' в начальном вводном предложении, за которым следует kirbag darak wišādan ō wahišt ī bāmīg 'благодеяние – открытие двери в светлый рай' без связки. Также ср. čē čašm rōšn dibīrīh ast 'ибо письменность (dibīrīh) – это (воистину) свет очей' с перевёрнутым порядком слов.

Таким образом, связка ast в среднеперсидском ещё не была генерализирована как полноценный член парадигмы и использовалась, главным образом, чтобы подчеркнуть истинность эквивалентности, подтвердить её существенность, утвердить существование субъекта предикации как носителя соответствующих свойств, выражаемых в предикативе.