Тюркизмы. Элементы одежды.

[Фанис]

ТЕСЬМА

Общевосточнославянская тесьма (укр. тасьма, тасьма, тасьомка, белор. тасьма, тесма, рус. лит. тесьма и диал. тасьма) при общем одинаковом значении «отделка одежды» имеет отдельные расхождения. Так, в белорусских говорах Минской области тасемками называют «отделку у фартука» [Марченко 1964: 313], в украинских полесских говорах тесьма обозначает «межу между посевами в поле» (уст.) и «стежку» [Лысенко 1974: 211].

Семантическая история лексемы тесьма в русском языке связана со значениями «полоска в виде ленты» и «шнур», «шнурок». В современном русском литературном языке тесьма известна в трех значениях, сохраняя два ранних, несколько расширенных по сфере предметного распространения, и, приобретя третье, переносное: 1) узкая тканая или плетеная из нитей полоса в виде ленты, употребляемая для обшивки белья, обивки мебели, отделки платья и т.п.; 2) шнур, шнурок; 3) то, что вьется, тянется узкой длинной полосой, лентой [ССРЛЯ, XV: 400]. На Псковщине анализируемый тюркизм выступает в значении «форма полета журавлиной стаи в виде прямой линии», «вереница» [КПОС]. В русских говорах Татарстана тасёмка обозначает «фитиль» [Моисеенко: 569]. В архангельских говорах у слова тасма отмечено значение «род подпруги, за которую крепится повод одного оленя к другому» [КПОС]. По всей вероятности, это пример сохранения формы этимона и отражения тюркской структуры в первоначальный период вхождения ее в русский язык. Подтверждением может служить и семантика: почти во всех тюркских языках тасма выступает в значении «тесьма ременная», «ремешок», «ошейник». В тюркской лексической системе развитие значений шло, видимо, так: тасма «веревка» → «ремень, ремешок» → «ошейник» → «лента». На русской почве тюркизм прошел через варианты тасма//тясма//тесма//тесьма. Русские письменные памятники и словари разного периода фиксируют все указанные формы, отражающие различные хронологические срезы. Утверждение формы тесьма увязывается с общей последовательно проявляющейся для ряда тюркизмов передней огласовкой: алабуга → Елабуга, чапан → чепан, чардак → чердак, чапрак → чепрак, бальчуг → бельчуг и т.п.

ТЕСЬМА

Аналогичное, правда, несколько иного плана проявление можно отметить у слова тесьма. Нa русской почве тюркизм прошел через варианты тасма//тясма//тесма//тесьма. Русские письменные памятники и словари разного периода фиксируют все указанные формы, отражающие различные хронологические срезы. Утверждение формы тесьма увязывается с общей последовательно проявляющейся для ряда тюркизмов передней огласовкой: алабуга → Елабуга, чапан → чепан, чардак → чердак, чапрак → чепрак и т.п. В русский язык исследуемое слово проникло в форме тасма, тясма, т.е. сохраняя форму тюркского этимона. В архангельских говорах фиксируются и тесьма и тасма, причем у формы тасма отмечено значение «род подпруги, за которую крепится повод одного оленя к другому». По всей вероятности, это пример сохранения формы этимона, отражения тюркской структуры в первоначальный период вхождения ее в русский язык. Подтверждением может служить и семантика: во многих тюркских языках тасма выступает в значении «ремешок», «ошейник», «тесьма ременная».

КАЙМА

мн. ко́ймы, впервые встречается в 1589 г. у Бориса Годунова; см. Срезн. I, 1179; укр. кайма́. Из тур. kajma -- то же. От kajmak "окаймлять"; см. Корш, AfslPh. 9, 507; Бернекер 1, 469.

Тат. ҚАЙМА то же, ҚАЙ – «окаймлять»

КАРМАН

в более десяти значениях выступают лексемы карман (мешок, подвязываемый к одежде; сосуд из жести, мешочек на стене для украшения и хранения мелочей, центральная часть бредня и т.д.)

др.-русск. Корманъ–имя собств. посадника новгородского (2 Псковск. летоп. под 1343 г.; см. Соболевский, ЖМНП, 1886, сент., стр. 151; Лекции 81; РФВ 70, 80), слвц. Krman – имя собств., др.-польск. korman или korban "карман" (см. Брюкнер, AfslPh 11, 131).

Сев.-тюрк. karman "карман, кошелек", считавшееся раньше источником этих слов (Мi. ЕW 112; ТЕl., Доп. 2, 144), Радлов (2, 217) и Крелиц (30) рассматривают как заимств. из русск. Напротив, Рясянен (Мél. Мikkola 275 и сл.) еще раз ставит вопрос о тюрк. происхождении (ср. алт., тел. karman – то же от тур., чагат. kar- "врываться, проникать");

Самая ранняя фиксация слова карман относится к середине XVII в.: "И он де снял о нево опояску кумачную красную с карманом, а в кармане де была полтина денег. Астрах. а.,...Дело 1653 г." [СлРЯ 7: 81]. Однако любопытным является тот факт, что некоторые производные отмечены раньше: карманец под 1621 г.: "...карманецъ. низанъ жемчюгомь съ корольки и зъ бисеры..." [СлРЯ 7: 81]; карманник под 1584 г.: "Двор пустъ тяглой Третьяковской Ондъева сына... да Поздяковской Микифарова карманника Новг. п. кн.1, 260, 1584 г." [СлРЯ 7: 81-82], а форма corman "a pocket" содержится в Словаре-дневнике Ричарда Джемса 1618-1619 гг. [Ларин 1959: 99].

Поскольку появлению производных должен предшествовать определенный период адаптации самой производящей основы, то дата вхождения лексемы, безусловно, еще более ранняя. Под 1343 г. во 2-й Псковской летописи встречается "Корманъ. Псковский посадник" [Тупиков 1903: 252]. Говорить с уверенностью об обязательном переносе апеллятива на имя собственное трудно, но несомненно, что так или иначе тюркизм уже функционировал, правда, в форме корман. Кстати, кроме одного случая, все примеры, приведенные Н.М.Тупиковым: Корманенко Трофимов. 1495; Минка Корман Филинъ. 1500; Корманец . Стародубский крестьянин, 1539; Кормашко Баженовъ. Вишерский промышленник. 1632, с гласным о . Эти примеры свидетельствуют о вторичности форм на а как результата развития аканья. Не случайно антропоним Карманъ Обернинъ, пример на а , дается под 1539 годом, одной из поздних дат. Видимо, к XVI веку уже закрепились формы на а не только в апеллятивах, но и именах собственных.

1.
QURMAN (ДТС) «налучье, саадак», QORMAN (башк.) «колчан»
2.
КАРМАН, КАРМАК (чув.) «плетёный кошель, сумка из липы»,
КАР-, КАРА- (чув.) «плести из прутьев». (Р.Ахметьянов)
QAR- (ДТС) «смешивать, примешивать»

КУРТАК

"воротник у рубашки". По мнению Миклошича (Мi. ТЕl., Доп. 2, 161), Горяева (ЭС 176), происходит из тюрк.: ср. тур. kurtäk "кафтан". Затруднительно в фонетическом отношении.

Возможно, от фонетического варианта слова қурча-, қурша- «окружать, опоясывать» -- *қурта- (в том же значении).
Ср.: др.тюрк. ҚУРШАҒ, алт. ҚУРЧАҚ «кушак, пояс»

ЛАТКА, ЛАТА

обл. (курск.) заплата, заплатка; лоскут, нашитый на худое место; латать что (южн., зап., твер.) чинить, латать одежду, класть заплаты (Даль, 2, 240). Радлов лата (тар., ср. латта) кусок материи (3, 734); латта (чаг.) 1. лоскуток, тряпье; 2. кусок материи (3, 735). Ср. кирг. лата < ир., южн. тряпка (Юдахин, 1965, 504).

БОРЫ

м., мн., обл. (тоб.) складки на одежде; борики, мн., уменьш.-ласк. к боры то же, что боры, борйна, ж. складка на чем-либо (СРНГ, 3, 97—99). См. борок.

БОРОК (> ОБОРКА "полоса материи на одежде, изделии, пришитая складками или сборками")

м., обл. 1. (сиб., тоб., перм., арханг.) сборка, складка; 2. (костр., яр., арханг., волог., сев.-двин.) воротник с мягкими складками на женской одежде (СРНГ, 3, 114). Ср. Радлов бор- (казан.) 1. сделать складки, сборки; 2. сделать морщины, морщить (4, 1719); берем (казан.) от бвр+м боры (4, 1720); берм® (казан.) от бер+ма 1. складка, сборка; 2. морщина (4, 1723); береш от бер+ш съёживаться, сжиматься, морщиться (4, 1720);

БӨР- (тат.) 1. делать (сделать) складки (оборки) 2. сжимать, сжать (губы) 3. набивать (набить) оскомину,
Производные в татарском:
БӨРЛӘ (диал.) губа
БӨРЧЕК 1. крапинка; горошек (на ткани) 2. капелька
БӨРҮЛЕ со сборками, сборчатый
БӨРЕШ- сморщиваться, сьёживаться
БӨРМӘ оборка, сборка, складка
БӨРМӘЛӘҮ делать (сделать) оборки (складки)
БӨРМӘЛЕ оборчатый, складчатый