"Дозоры" Лукьяненко

[Lodur]

Так и не понял, в чем интерес читать произведение, изложенное полностью в стиле второй цитаты. Чтобы слыть интеллектуалом, читающим качественную прозу?

Вы прочтите, прочтите. Роман не для интеллектуалов, отнюдь. Качественный экшен.

[Damaskin]

Я так понимаю, претензия в том, что городское фентези нужно писать нарочито простецким языком, а тут нотки высокопарности. Так?

Нет, дело не в жанре. Такая высокопарность будет везде плохо звучать.

[Damaskin]

А вот это вопрос спорный... (Я не о "Дозорах" - слабо написано, но несколько ранних вещей у него были написаны гораздо сильнее. Точно названий не помню, но, кажется, их упоминали в теме).

"Рыцари сорока островов"? Да, это, пожалуй, получше. Но, по-моему,  Крапивина несколько напоминает. Впрочем, для начинающего это нормально.

[DarkMax2]

Кстати, "залитературность" может быть следствием нероссийского происхождения. Он из Казахстана же.
Мне вот, вроде, трудно чувствовать такое.

[Damaskin]

Кстати, "залитературность" может быть следствием нероссийского происхождения. Он из Казахстана же.

Да при чем здесь происхождение...

Мистику, кстати, вообще очень сложно писать. Возможный вариант - стилизация под 19 век, как у Лавкрафта или нашего Чаянова. Еще так можно, например:

Осташа мерно прошагал по штольне до земляного кивота в стене и даже не перекрестился на икону. Он остановился только перед обрывом ловчей ямы с заостренными кольями на дне. Плаха, по которой переходили ловушку, была дальним концом сброшена с края ямы и косо лежала на уступе стенки.

И вдруг Осташа услышал очень тихие слова:

— Не мудрено догадаться, что ты вернешься...

— Кто здесь?! — крикнул Осташа, падая на одно колено и стволом штуцера выцеливая голос в пустой темноте.

Голос был не Яшкин, и Шакула не так говорил... Гермон?..

Из мрака светлыми пятнами медленно слепилась фигура человека, который бессильно навалился грудью на крепежную стойку и обхватил ее руками.

— Ефимыч?.. — выдохнул Осташа. — Живой?.. Старый сержант не ответил. Он устало и тоскующее глядел на Осташу с другого края ямы. Осташа должен был оторопеть... В душе и вправду что-то привычно поднялось и отхлынуло, но не омыло сердце студеной водой, а будто холстиной по камню обмахнуло. И все, и следа нет.

— Доску мне перекинь, — слабо попросил Ефимыч. Осташа отодвинул штуцер и глянул в яму.

— Мне ее не поднять — тяжела, — сказал он, подумав. — Да ведь она прочно укошена, пройдешь...

— Тогда позови меня.

Осташа сразу встал, сделал шаг назад и навел штуцер на Ефимыча.

— А ежели пальну, то убью вдругорядь? — тихо спросил он.

Ефимыч только усмехнулся.

— Позови... — повторил он.

— Лишь по зову только упыри да бесы приходят, — сказал Осташа. — А человек и без зова может.

— Да не бес я... Не упырь.

— Все одно — нежить. Тебе ж Яшка всю грудину разнес зарядом чугуна колотого... Да сам я видел — расседина тебя пожрала... Ты ж с крестом был, старый, — как так?..

— Тебя спросить надо. Я же в Тобольск уходил — не в Вайлугину гору, — тихо, но зло ответил Ефимыч. — Позови. Лучше это я буду... Это ведь быстро... Почти не страшно.

— А коли я тебя крестным знаменьем?.. — тяжело дыша, спросил Осташа.

— Пощади. И так за тебя смерть принял...

— Кого щадить? — ощерился Осташа. — Умер Ефимыч, честный солдат. А ты — морок, анчута.

— Душа-то моя осталась.

— Не надо мне про душу, хватит! — закричал Осташа. — Я не поп! Я сплавщик! Я души спасаю, когда барку веду! Хорош мне!..
— Позови, — утомленно ответил Ефимыч. — Правда — и тебе самому легче будет... Ну куда ты потом? Из горы выйдешь — а там же кругом мленье... Только хуже себе сделаешь.
— Я уж и мленье, и каменье прошел, — отрезал Осташа. — Ничего мне не будет. Плевал я на вас всех, выползков, понял? Ничего не боюсь, никого! Дойду, куда надо, всех убью! Ты мне скажи — из горы, оттуда: Яшка где?
— Все ушли, давно, — покорно сказал Ефимыч. — Ты под завалом целую ночь пролежал. Рассвет уже над Чусовой-то... Вон, глянь сам: саней с книгами нет, трех пар лыж — тоже...
Осташа оглянулся: как же он забыл, что у кивота сани с лыжами стояли? Теперь он увидел затоптанные под настил бумажные листы, сваленные грудой лишние лыжи... Неуязвим, что ли, Фармазон? Раз за разом уходит, убегает, выкручивается, меж пальцев просеивается!.. Да будь он проклят со всеми его бесами! Опять между ними целая ночь дороги!
— Я его догоню, — хрипло пообещал Осташа. — Куда он побежал?
— Старец сани потащил на Веселые горы, а вогул вора увел за собой на заимку свою.
— В Ёкву, домой? — вскинулся Осташа.
— Нет. На заимку. Где-то на скале она. Не знаю где.
— А откуда вообще тебе про то известно?
Ефимыч усмехнулся:
— Вот помрешь — так самое главное узнаешь. А про остальное и самому догадаться не трудно.
Осташа закинул штуцер за плечо, отступая от ямы. Ефимыч почти растворился во мраке.
— Не позовешь, значит? — вдогонку спросил он.
— Прости, — сказал Осташа. — Жаль мне тебя, служба... Прощай.
— Постой! Постой! — закричал Ефимыч. — Постой, Остатка!.. Прошу тебя... Выберешься — найди попа нашего, никонианского... Дай ему, что попросит, — пусть только молит за меня! Может, вымолит у горы душу мою! Найди попа!..
— Найду, — пообещал Осташа. — Не вру, найду. Ты мне жизнь спас — а я душу твою ослобоню. Не забуду, дядя Ефимыч.
Он присел под кивотом, быстро перещупал валявшиеся лыжи, отобрал подходящую пару и побежал к выходу из штольни.

Но это в историческом романе. А как в современности и чтобы воспринималось всерьез - черт его знает.

[Python]

Еще так можно, например:

Нарочито-орхаичная речь, написанная человеком из другой эпохи. Трудно читать за стилизацией. Какие-то полуграмотные крестьяне в штольне. Мистику не разглядел.

[Lodur]

"Рыцари сорока островов"? Да, это, пожалуй, получше.

Нет, это не читал. Глянул, что я читал. Оказывается, «Лабиринт отражений» и «Фальшивые зеркала». Извиняюсь, в теме их не упоминали.
(Я ещё его «Остров Русь» читал, но это вообще слабый роман, и по задумке, и по исполнению, хуже "Дозоров").

[Damaskin]

Еще так можно, например:

Нарочито-орхаичная речь, написанная человеком из другой эпохи. Трудно читать за стилизацией. Какие-то полуграмотные крестьяне в штольне. Мистику не разглядел.

Стиль, на мой взгляд, довольно простой. Мистика в том, что один из собеседников мертвый. Текст написан в наше время, разумеется.

[Damaskin]

Нет, это не читал. Глянул, что я читал. Оказывается, «Лабиринт отражений» и «Фальшивые зеркала». Извиняюсь, в теме их не упоминали.

Глянул. Судя по началу, нормальная такая советская фантастика. На уровне раннего Владимира Михайлова, например.

[From_Odessa]

Глянул, что я читал. Оказывается, «Лабиринт отражений» и «Фальшивые зеркала». Извиняюсь, в теме их не упоминали.

Я читал "Дозоры", "Глубины" (те самые "ЛО" и "ФЗ", там три части вообще), "Черновик", "Чистовик", "Мальчик и Тьма", "Застава. Пограничье", "Спектр". Вроде бы все. "Дозоры" понравились значительно больше остального. В "Черновике" и "Чистовике" (это две части) самое классное - начало первой книги.

[DarkMax2]

Да при чем здесь происхождение...

К языковой среде.

[Damaskin]

Да при чем здесь происхождение...

К языковой среде.

Грамматических ошибок я там не заметил.

[Python]

Опять же, так и не понял, чем плоха первая цитата из «графоманской попсы». Она выполняет свою задачу: заставить читателя читать дальше. Обычный художественный литературный язык нашего времени. Смысл происходящего достаточно понятен. При этом смутно улавливаются какие-то вполне знакомые образы... В общем, мне не кажется, что именно это место произведения слабое.

С другой стороны, «типичный Лукьяненко» к середине-концу произведения выдыхается, реальность произведения становится слишком пустой, ГГ обретает мэрисьюшность, иногда вклиниваются какие-то скучные ответвления... В общем, искать слабые места лучше где-то ближе к концу книги.

[Damaskin]

Она выполняет свою задачу: заставить читателя читать дальше.

Или не выполняет

Видимо, я в детстве слишком много читал качественной советской и англо-американской фантастики (российской просто не было), поэтому мне сложно воспринимать "обычный художественный литературный язык нашего времени". 

[From_Odessa]

Я в детстве тоже кучу американо-английской фантастики читал, а также Беляева и, по-моему, еще кого-то из наших. Но это не помешало мне читать Лукьяненко. Я считаю, что язык у него не самого высокого качества, но и не слишком низкий. А сама идея "Дозор" и ее реализация мне нравятся.

[From_Odessa]

У меня друг уже чуть более восьми лет пишет очень большой фан-фик. На мой вкус, его язык лучше, чем язык Лукьяненко. Примеры фрагментов:

Граф Риверстоун спал беспокойно. Что неудивительно, ибо ему снился кошмар. В принципе, кошмары были для Мела делом вполне привычным. После смерти семьи он стал видеть их с отнюдь не завидной регулярностью. Но это было что-то новенькое. Снилось англичанину, что мечется он по лабиринту, постоянно натыкаясь на тупики, и никак не может найти выхода. Позади же ощущалось приближение чего-то ужасного, чего-то, сама возможность появления которого пугала графа до безумия. Поэтому тупики раздражали больше, чем могли бы в обычной ситуации, ведь приходилось возвращаться назад, рискуя повстречаться с пока еще невидимым чем-то. Пока это удавалось, но всему рано или поздно приходит конец. Рассматривая преградившую ему дорогу пропасть, по дну которой текла река расплавленного металла, граф ощутил, что ОНО появилось сзади. Стоит только оглянуться, и он увидит, что же так пугало его всё это время. Оборачиваться не хотелось. Пришлось напомнить себе, что он мужчина, что опасность лучше всего встречать лицом к лицу и что отступать, в общем-то, некуда. После чего, глубоко вдохнув, юноша развернулся к неведомому врагу. Чтобы, бросив на него всего один взгляд, повернуться обратно и предпринять самоубийственную попытку перепрыгнуть расселину. До противоположного края он, конечно же, не долетел. До дна, впрочем, тоже. Сон померк, и обливающийся потом мальчишка вскинулся на кровати. Абсолютная пустота, которую он увидел, всё еще стояла перед его глазами...

 

- Скажи, сколько раз ты уже пытался убить своего племянника? – задумчиво спросила королева, поставив на блюдце чашку с чаем.
  - Девять, – машинально ответил лорд Скэрридж. – Что?! Ваше величество!
  - Да оставь, – махнула рукой Елизавета. – Сам знаешь, во дворце сплетни быстро разносятся. Однако раньше ты хотя бы советовался со мной. Что стряслось на этот раз?
  - Он попытался меня шантажировать, – раздосадовано сказал лорд. Прекрасно ведь знал, что у королевы есть своя служба разведки, но не ожидал, что они так оперативно сработают.
  - Опять? – вскинула бровь королева. – Ты знаешь, меня не перестают удивлять ваши отношения. Ты обожаешь своего племянника, но готов натравить на него наемных убийц при малейшем подозрении, что он пошел в каком-то не том направлении. Он уважает тебя настолько, насколько вообще этот человек способен кого-либо уважать, но в любой момент готов выкинуть пакость, которой ты не обрадуешься. Вот объясни старой больной женщине, в чем тут дело?
  Герцог угрюмо промолчал. Отвечать смысла не было, ее величество прекрасно знала всё, что он мог бы сказать по этому поводу, так что ее вопрос, по сути, был риторическим.
  - Поправь меня, если я ошибаюсь, – продолжила Елизавета. – Всё началось с гибели его родителей. Ты примчался в замок Риверстоун через несколько часов, первым делом устроил племянника на лечение к лучшим врачам Европы – причем сам не погнушался шантажировать известных и уважаемых специалистов, отрывая их от дел, лишь бы они без промедления выехали в Лондон. По сути, использовал служебное положение в личных целях. И через сутки с небольшим потребовал у меня приватной аудиенции, на которой попросил разрешения ликвидировать наследника древнего рода, собственного племянника и единственного кандидата на роль придворного мага. Второй раз аналогичную просьбу ты изложил, когда он оправился и соизволил с тобой побеседовать. Третью попытку ты предпринял вообще без моего ведома, когда выяснилось, что твое опекунство, по сути, простая формальность, и графу Риверстоуну плевать, что там думает его умудренный годами и ранними сединами дядюшка. Четвертую – после его первой экспедиции. Пятую – после третьей. Шестую, получив от меня капитальное внушение, снова пробовал согласовать. Последний рецидив случился, если мне не изменяет память, за месяц до отбытия твоего племянника в США. Хотя я не уверена, что он был последним – кто знает, почему его похоронили? Я вот вполне допускаю, что ты приложил к этому руку...
  - Тетушка, да клянусь вам, я там точно ни при чем! Я только успокоился – у мальчика появились друзья, он наконец стал походить на нормального человека...
  - Ну а сейчас что стряслось? Друзья никуда не делись, ты сам мне докладывал, что он инкогнито живет вместе с ними, в весьма занятном образе, кстати говоря – а у тебя снова приступ паранойи!
  - Мой зять, – вздохнул герцог, – был очень увлеченным человеком. Гениальный исследователь, но абсолютно не задумывающийся о последствиях своих начинаний. Моя сестра, к сожалению, была ему под стать. Их работа... она была опасна, не просто опасна – способна поставить под угрозу существование не только нашего королевства, но и всего человечества в целом. За безопасность этой страны отвечаю я. И допустить повторения истории я не в праве.
  - Но, насколько мне известно, – нахмурилась королева, – ты уничтожил дневники Риверстоунов?
  - Не уничтожил, – снова вздохнул герцог. – Спрятал. Пользуюсь содержащейся в них информацией, чтобы отслеживать и пресекать подобные эксперименты, даже специальное подразделение в своей структуре создал, вы же знаете. А Мел... Раньше он был одержим жаждой мести. А теперь... А! – Махнул рукой герцог. – В общем, он откуда-то, голову бы открутил этому источнику, узнал, чем именно занимались его родители. Сделал соответствующие выводы и вчера потребовал у меня вернуть ему все документы. Сами понимаете, оставить его теперь в живых просто невозможно – ради возвращения своей семьи мой упертый племянник вполне способен устроить апокалипсис...

Свет тысячи солнц. Стон тысяч голосов. Боль в каждой клетке тела. Как же все это мешает сосредоточиться, поймать ускользающую мысль, осознать себя. Прошло бессчетное количество времени, прежде чем Дэнни снова смог нормально воспринимать окружающую реальность. Последнее что он помнил – это то, как при попытке вселиться в Исполнитель Желаний его подхватила неведомая сила, закрутила как песчинку, смяла сознание. Дальше – ничего.
  Мальчик-призрак осмотрелся по сторонам. Он находился внутри гигантского кристалла. Свет дробился в бесчисленных гранях, слепил и резал глаза. Притерпевшись к сиянию, Дэнни обнаружил, что он не один. На внутренней стороне многогранника, прикованные цепями, стонали и извивались в страшных муках тысячи призраков – безумный вой, издаваемый ими без передышки, давил на уши. Никаких энергетических связок, обещанных англичанином, пока не было заметно. Фентон медленно полетел вдоль хрустальной оболочки конструкта. Прикованные узники не обращали на него внимания. Мальчик стиснул зубы. При виде мучений, испытываемых несчастными, осознании, что они терпят это тысячелетиями, разум застилала багровая пелена бешенства. Однако Дэнни прекрасно осознавал, что единственный способ помочь им – это выполнить свою миссию.
  - Кто ты? Как оказался здесь? Неужели жертвоприношения еще продолжаются? – внезапно донеслось до подростка. Он вздрогнул и посмотрел в сторону, откуда раздавался голос. К грани кристалла, мимо которой на данный момент пролетал мальчик, был прикован призрак, заметно отличавшийся от всех прочих, замеченных им внутри Исполнителя. Это был высокий, исполненный величия даже в этом состоянии, старец в развевающихся одеждах. Во взгляде его, устремленном на Дэнни, не было ни капли безумия. Мальчик подлетел поближе.
  - Нет, ты не можешь быть одной из жертв, – продолжил тем временем старик. – Иначе ты не смог бы так свободно летать в этом проклятом месте. Так кто же ты? Неужели безумный план моего брата провалился и что-то пошло не так?
  - Вы брат Парии? – удивился Дэнни.
  - Как забавно звучит его имя в твоем произношении, – усмехнулся призрак. – Да, я брат Пэриаса Даркона, царя Атлантиды. Мое имя Лесай Даркон, и до недавнего времени я был верховным магом своего народа. Пока не попытался воспрепятствовать брату, и не был предательски схвачен им и принесен в жертву при создании этого чудовищного артефакта. Скажи мне, как ты проник сюда? Судя по тому, что мы все еще томимся здесь, Исполнитель пока что не активирован. Я давно потерял счет времени, но буду рад любым известиям снаружи. Тебе известно имя моего брата, может быть ты в курсе его планов? Скажи, долго ли нам еще терпеть эти пытки?
  - Вынужден Вас огорчить, но Ваш брат давно мертв, – осторожно начал Дэнни.
  - Огорчить? – расхохотался маг. – ОГОРЧИТЬ?!!! Да это лучшая новость за все время моей жизни! Расскажи же мне, дитя, как произошло сие чудесное событие?
  Дэнни поморщился. Хотя он тоже не питал теплых чувств к королю призраков, подобное отношение старца к собственному брату коробило. Тот заметил реакцию мальчика и улыбнулся.
  - Не удивляйся, малыш. Возможно, тебе кажется неуместной моя радость, но мой брат был безумцем, кровавым тираном, жаждущим власти над миром. Он не останавливался ни перед чем, погубил многие тысячи невинных людей. При его правлении наша некогда великая держава превратилась в чудовище, зверя, алчущего крови. Когда же он осознал, что не в силах поработить весь мир, Пэриас решил создать это, – призрак обвел рукой кристалл, – Исполнитель Желаний, одно из кошмарнейших изобретений наших предков. Я выступил против брата, ибо гражданская война была стократно лучше того, что он творил, но мои коллеги поддержали его, и мне пришлось бежать. Я надеялся на помощь людей, населяющих наши колонии, но один из моих учеников предал меня, и я окончил свою жизнь на алтаре. С тех пор я заперт здесь, в сердце Исполнителя, вместе с остальными несчастными, и жду, когда же мой брат активирует его и освободит нас. Но я готов ждать вечность, лишь бы его желание не исполнилось! Расскажи же мне, что происходит во внешнем мире! Уважь старика, истосковавшегося по новостям!

[From_Odessa]

Но вот что графоманского в приведенном Дамаскиным фрагмента из "Ноч. Д", я не понял.

[Damaskin]

У меня друг уже чуть более восьми лет пишет очень большой фан-фик. На мой вкус, его язык лучше, чем язык Лукьяненко. Примеры фрагментов:

Это пародия?

[From_Odessa]

Это пародия?

Нет.

[Damaskin]

Это пародия?

Нет.

Тогда это просто очень хреново написано.
Хотя второй фрагмент, пожалуй, неплох.

[From_Odessa]

Тогда это просто очень хреново написано.

Дело вкуса. Как по мне, это лучше, чем почти все, что я читал в фантастике. Конечно, может быть, я неудачные фрагменты подобрал. Но - дело вкуса. Отмечу, что тут дело не в том, что это мой друг пишет, так как мы друзьями стали уже после того, как я начал читать фик. Теперь ожидание каждой новой главы или интерлюдии тянется для меня томительно. Увы, последняя глава была опубликована в сентябре прошлого года...

[From_Odessa]

Вот еще фрагмент из фика другого человека (призраки здесь подразумеваются те, которые изображены в мультсериале "Дэнни-призрак", так как фик по нему), интересно, что вы об этом думаете:

Вы знаете, как рождаются призраки? Наверное, примерно так же происходит появление на свет младенца. Вот только младенец еще ничего не соображает и лишь смутно осознает мир вокруг себя. А призрак может родиться уже состоявшейся личностью. Ну, не то, чтобы состоявшейся... Скажем так – осознающей себя и понимающей, кто и что она такое. Во всяком случае, так произошло со мной. Но мне кажется, что подобное случается, когда рождается каждый из нас.
В глаза мне ударил свет. Не яркий, но для того, кто видел впервые и лишь учился воспринимать зрительные образы, и этого ядовито-зеленого марева было достаточно, чтобы испытать боль в глазах. Я зажмурился. Полежал с закрытыми глазами некоторое время и лишь через минуту-другую решился открыть их снова.
Полежал? Только открыв глаза, я понял, что действительно лежу. Осторожно приподнялся на руках. Странно. Я точно знал, что родился только что, еще пять минут назад меня не существовало. Но при этом мне было прекрасно известно, как ходить, как управляться со своими конечностями. И я прекрасно понимал, что являюсь призраком, духом. Сложно было объяснить, откуда мне это известно – я просто знал. Вам, наверное, будет тяжело понять это ...
Поднявшись, я огляделся. Мое появление на свет (или на мрак, если быть более точным, говоря о рождении призрака) состоялось на небольшом островке, парившем где-то на бескрайних просторах призрачной зоны. Таких островков в ней полным-полно, безликих, мало чем отличающихся друг от друга...
Я помотал головой. Призрачная зона? Бескрайнее пространство? Островки?! Я готов был поклясться, что еще несколько секунд назад не имел ни малейшего понятия о том, где я нахожусь, и что это за зеленоватый свет, растворенный во мраке, окружает меня. А теперь мне и задумываться над этим не было никакой необходимости – вокруг меня была зона духов, место их обитания. Этот зеленый цвет – свечение, создаваемое эктоэнергией, которая разлита по призрачной зоне. Именно эктоэнергия и является тем, что составляет сам мир духов и все, что находится в нем. Островки и большие острова, двери, призраки и многое чего другого – все это формы, которые обретает эктоэнергия, неизменная, постоянная...
- Ого! – сказал я, обращаясь то ли к самому себе, то ли вообще непонятно к кому. – Надо же, какой я умный. Вот только... Знаю столько всего, а как меня зовут – без понятия. И даже... даже не знаю, как я выгляжу.
Я оглядел самого себя настолько, насколько это было возможно сделать без зеркала (где отыскать что-нибудь, в чем можно было бы понаблюдать собственное отражение, я не имел ни малейшего понятия). И понял, что я из тех призраков, которые похожи на людей. Даже очень похожи. Правда, я не знал, откуда мне известно, как выглядят люди и уж тем более – откуда я знаю, что есть духи, которые на них походят, а есть те, у кого с людьми нет почти ничего общего. Эта информация, как и все остальные мои знания, просто была у меня в голове, словно ее туда закинули с какой-нибудь флешки. Я решил смириться с тем, что мне неизвестны источники моих знаний, и просто принимать их, как данность. Тем более, так, наверное, происходит с каждым призраком, когда он рождается.
Я был одет в коричневые ботинки, темно-синие джинсы, красную футболку и легкую черную куртку. Проведя рукой по волосам, я понял, что они у меня ровные и жесткие, а стрижка – короткая. Оставалось узнать, как выглядит мое лицо. Меня это интересовало очень сильно, но поскольку возможности получить ответ прямо сейчас не было, я постарался не задумываться над этим вопросом и вернуться у нему лишь тогда, когда появится возможность его разрешить. Я попытался заглянуть в свое сознание и выискать информацию о том, где в призрачной зоне имеются зеркала и куда мне за ними, собственно, направиться, но в кладовой моих знаний такой информации не было.
- Ну и ладно, - пробормотал я сам себе под нос. – Нельзя же знать все на свете. Тогда будет неинтересно жить... ну или существовать после смерти. Да и разве можно быть нормальным чело... призраком, когда знаешь так много? В таком случае я бы родился занудой. А мне им быть совсем не хочется.
Я снова огляделся. Вокруг островка не было ничего, кроме мрачного зелено-черного пейзажа и лишь по правую руку очень-очень далеко виднелся какой-то объект.
- И че делать дальше? – спросил я у пустоты.
Пустота безмолвствовала.
- Вряд ли призраки проводят все свое время на островках. – Я продолжал общаться то ли с глыбой земли, на которой стоял, то ли с призрачной зоной. – Значит, они как-то перемещаются по окружающему их пространству.
Я подошел к краю островка, поглядел вниз. Вид там ничем не отличался от того, который можно было наблюдать при взгляде в любую другую сторону.
«Может быть, здесь можно ходить не только по твердым объектам, - подумал я. – Или же тут нечто вроде невесомости, и я буду парить?».
К сожалению, об этом я тоже ничего не знал. Детей обычно учат ходить, учат взаимодействовать с миром, а вот мне приходилось обучаться всему самостоятельно. И ладно бы под рукой имелся какой-нибудь учебник типа «Как быть призраком для чайников». Но книги новорожденному призраку в качестве приложения к его посмертной жизни не предоставлялись. Это вам не дядя Билл, который и дурацкий ИЕ всучит, и какой-нибудь недоделанный WordPad...
«Хм, посмертная жизнь... - сообразил я, следя за собственными мыслями. – Но если это существование после смерти, то что же было до нее?». Но я не знал и этого. В памяти не было абсолютно ничего, что предшествовало бы моему рождению. Ладно, с этим тоже разберемся позже.
Я снова поглядел вниз, в черно-зеленый кисель. Ничего не оставалось, кроме как экспериментировать. В конце концов, если это жизнь после смерти, то чего мне бояться?
Я уже занес было ногу для того, чтобы сделать шаг с островка, но в самый последний миг в моей голове как будто пронесся легкий бриз (а что такое бриз? Не знаю, но это было что-то похожее на него) - и я понял. Понял, как призраки перемещаются по своему миру.
Вернув ногу в исходное положение, я развел руки в разные стороны от своего тела, слегка напрягся, оттолкнулся от поверхности островка – и взлетел. Это оказалось очень и очень простым действием. Но я вряд ли смогу описать, как его совершил. Вот вы можете сказать, каким конкретно образом шевелите большим пальцем на ноге? То-то и оно. Это происходит как-то... само собой. У вас есть намерение – и палец шевелится. Так и с полетом – я просто понимал, что надо взлететь, направил свое усилие в эту сторону, и все получилось.
Лететь было еще проще. Куда проще, чем, скажем, плыть. Правда, я никогда не плавал, но точно знал, что там все труднее. Когда плывешь, нужно прилагать достаточно серьезные усилия и концентрироваться на самом процессе. А летел я так же, как и ходил – все происходило само по себе, я же думал совсем о другом. А именно – об объекте, который я заметил, еще стоя на «своем» островке. Теперь я понимал, что этим объектом была дверь, висевшая в пространстве. А рядом с ней покачивалась еще одна. И еще, и еще... Двери спиралью уходили вверх, а еще выше виднелся остров – совсем не такой маленький, как тот, на котором я был рожден. Этот остров был большим, чтобы его обойти вдоль и поперек, потребовалось бы не так уж и мало времени. Над островом и вокруг него висело огромное количество все тех же дверей, все и не сосчитаешь. Я точно знал, что эти двери являются порталами, которые ведут либо в другие части призрачной зоны, либо в мир людей. В принципе, можно было подлететь к одной из них и попробовать попасть в какое-нибудь интересное место. Но какой в этом был смысл, если для меня сейчас практически любое место, где есть что-либо, кроме зелено-черной бесконечности призрачной зоны – интересное?
Двигаясь по направлению к острову, я поднялся выше, так, чтобы увидеть, что же располагается на его поверхности. Этот остров был не только больше «моего», но и куда интереснее. Если на том маленьком островке, который стал моим роддомом, была лишь голая коричневая поверхность, то здесь я увидел самые настоящие джунгли (не очень густые, но и не редкие), которые расползлись по невысоким пологим склонам. Но самое интересное располагалось на самом высоком из склонов – там я увидел гигантский валун, имевший форум черепа. Из глубин огромных глазных проемов лился красный свет.
- Интересно, - пробормотал я себе под нос. – Ну что ж, здесь мы и начнем знакомство с миром.

[Мечтатель]

Позади же ощущалось приближение чего-то ужасного, чего-то, сама возможность появления которого пугала графа до безумия  и т. д.

Ну это же коряво написано. Как будто подросток писал.

[VagneR]

Позади же ощущалось приближение чего-то ужасного, чего-то, сама возможность появления которого пугала графа до безумия  и т. д.

Ну это же коряво написано. Как будто подросток писал.

Я бы сказала, несколько вульгарно написано.

[DarkMax2]

Позади же ощущалось приближение чего-то ужасного, чего-то, сама возможность появления которого пугала графа до безумия  и т. д.

Ну это же коряво написано. Как будто подросток писал.

Второе чего-то должно было быть без то: чего-то сама возможность появления которого пугала графа до безумия