*В поисках Парфии

[Iskandar]

В поисках Парфии

Интересный вопрос, который практически не артикулируется, разве что в очень специальной литературе: а где же располагалась Парфия, которую упоминают Шапур и Кардир, в Сасанидские времена? Вопрос не такой праздный и тривиальный, как может показаться на первый взгляд.

Со времён античной историографии понятие «Парфия» расплывается и чаще всего применяется ко всему имперскому государству Аршакидов, которые ведь суть парфяне по происхождению (на самом деле, апарны, кочевники, завоевавшие Парфию в начале своей истории). В досасанидские времена сирийцы и жители Средиземноморья действительно чаще всего именовали Иран Парфией, имя ахеменидских персов забыть не давала разве что классическая история, полная драматических греко-персидских отношений.

Между тем, Парфия — др.перс. Parθava, др.греч. Παρθυηνή, Παρθυαία, греч. койне Παρθία, лат. Parthia — изначально была относительно узкой областью: от Каракумов до пустыни Кавир, гранича с запада с Мидией и Гирканией, а с востока с Маргианой и Ареей, то есть вполне совпадает с позднейшей областью Хорасана, страны невысоких гор и пологих долин. Условия земледельческой жизни в Хорасане довольно суровые, поэтому эта страна никогда не могла похвастаться высокой плотностью населения, а потому и большой значимостью.

После завоеваний Александра столицей селевкидской сатрапии Парфия стал греческий город Гекатомпил ("стовратный"), располагавшийся в районе современного города Имам-шехр в Семнане, то есть далеко на запад от классической Парфии, в её преддверии на дороге из Мидии. Воевавшие против селевкидско-парфянского сепаратиста Андрагора Аршакиды-апарны сначала опирались на северную часть Парфии, открытую пустыне, но, укрепившись, перенесли столицу в Гекатомпил. По мере успеха в борьбе с Селевкидами, они сдвигали резиденцию всё дальше на запад: в Экбатаны, а затем и в Ктесифон.

Нельзя сказать, что "парфяне" совсем забросили Парфию: Митридат, наиболее успешный парфянский экспансионист, отстроил Нису на севере Парфии (в районе Ашхабада), ставшую называться Митридаткирт ("Сделанный Митридатом (город)"). Историческая Парфия имела большое значение как транзитная область на формирующемся при Аршакидах "шёлковом пути". Однако центр политической жизни при правлении Митридата окончательно смещается на запад. Такой провинциальной и застают Сасаниды историческую Парфию, которую, как мы видим, они называли Абаршахр (сред. перс. Abaršahr, парф. Abarxšahr), «Верхнее царство».

[Iskandar]

А где же тогда место "Парфии" с надписей Сасанидов (сред.перс. Pahlaw /Phlw/, парф. Parθaw /Prtw/), упоминающейся сразу после коренного домена Сасанидов Парса (Pārs)? Эта область не может быть исторической (ахеменидо-селевкидской) Парфией — это место уже занято топонимом Абаршахр, выделять из которого ещё какую-то "Парфию" вряд ли получится (слишком однороден и слабо заселён был будущий Хорасан). Этот вопрос, кстати, может затронуть и вообще употребление корня pahlaw-, как и его происхождение (в частности, почему среднеперсидский язык в позднейшие времена назывался "pahlawī" — парфянский). А также географическую локализацию "парфянского" языка, известного (если считать пространные тексты) по сасанидским надписям на западе Ирана и манихейским текстам из Турфана, далеко в Китае. Все эти темы далеки от ясности.

Приходится делать вывод, сасанидский (и, видимо, позднеаршакидский) Pahlaw не мог располагаться в прежней Парфии. «Сдвигаться» это название могло только на запад — вслед за перемещением центра власти Аршакидов. Для Сасанидов Pārs ud Pahlaw (Персия и Парфия) стало стереотипной формулой обозначения ядра их владений в коренном Иране. Неудивительно, если эти две области находились рядом.

Географы раннеарабского времени знают об области Fahla или Bahla — арабизация Pahla < сред.перс. Pahlaw с ожидаемым отмиранием -w. Ибн-аль-Мукаффа (VIII в., бывший Рузбех, сын Дадои, уроженец Фарса) включает в страну Fahla пять областей: Исфахан, Рей, Хамадан, Мах-Нихавенд и Азербайджан. Ибн Хордадбех (IX в., уроженец Табаристана) как о регионах Fahla говорит о Рее, Исфахане, Хамадане, Динаваре (старый город в северо-восточном Керманшахе), Нихавенде, Мехраджане (на восток от Исфахана в районе Хура, в оазис пустыне Кавир), Масабадане (область в горах современного Лурестана) и Казвине. С этими же регионам связано такое явление как fahlavīyāt — поэзии на местных диалектах этих областей, противопоставленная поэзии на дари (новоперсидском).

Таким образом, сасанидский Pahlaw, по всей видимости, соответствовал региону, названному арабами Ирак-аль-Аджам (Иранский Ирак), то есть областям "Большой Мидии" к северу от Фарса — от пределов Азербайджана и Лурестана до Рея и пустыни Кавир. Этот регион исторически куда более продуктивен и плотнее заселён. Можно предположить, что население именно этих областей доминировало в иранском компоненте поздней Аршакидской империи.

[Iskandar]

С поэзией на "пахлави" (fahlavīyāt) связаны такие термины как ōrāman, ōrāma "мелодия для исполнения поэзии пахлави" — очевидно, от названия области Авроман, области в горах Загроса, примыкающей к Мидии (кстати, там найдены "авроманские пергаменты", один из которых составлен на парфянском языке) и другие музыкальные определения (загадочные šarva, bāhār).

Она также может определяться как rāmandī — по области Раманд к югу от Казвина (где до сих пор живут "таты").
Или rāžī/rāzī — «Рейская (поэзия)» (по городу Рею). Интересно, что так же (rājī) теперь любят называть северо-западноиранские диалекты центрального Ирана (в основном вокруг Исфахана). Теперь утверждают, что это якобы от rāyejī, от رایج rāyej "ходовой", "распространённый" (арабского происхождения), однако это очень странная суффиксация (прилагательное от прилагательного).

Другое название этой поэзии šahrī «городская». Смысл этого названия, видимо, в том, что это поэзия простонародных творцов с городских улиц (Персидского Ирака), а не darī — поэзия двора, элитарное искусство придворных поэтов, составлявшаяся на новоперсидском. Язык фарси долгое время считался языком элитарной литературы, по сути лишь начиная с Хафиза и Саади новоперсидский стих освоил жанр "городской поэзии", показательно эгалитарной (но это случилось совсем в других условиях, когда центры фарси в Хорасане и Средней Азии были разорены монголами, и в другом месте — в когда-то патриархальном зороастрийском Фарсе, обретшем новое лицо на улицах Шираза).

Впрочем, исследователи отмечают, что в персидской поэзии pahlaw в значении "город" (как обжитое место) может противопоставляться dašt o hāmūn "степи и равнине" (как пустыне). Это противопоставление также может многое сказать о стране Пахла — стране городов, окружённой горами и пустынями.

Баба Тахер из Хамадана. Самый знаменитый "пахлави"-поэт (XI в.). Впрочем, его поэтическое наследие было в итоге персизировано (благодаря популярности как раз). Да, такого ко двору панегирики читать не пустят (Конечно, это современный воображаемый портрет)

[Iskandar]

Богатая страна Pahlaw едва ли могла составлять единую территориальную единицу в государстве Сасанидов, поэтому в надписи попадают и её отдельные части, а список сатрапов царя царей перечисляет довольно много подразделений этой страны. В списке Шапура выделяется как особая страна Māh/Māδ, то есть Мидия, примыкающая к горам Загроса. Действительно, по данным некоторых персидских лексикографов پهلو — это (конкретно) "область Исфахана". В то же время, Кардир упоминает не Мидию, а наоборот Рей и Исфахан — видимо, как наиболее важные области страны Пахлав.

[Iskandar]

Поэт-суфий Абдуррахман Джами сказал о Джалаладдине Руми:


    من چه گویم وصف آن عالی‌جناب  نیست پیغمبر ولی دارد کتاب

    مثنوی معنوی مولوی  هست قرآن در زبان پهلوی

Что мне сказать в описание этой великой персоны?
Он не посланник, но у него есть Книга:
"Маснави-е Маънави-е Мавлави"
Это Коран на языке пехлеви.

Что подвигло Джами назвать opus magnum Руми "Кораном на пехлеви" (помимо удачной рифмы)?
Это уже несколько иная эпоха (XV в.), когда терминологические противопоставления "дари", "фарси", "пехлеви" сильно стирались. Тем не менее, возможно здесь всё то же противопоставление "дари" — поэзии двора султана, который мистик Джалаладдин отверг в угоду эгалитаристским суфийским устремлениям (как то общению с дервишами-обитателями городских улиц, подобными Шамсу Тебрези).

[Iskandar]

Согласно Ибн аль-Мукаффе, «pārsī — это язык, на котором говорят мобеды, учёные и тому подобные; это язык народа Фарса».
В то время, как «darī — это язык городов Мадаина (агломерации Ктесифона — прим. моё); на нём говорят те, кто при царском дворе; он связан с присутствием при дворе; среди языков населения Хорасана и Востока преобладает язык жителей Балха».

К такому разделению в раннеисламскую эру, видимо, следует добавить и третьего члена — pahlavī, "язык городов", язык простонародной мещанской культуры.

Вырисовывается триада:

pārsī — доисламская культура, так сказать, старорежимность, возможно, "деревенщина".
darī — высокая культура дворов правителей (старых, но и новых, мусульманских)
pahlavī — культура старых городских центров

Каждый из этих "языков" (или шире — культурных страт) имел свой, так сказать, коренной домен:

pārsī — Фарс
darī — Хорасан (да, древнюю Парфию!) — Хорасан уже в широком смысле, включая саманидскую Бухару, где расцвела новоперсидская придворная поэзия; столица Халифата Багдад полностью подчинился арабской языковой стихии
pahlavī — Пахла (Центральный Иран)

[Iskandar]

Off:
Помимо этих трёх, два других языка Ирана у Ибн аль-Мукаффы: это xūzī (хузестанский) и suryānī (сирийский). Если со вторым всё понятно (это язык Месопотамии), то первый может быть реликтом эламского языка.

Как пишет Истахри:

Что касается языка их, то простой народ их говорит по-персидски и по-арабски, но у них есть другой язык, хузийский, не тождественный ни с еврейским, ни с сирийским, ни с персидским

Впрочем, никаких положительных данных про этот язык у нас нет.

[Iskandar]

Тогда возникает вопрос: а что же за язык мы называем «парфянским»? Население каких областей "поставляло" "парфянские" заимствования сирийцам, армянам (особенно много) и в тот же среднеперсидский?

Вот, например, Людвиг Пауль пишет о языковой ситуации раннеисламской эры (курсив мой):

According to Ebn al-Moqaffaʿ (Ebn al-Nadim, ed. Tajaddod, p. 15; tr. Dodge, I, p. 24), Pahlavi (= Parthian) was spoken in central and northwest Iran, the ancient region of Media (Rey, Isfahan, etc.), which is called Fahla or Bahla in Arabic sources. Parthian, however, was not indigenous to that region. The homeland of the Parthians in Arsacid times had been Khorasan; at the end of the Sasanian period, Parthian must have been extinct or nearly extinct there. After the 6th century, Parthian continued to be used only as a language of the Manichean liturgy in Central Asia (along the Silk Road; see Sundermann, 1986, p. 315). The idiom used in central and northwest Iran and called "Pahlavi" in the 7th century is not likely to be Parthian proper, but more probably a bundle of "Parthoid" dialects, forerunners of the northwest Iranian languages and dialects spoken there until today, such as Ṭāleši, Southern Tāti, or variants of Āḏari

Но стоит задаться вопросом: существовал ли когда-нибудь этот "собственно парфянский", или, точнее (поскольку понятно, что какие-то иранские диалекты в древнейшей хорасанской Парфии, "вытесненные персидским в конце сасанидского периода", безусловно, были) имеет ли к нему прямое отношение язык, известный нам по (не таким уж и многочисленным) памятникам, называемый нами "парфянским"?

Древний язык ахеменидской Парфии нам неизвестен ни в каком виде. Среднеиранский парфянский известен по надписям на аршакидским монетах (довольно поздним, первые Аршакиды чеканили грекоязычную валюту), по хозяйственным надписям: многочисленным — из Нисы, отдельным — из Кумиса (Семнан) а также по пергаменту из Авромана, надписям на поверхностях — из района Боджнурда (тоже Хорасан!), из Суз, Дура-Европос, а также из Таксилы. Это всё очень лапидарные памятники, к тому же преисполненные арамейских гетерограмм (так, что даже шли споры, к какому языку их относить). Подробной диалектной информации из них не извлечёшь: это лишь свидетельство формирования (северо-)западноиранской письменности на базе арамейского письма.

Более пространные "парфянские" тексты не имеют географической привязки: это соответствующие версии надписей Сасанидов и манихейские манускрипты, найденные в Восточном Туркестане.

Надо сказать, что среднеперсидский и парфянский в принципе очень близки. Они разделяют большинство своих инноваций с древнеиранского периода. Их различия на уровне хороших диалектов с чёткими фонетическими соответствиями. Самое яркое, это, конечно, озвончение поствокального -č: в парфянском до ž, в среднеперсидском — ещё дальше до z. (В парфянском письме этот [ž], как и начальный [č-], изображался буквой Š, а в манихейском парфянском для него был изобретён отдельный знак; в среднеперсидском стала использоваться буква Ṣ (цаде) — также поступили парфянские манихеи для č-).

Самое яркое различие в практически идентичной грамматике — отсутствие в парфянском персидского изафета (относительные конструкции строились без аналитических элементов или с помощью слова čē). Кроме того, существуют яркие "маркирующие" лексемы, отличающие два языка. Среднеперсидский, к тому же, оказался наполненным "парфянскими" словами: понятно, что парфянский идиом доминировал в империи Аршакидов.

Но все эти различия очень общи и разделяются всеми "северо-западными" диалектами, которые, к тому же, явно различались в Аршакидскую эпоху ещё меньше, чем "парфянский" и "персидский". В общем, скорее всего, ничего специфически "хорасанского" выделить в парфянском невозможно. Следует скорее считать "парфянский" — северо-западноиранским койне. Наверняка на его формирование влияли городские центры Центрального Ирана (тот же Исфахан), ставшие страной Pahlaw в результате смещения центра Аршакидской империи, куда вряд ли могли принести нечто специфическое выходцы из "собственно Парфии". Поэтому даже говорить о том, что "у парфянского нет потомков", некорректно, коль скоро разговорные диалекты Центрального Ирана существуют до сих пор.

[Iskandar]

Ахмад Тафаззоли пишет о языке поэзии fahlavīyāt:

The fahlavīyāt, being survivals of the Median dialects, have certain linguistic affinities with Parthian, although in their existing forms they have been much influenced by Persian. It is impossible to discuss here all the common linguistic features of the fahlavīyāt and the points in which they differ. The most noticeable linguistic characteristics may, however, be mentioned: they are, the use of the ergative construction for the past transitive verbs, the existence of two forms for the first person singular pronoun, namely az "I" (direct form, cf. Parth. az) and ma/mo "me" (oblique form, cf. Parth./Mid. Pers. man), the use of jï-/cä- before the inverted determinant in the eżāfa (q.v.) construction, the existence of the possessive adjectives jäman/cäman "my," jäta/cäta/ašta "your," jämān/cämān "our," the preverb hā (< fra- ), and the development of far- and xar- to har- (e.g., harsūdan "wear out," harīdan "buy"). The following is a selective list of words deserving mention: ahnām "love," aj/až/ja "from, of," ālāva "flame," asr "tear," avā/vā "with," az "I," bar "door" (Parth. bar), bašn "stature," bīš "pain, sorrow" (cf. Mid. Pers. bēš), dīl/del "heart," dīm "face" (Mid. Pers./Parth. dēm), gēhān "world," gyān/gān/yān "soul," hanī "other" (Mid. Pers./Parth. any), herz- "leave, let" (Parth. hirz-), kar- "do" (Parth. kar-), kīj/kīž "anybody, somebody" (Parth. kēž), kovām "which" (interrog. adj. Parth./Mid. Pers. kadām), lāv "agitation," māng "moon," nād/nāḏ "beloved," ō "to, at, in" (Parth./Mid. Pers.), rīj- "pour," rūj/rǖ/ru "day" (Parth. rōz), sā(y) "shadow," tahra "dark" (cf. Av. tąpµra-), vad/vaḏ/vay "bad," vātan, vāž- "say, tell" (Parth. wāxtan, wāž-), vaz- "move" (Parth. waz-), vāžār "market" (Parth. wāžār), vel "rose, beloved," vīn- "see," (Mid. Pers./Parth. wēn-), xā "earth, soil, dust," xᵛā "god," xᵛāv "sleep," xᵛāz- "want, wish" (Parth. wxāz-), yā "place" (Parth. wyāg), yān "soul" (cf. gyān/gān), zān- "know" (Parth. zān-), and žīvanda "living" (Parth. žīwandag).

Здесь разные черты: общие с парфянским и новыми северо-западными, сохранение общезападноиранских архаизмов, изжитых в новоперсидском, черты местных новосеверо-западных.

[Iskandar]

Манихейская парфянская литература, дошедшая до нас в виде поздних документов Турфанской общины, была основана апостолом манихейской церкви Мар Аммо ("Господин Эммануль"), отправившимся по наказу Мани на восток через "Парфию" и далее в Согд. Это были уже времена Шапура Сасанида (III в. н.э.), но тень недавнего Аршакидского правления всё ещё явственно ощущалась над Ираном. Мар Аммо сам хорошо знал "парфянский" и его сопровождал парфянский принц Ардаван.

Вряд ли есть основания предполагать, что этот манихейский парфянский идиом, записанный прекрасным фонетическим письмом без гетерограмм, на основании которого в основном учёные и описывают теперь "парфянский язык", имеет какое-то непосредственное отношение к языку бывшей ахеменидской Парфии в горах Хорасана (пусть Мар Аммо и проходил через него на пути в Согд). Несомненно, манихеи для своей проповеди могли избрать только очень ходовой идиом — северо-западноиранское "аршакидское койне", которое всё ещё царствовало на просторах Ирана и, прежде всего, в его центре, стране Pahlaw (перс.).

Это койне решили продолжать использовать и Сасаниды для своих надписей — отличая его от собственного (среднеперсидского) языка. Интересно, что первые исследователи сасанидских надписей не понимали, что это за язык и думали, что это персидская версия зачем-то представлена в двух графических вариантах (два языка действительно близки).

Но вскоре среднеперсидский отвоевал господствующее положение в новой империи и звезда парфянского койне закатилась.

[true]

где же располагалась Парфия

Получается исконный термин "Парфия", расширившись, сначала дал имя всей империи, затем, по мере перенесения центра на запад снова ссузился для обозначения уже другого региона? А та, исконная, территория, ставшая окраиной империи, стала именоваться просто "востоком", то есть Хоросаном?

Чёт у меня какое-то дежавю прям

[Iskandar]

Получается исконный термин "Парфия", расширившись, сначала дал имя всей империи, затем, по мере перенесения центра на запад снова ссузился для обозначения уже другого региона? А та, исконная, территория, ставшая окраиной империи, стала именоваться просто "востоком", то есть Хоросаном?

Ага
Только сначала всё-таки Абаршахром, до Хорасана, даст бог, дойдём.

Чёт у меня какое-то дежавю прям

Поделитесь

[true]

Да есть тут одна большая северная страна и рядом с ней страна поменьше 

[true]

Только сначала всё-таки Абаршахром, до Хорасана, даст бог, дойдём.

На самом деле мне всегда было непонятно вот это объединение территории Юж. Тм и Сев. Ирана в один регион. Они же и в природных условиях разные и разрезаны надвое хребтом Копет-Дага. Обычно горы как раз делят регионы. Как такое могло случиться?

[Iskandar]

Я как раз готовлю пост про древнюю (исконную) Парфию — пусть это и будет отскоком назад, но я не готовлю тему заранее.

[_Swetlana]

Да есть тут одна большая северная страна и рядом с ней страна поменьше 

Долго думала, а какие я знаю северные страны: ну там Канада, Гренландия, Исландия 

[bvs]

среди языков населения Хорасана и Востока преобладает язык жителей Балха

Имеется ввиду хорасанский фарси?

[bvs]

pahlavī — культура старых городских центров

А когда этот термин стали применять к среднеперсидскому?

[Iskandar]

среди языков населения Хорасана и Востока преобладает язык жителей Балха

Имеется ввиду хорасанский фарси?

Да

pahlavī — культура старых городских центров

А когда этот термин стали применять к среднеперсидскому?

Пишут, что это мусульманский термин, зороастрийцы (изначально) так среднеперсидский не называли.

Видимо, опять по схеме «не дари», но нечто старинное и с ним связанное. Хотя хорошо бы изучить его первые фиксации...

Поэтому нет необходимости привлекать сюда парфян и парфянскую письменность. К концу сасанидской эпохи вряд ли уже вообще имелось какое-то представление о парфянах как отдельном народе и языке и о том, что Аршакиды (Ашканиды) — это "парфяне".

[bvs]

А как вообще так получилось, что среднеперсидский вытеснил местные языки в Хорасане, но в центральном и западном Иране этого не произошло?

[Iskandar]

Рискну предположить, что вследствие значительного замещения населения — в краю, где условия для земледелия нестабильны и который открыт для разорительных вторжений. Парфию сначала разоряли сами апарны (в борьбе с Андрагором уничтожавшие кяризы — самое дорогое, что может быть здесь для земледельца). В среднисасанидские времена во время борьбы с эфталитами обстановка также была несладкая.

Вот, что пишет Ираника (в лице Пьера Оберлинга) про более поздние времена:

Persians. The Persians appear to have been the first ethnic group to populate the province, but, in time, they mixed with an increasing number of foreign invaders and, as a result, their proportionate number was reduced. According to W. Ivanov, by the 1920s few Persians remained in the province. Some "comparatively old Persian populations" dwelt in villages on the northern slopes of the Jaḡatāy mountain range in the district of Jovayn, as well as in the hills and the vicinity of cities in the districts of Sabzavār, Nišāpur, Toršiz (Kāšmar) and Torbat-e Ḥaydari, on the other side of the Jaḡatāy range, and in the Mašhad region. There were also Persians who had emigrated from various provinces of the realm to Khorasan "after the Turkmen raids were stopped by the Russian occupation of Transcaspia." These had settled down in the districts of Esfarāyen and Jājarm, and along the Russian frontier. Finally, there was "a very thin Persian population" on the arid hills and in the desert oases of the districts of Arišk and Bošruya (southwest of Ferdows, earlier Ṭus), the district of Bejestān (north of Ferdows), the district of Kāḵk (northeast of Ferdows), the districts of Bāḵarz and Jām (east of Torbat-e Ḥaydari), and the districts of Ḵᵛāf and Tayebād (southeast of Torbat-e Ḥaydari) (pp. 146-47). According to the Military Report on Persia, in 1929 Persians predominated only in the villages of the Mašhad plain and in the districts of Nišāpur and Qāyen (p. 48).

Эта безрадостная картина просто бальзам на душу одному участнику ЛФ!

[true]

Какая радость волку от уменьшения добычи
А вот Тюрк бы порадовался, если вы о нем, а не обо мне, хе-хе...

[Iskandar]

Какая радость волку от уменьшения добычи

Сейчас охотиться всё равно не дадут: времена не те.
А вот пиписькомерение где кого больше и кто где главный был 100 лет назад — в приоритетах.
Но надо понимать, что остальные-то (курды и турки, а также арабы) в Хорасане тоже были весьма малочисленны.

[Iskandar]

А вот Тюрк бы порадовался, если вы о нем, а не обо мне, хе-хе...

Я про него, конечно, а не про вас.

[true]

А вот пиписькомерение где кого больше и кто где главный был 100 лет назад — в приоритетах.

Да просто интересно же. Моих вот сородичей-дуечи кто только не обижал - и хива-хан, и другие племена, ибо мало и слабо было племя. Ну так что теперь - не говорить на эту тему?
Тут вон Процион как-то карту днк выкатывал. Так туркмены по ней чуть ли не родные братья персам и таджикам. Спрашивается, а где тогда огузы. Хочется же понять как все это было.