Космическая опера "Мир цвета крови"

[Easyskanker]

   В безоблачном синем небе сияли два солнца. Они как глаза жестокого бога с любопытством вглядывались в человека, сидящего на камне посреди рыжей пустыни. Он казался крохотной песчинкой в этом океане песка. Блестящий, хоть и покрытый пылью алюминизированный комбинезон не оставлял ни сантиметра его тела открытым, солнцезащитный щиток полускрытого капюшоном шлема закрывал глаза. Человек пригибался под мощными порывами ветра.
   В прошлой, такой же безоблачной, как небо, жизни, его звали Нэш Нэн Вуру. Теперь у него не было имени. Да и кому оно нужно? Он держал в руках маленький телевизор, проецирующий трехмерную голограмму. Человек переключал каналы, и не мог понять, как мир, в котором он жил всего лишь месяц назад и который для него навсегда потерян, как этот огромный мир, со своими проблемами, радостями и суетой, мог целиком уместиться в небольшой голограмме. Теперь то, чем он жил два с половиной десятка лет, было ему чуждо. Люди на изображении ходили, что-то говорили, машины сновали в потоках, звезды рекламировали всякую бесполезную дребедень, но он не понимал ни слова. Вся эта болтовня ничего не цепляла в его разуме. Качественное трехмерное видео для него было лишь рисунками не песке, которые стирает ветер. Всё, что раньше для него было важным и интересным, теперь казалось бессмысленной суетой. Он открыл свое дело, менял машины как перчатки, женился на красавице, родившей ему трех замечательных детей. Их счастье стало для него смыслом жизни. Но куда всё это делось? Одно легкое нажатие чьей-то руки на кнопку лишило его всего. Случайно выживший, он утратил волю к существованию. О мести он даже не думал, настолько был опустошен и шокирован. Он умер, его душа умерла, осталась только пустая оболочка, тело, двигавшееся само по себе. Оно ушло из разрушенного города и отправилось в открытую пустыню, чтобы пустыня уничтожила оставшуюся плоть.

1

   Перелеты в космосе даже с околосветовой скоростью — вещь чрезвычайно долгая. Поэтому правительство Белого Альянса предпочитало иметь тайные военные базы на каждой заселенной планете, кому бы она ни принадлежала. Десанту Альянса не требовалось лететь несколько лет через космос, чтобы захватить желаемую планету. Войска просто выходили со своих баз и уничтожали всё вокруг. Длительный перелет в тесном звездолете любого солдата делает недееспособным, вялым и ленивым. А тут — свежий воздух, ежедневная муштра, боевая закалка в естественных условиях.

[Easyskanker]

   На планете Алис Миех было множество колоний, ни одна из них не принадлежала Альянсу. Независимость Алис Миех не помешала Альянсу расквартировать на ней пятьдесят четыре военные базы, причем на каждой второй имелось оружие тотального уничтожения, которое с легкостью могло превратить целый континент в безжизненный архипелаг. Большинство баз находились вдали от населенных пунктов и глубоко под землей, но базе Муо 538964502 повезло с расположением — рядом, на побережье, в складках невысоких красных гор пряталась маленькая деревушка, жители которой выращивали очень много наркотика йон. Когда-то жителям приходилось выезжать за сотни километров, чтобы продавать йон на черных рынках городов. Эту проблему решили военные с Муо, а конкретно лейтенант Уон Риккуна. Он щедро платил местным за наркотики, а те держали существование базы в секрете. Да и кому бы они рассказали, если всякая связь с городами прекратилась. Солдаты Риккуны никому не разрешали покидать деревню, кроме одного торговца. Из городов сюда, ясное дело, никто не приезжал — что здесь делать городскому? Молодые, раз уехав, больше не возвращались.
   Риккуна был доволен. Жители не знали йону настоящую цену. В этой бедной колонии даже в городах не знали его настоящую цену. Через посредников он продавал наркотик рядовым и сержантам, а часть  — процентов шестьдесят  — переправлял в богатейший город планеты, Виос Уеа, контрабандой в продуктовозах. Виос Уеа давал ему основную прибыль. На его счету в правом запястье день ото дня росла электронная сумма, на сегодня составлявшая уже сорок миллионов межзвездных фантиков.

***

   Риккуна и несколько его подчиненных ехали на Н-образном гравилете, чье днище мягко огибало неровности ландшафта. Гравилет держал высоту примерно полуметра над землей. Солдаты были вооружены, но без брони, в одних легких комбинезонах. Старший сержант Ойсом рвал зубами кальмара, сок стекал по его подбородку, пачкал грудь и колени. Риккуна не выдержал его чавканья и сказал:
   — Соми, ты ведь не хочешь заболеть раком.
   — Простите, лейтенант? — пробубнел Ойсом.
   — Людям запрещено пользоваться телепортом, потому что телепортация вызывает рак. В самой тяжелой форме, Соми. — Риккуна вздохнул. — А вот продукты телепортировать не запрещается. Понимаешь, что я хочу сказать?
   Ойсом вытер рот рукавом. Его маленькие круглые глазки выражали недоумение.
   — В этих продуктах все клетки мутируют, — продолжал Риккуна. — Никто не обращает внимание, ведь это выгодно аграриям. Им выгодно скрывать, что каждый, кто съест такой продукт, стопроцентно заболевает раком желудка или кишечника.
   Ойсом поперхнулся. Торопливо спрятал куски кальмара в пакет.
   — Простите, лейтенант.
   Лейтенант почесал свою тонкую шею. Он с презрением смотрел на неуклюжего Ойсома.
   — Соми, у тебя есть торковая жвачка?
   Ойсом чуть поклонился и протянул ему грязную лепешку, слепленную из листьев особого наркотического растения. Лейтенант оторвал кусочек, скатал из него шарик, подбросил и ловко поймал ртом.
   Гравилет мягко остановился. Крылья опустились, став опорами. Когда пассажирская капсула распахнулась, отряд Риккуны с ним во главе спрыгнул на землю. Оба солнца суть выглядывали из-за низких скал, окружавших долину. Полосы светодиодов — знаки отличия — ярко светились на рукавах лейтенанта в тускнеющем бордовом свете заката.
   — За мной, — коротко приказал лейтенант.
   Отряд двинулся через долину к деревеньке, чьи хижины, сделанные из шкур, робко жались к скалам и друг к другу. Над ними возвышался старинный спасательный бот, наполовину превратившийся в холм. Это был дом старейшины деревни. К нему и направлялся отряд.
   Мамонтоподобные животные, килуки, мирно щипали высокий мох, густо устилавший дно долины. Мох хрустел под полуботинками солдат.Солдаты старались не приближаться к лохматым гигантам, поглядывали с опаской. Некоторые сняли с плеч лазерные винтовки и держали в руках. Так же, как солдаты боялись килуков, пастухи боялись солдат. Они тайком выглядывали из-за больших валунов, разбросанных природой по долине.
   — Это место — дерьмо, — пробормотал Ойсом. Уродливая винтовка покачивалась в его руках. — Почему здесь всё красное? Эти горы, камни, трава, даже гребаные облака — и те красные, как жопа после порки!
   — Жопа после порки? — повторил лейтенант. Он сплюнул слюной, красной от наркотической жвачки. — Как тебе это? — И засмеялся.
   — Мастер, — обратился к лейтенанту его первый помощник. — За нами наблюдают.
   — Знаю, знаю, Элж! Ты как будто в первый раз тут!
   — Простите, мастер. — Элж приложил кулак к солнечному сплетению и поклонился.
   "Все бы меня так уважали", — подумал лейтенант Риккуна.
   Не все в деревне боялись пришельцев. Навстречу им бежал человек, белые одежды развевались на ветру. Солдаты сняли оружие с предохранителей.
   — Нет, ребята, — тихо сказал Риккуна. — Не спешите.
   Человек прямо с бега бухнулся перед Риккуной на колени и низко поклонился. Тот пнул его ботинком:
   — Поднимайся.
   Человек встал с коленей. Он что-то бормотал и кланялся.
   — Старейшина Сюял не часто вызывает меня сам. Что случилось? Йон горит?
   — Нет, господин. Наши дети... их надо спасти! Быстро-быстро-быстро, спасти! — Он снова упал в ноги Риккуне.
   — Дети? — Риккуна выглядел разочарованным. — Зря я дал телефон этому идиоту. Ну веди нас, как там тебя?
   — Я младший сын старейшины, Кииф Сю. — Его трясло.
   — Смешное имя. Пошли, парни.
   Коридоры спасательного бота освещались масляными факелами — генератор перестал работать еще полвека назад. В спальном отсеке на койках, закрытых полиэтиленом, лежали девять детей. Их перевязали как могли, но кровь все равно текла и скапливалась лужицами на полу и пленке. "Пронзительно красная, как и всё на этой гребаной планете!" Один ребенок молчал, трое стонали, остальные плакали, стиснув зубы.
   Старейшина и две девушки с кувшинами воды ходили между коек. Когда вошел Риккуна, старейшина бросился к нему и схватил за плечи.
   — Спасибо, спасибо, — кричал он, — что вы приехали! Я знаю, в Муо есть врачи, они помогут! Отвезите их в Муо, умоляю вас! — Слезы катились по морщинистым щекам.
   Риккуна вздохнул. Мягко оттолкнул старейшину.

[Olego Fren]

Браво!

[Easyskanker]

Спасибо!

[Olego Fren]

Приятно видеть творческие порывы, приятно видеть вольные обсуждения, не скованные чьим-то глупым произволом.

[Easyskanker]

   — Элж.
   — Да, мастер, — откликнулся первый помощник.
   — Возьми четырех людей. Быстро перенесите детей на гравилет. Сюял, у вас есть носилки?
   — Да, вот они, у переборки, — ответил старейшина.
   — Отлично. Давай, Элж.
   Риккуна положил руку на плечо старейшине и отвел его в сторону. Сказал:
   — А теперь рассказывайте, что здесь произошло.
   — Это ручки. Дешевые такие ручки. Их недавно в наш магазин завезли. — В деревне был всего один магазин. Его владелец жил в городе и привозил товары оттуда.
   — Не понял.
   — Сегодня первый учебный день после каникул. Родители купили им ручки, они пошли в школу, и... Одна ручка взорвалась.
   — Как это?
   — Все эти ручки были гранатами. Если нажать на кнопку, чтобы выпустить стержень, ручка взорвется. Я знаю такой тип гранат. Встречался с ними в гражданскую. Тип "лазерный дождь".
   — Какой-то устаревший?
   — Крошечные сгустки плазмы разлетаются во все стороны. Они прожигают насквозь. Те, кто ближе двух метров, сгорают целиком. Дотла. Те, кто дальше, иногда выживают... Убивать детей... Господи... У вас есть ребенок, мастер?
   — Типун вам на язык, Сюял! То есть не связывайте моего будущего ребенка и это дерьмо! Понятно?
   — У вас его нет, но, судя по вашей реакции, вы понимаете, насколько страшно то, что случилось сегодня. — Старик встряхнул копной седых волос. — Вы накажете того, кто это сделал?
   — А кто это сделал?
   — Я бы допросил хозяина магазина, но у меня нет таких полномочий. Вы выведете его на чистую воду? Прошу вас. Не могу представить, зачем он это сделал. Возможно, его подставили конкуренты.
   — Какие к черту конкуренты в этой дыре?
   — Не знаю, но ничего другого в голову не приходит.
   — Ладно, я разберусь с ним. Может и правда, есть кто-то, кто хочет открыть свой магазин на месте его. — Риккуна сплюнул на белые плиты пола. Красная клякса пошла пеной. — Так, больше ничего важного?
   — Ничего.
   — Как дела в деревне, если не считать этого?
   — Больше ничего не произошло, но все в трауре. Погибли двое детей. Им и десяти не было... — Старейшина вытер ладонью глаза.
   — Неожиданно, что скажешь. С чего бы вдруг?
   — А?
   — Ничего, мысли вслух. Что с нашим огородом?
   — Поля в порядке. Скоро поспеет. — Старейшина безразлично махнул рукой. Потом сказал: — Знаете, мастер, спасибо вам. Вы действительно очень много делаете для моего народа. Спасибо. — Он пожал Риккуне руку обеими своими. — Деньги в нашей деревне только благодаря вам. С продажи мяса килуков много не выручишь. Вы единственный, кто нам помогает. Власти знать не хотят о нашем существовании.
   Риккуна нахмурился.
   — Да, в общем... — пробормотал он. — Ладно, мы поехали. Надо спешить. А когда это случилось?
   — Минут двадцать назад.
   — Уверен, мы успеем. Тучных вам стад.
   — И вам... удачи.

***

   Базу окружало широкое кольцо блокпостов. На одном из них остановили патруль Риккуны.
   Блокпост номер пять представлял собой белоснежный тоннель, пронизывающий гряду непроходимых скал. Подъемный мост лежал над широкими рвами с минными полями на дне. Лучи заходящих солнц бликовали на многочисленных лазерных установках, расположенных в несколько ярусов в нишах скал.
   У внешнего конца моста стояла будка, накрытая одеялом силового поля. Возле нее дежурили два офицера — капитан Бранф и лейтенант Меклеш с помощниками. Риккуна вылез из гравилета и подошел к Бранфу.
   — Пропуск! — потребовал закованный в броню Меклеш. Он походил на инопланетного монстра, двухметрового жука, чей хитин можно пробить только из пушки.
   Риккуна отдал ему крошечную флешку-таблетку, в памяти которой хранились все необходимые документы вперемежку с порнофильмами. Тот воткнул флешку в уродливый нарост на руке. Изображение возникло на внутренней стороне линз его шлема. Он застыл, как статуя кровожадного божка.
   Бранф и Риккуна предпочитали легкие костюмы, не скрывающие лицо. Они улыбнулись друг другу, неуставно пожали руки. Потом Бранф указал на несколько грузовиков, возвышавшихся в стороне от дороги. Легкая дымка цвета ржавчины почти скрывала их.
   — Видишь те драндулеты? Хорошо, что ты приехал. Эти олухи, которых мне дали, не знают идугийский язык. Вот ждем союзников, чтобы те приехали и разобрались.
   — Идугия — это соседняя страна. Что они здесь делают?
   — Да уж, парень. Совсем отстал от событий. — Бранф коротко хохотнул. — Всё в патруле, в родных квартирах и не появляешься. Не иначе, подцепил какую-нибудь местную красотку.
   Мало кто из сослуживцев Риккуны знал, что настоящая причина его частых разъездов далеко не столь романтичная.
   — Может, и так, — усмехнулся Риккуна.
   — Это идугийские беженцы. Путь к их лагерю лежит через нашу территорию. Я пытался заставить их объехать, но они ни слова не понимают. Безграмотные крестьяне. Поговори с ними. Тогда не придется раскрываться перед союзниками.
   — Что, если они шпионы? Насколько знаю, идугийцам незачем бежать с родины.
   — Охохох, тяжело с тобой. Ты что, не в курсе, что там началась война?
   — Между кем и кем?
   — Между нашими и идугийцами! Нашу базу пока держат в резерве. Начальство ничего нам не рассказывает, но я ведь смотрю новости.
   Сказать, что Риккуна удивился, значит ничего не сказать. Он был ошарашен, слова застряли в горле. Первое, что он понял — это то, что его бизнес накрылся. Алис Миех, куда он продавал бо́льшую часть наркотиков, находился в Идугие.
   Бранф продолжал:
   — Всё дело в новом указе. Как всякий указ, он написан для тех, кто его сочинил. Поэтому я всегда презирал человеческие законы. Уважаю только божьи.
   — Что за указ?
   — Отныне каждый член правительства может выбрать себе город во владение, а его жителей сделать своими рабами. Абсолютно любой город в галактике.
   — Даже на чужой территории?
   — Ты догадлив.
   — Это преступление! — возмутился Риккуна. — А если им приглянется мой город? Они сделают мою мать, моих близких рабами, а я даже не узнаю и буду служить этим жирным ублюдкам!
   — Говоришь "преступление"? Нет, это закон. А то, что против него — как раз и есть преступление.
   — Дерьмо!! — крикнул Риккуна и хлопнул себя по колену. Помощники Меклеша недоуменно посмотрели на него. Больше всего он злился из-за прекращения торговли. Урожай вот-вот поспеет, и куда его девать? Сжечь, что ли? Этим паразитам у власти стоит хоть иногда думать о других, а то их рано или поздно самих сожгут, как пиявок.
   — Все города Идугии они разобрали, как печенье на ярмарке. Даже Алис Миех, — добавил Бранф.

[Easyskanker]

   Риккуна поморщился, как от зубной боли.
   Бранф закончил:
   — Правительство Идугии не собирается сдавать свою страну без боя. Нашим парням там приходится жарко. Не понимаю, почему мы должны погибать из-за чьих-то закидонов.
   Пока они говорили, подъехали союзники на танках — местные внутренние войска. Их майор в окружении солдат уже двигался к Бранфу и Риккуне по острым камням плато.
   — Капитан, я сейчас разберусь с ними, — сказал Риккуна. — Но у меня на борту раненые дети. Их надо доставить в госпиталь.
   — Какие еще дети? — Капитан поднял брови.
   — Срочно. Я потом объясню.
   — Меклеш, — окликнул капитан, — загляни в гравилет. Там есть дети?
   — Обижаете, капитан, — протянул Риккуна.
   К нему подошел первый помощник Меклеша. Сравнил сетчатку глаза, отпечатки пальцев и структуру ДНК.
   — Прости, старина, — сказал капитан Бранф, — стандартная проверка. Современная маскировка не знает пределов.
   Риккуна тяжело вздохнул. Его злило недоверие человека, с которым он дружил со школы.
   — Дети тут, капитан! — крикнул Меклеш от гравилета. Бранф махнул рукой, разрешая проезд.
   Риккуна связался со своим первым помощником и велел ехать в госпиталь.

***

   Танки были открытого типа. Они напоминали скелеты неких неземных рыб, ветер насквозь продувал их между толстых "ребер". Судя по цветам — красные и коричневые извилистые полосы — они принадлежали тувакам, чьи правители одни из немногих на планете добровольно разрешили Белому Альянсу строить у себя базы.
   Тува — бедная страна. Солдаты, выстроившиеся клином перед блокпостом, носили не броню и не защитные комбинезоны, а обычные костюмы из ткани, мало отличавшиеся от гражданских. Костюмы были такие же полосатые, как танки, красные полосы выглядели как кровеносные сосуды на анатомической картинке. Их оружие устарело лет двести назад — в руках огнестрельные автоматы, у некоторых за спиной архаичные пулеметы. Каждый увешан несколькими патронташами. Такое оружие Риккуна раньше видел только в учебниках по истории.
   Во главу клина выкатился на пузе их командир. Странное существо, без рук, глаз и ног. Этакий колобок. Бесформенная масса колыхалась, слизь текла по упругой, но мягкой коже, омерзительно шлепалась на песок.
   — Я нуосиец, я из северных широт, и здешняя сушь мне совсем не по душе. — Электронный голос доносился из устройства на теле существа. — Я майор Лулх. Живо выкладывайте, что у вас стряслось, и я возвращаюсь в баню.
   Риккуна тихо обратился к Бранфу:
   — А этот парень наглый.
   Бранф улыбнулся:
   — Неточности перевода.
   — Что? Не слышу. — В электронном голосе звучали искусственно смодулированные эмоции.
   Риккуна не мог оторвать глаз от круглого монстра. Его уродство завораживало.
   Бранф толкнул Риккуну локтем:
   — Что молчишь? Ты у нас главный дипломат.
   — Почему это?
   — Целыми днями с ними общаешься. Знаешь, как себя вести. А я уже и говорить-то разучился. Разве что с Меклешем перекинусь парой словечек, да он ведь не тувак.
   — Ну и жук же вы, капитан.
   Риккуна шагнул к тувакскому майору.
   — У меня очень плохой слух, говорите громче. — Метры кожи досадливо заколыхались.
   "Неудивительно, колобок, ушей-то у тебя нет", — подумал Риккуна. Сказал как можно громче:
   — У нас тут небольшие проблемы. — Вытянул руку: — Вон там беженцы из Идугии, у них война. Просят проезда к ближайшему лагерю для беженцев. — Он отступил на пару шагов — от существа нестерпимо воняло.
   — Что? — Нуосиец перекатился набок, в его утробе что-то забулькало. На его основание налипли мириады грязных песчинок. Если он так будет перекатываться, то скоро весь покроется песком.
   — Я не собираюсь повторять, — ответил Риккуна.
   Нуосиец не обратил на дерзость внимание.
   — Разве в Идугие война? — спросил он. — Как по мне, это сказки, выдуманные беженцами. Все наши лагеря уже переполнены! Всё прут и прут, уже пихать некуда! Я уверен, это просто незаконные переселенцы. Позовите сюда водителей.
   Майор поговорил с водителями — глубокие старики, такие же беженцы, как и те, кого они везли. Риккуна выступал в роли переводчика. Солдаты майора открыли кузова. Ни одного парня или молодого мужчины — в кузова тесно набились женщины, дети и пенсионеры. Чудо, что они до сих пор не задохнулись в тесноте. У многих на плечах и коленях сидели сразу по несколько детей. Безногого инвалида держали на руках, как младенца.
   Риккуна поморщился от отвращения.
   Солдаты захлопнули дверцы кузовов.
   — Я принял решение, — сказал наконец майор. Бранф подошел ближе, чтобы участвовать в разговоре. — Мы не можем их пропустить. Мест нет, а их слишком много. Всё.
   — Подождите, а нам что делать? — возмутился Бранф.
   — Ваши проблемы.
   — Мы вас вызывали не для того, чтобы ставить нас в тупик! Забирайте их на хрен отсюда!
   — Вот так, да? Я выведу вас из тупика. — Майор скомандовал своей группе: — В шеренгу становись! По машинам... ОГОНЬ!!
   Длинные очереди изрешетили борта грузовиков. Из ран в железных боках хлынула кровь. Красные полосы прокладывали путь через вздувшуюся краску и наросты ржавчины. Песок жадно впитывал падающие капли. Очереди стихли, но крики — нет. Кузова продолжали раскачиваться.

[я пифия]

   Тува — бедная страна.

[Easyskanker]

   Водители бросились на солдат, но их избили прикладами и затолкали в кабины. Приказали ехать назад, в Идугию.
   Бранф положил руку на плечо Риккуне:
   — Всё равно тебе скоро придется делать то же самое. У нас ведь теперь война.
   — Какого хрена? — выдавил Риккуна. Он подскочил к майору: — Что ты натворил, ублюдок?!
   Грузовики зарычали и тронулись с места. Водители не пытались задавить обидчиков, а поехали мимо, по дороге, в сторону границы.
   Майор довольно булькал. Риккуна пнул его ногой, нога застряла в мягком теле, едва не лишив его равновесия.
   — Отвечай, сука!!! — завопил Риккуна не своим голосом.
   — Это им за наших пограничников, на которых они вчера напали, — ответил невозмутимый нуосиец. — Сначала убивают наших, а потом убежища просят. А ты, парень, следи за своим поведением. Я ведь сожрать могу и не заметить.
   Он покатился к танкам. Солдаты побежали следом. Через минуту они рванули с места и скрылись за пологими горами.
   — Что он там говорил про пограничников? — спросил Риккуна у Бранфа.
   — Понятия не имею, — ответил тот. — Но, может быть, он и прав.
   — Нет, он не прав. — Глаза Риккуны сверкали. — И мы не правы, что допустили такое. Никогда себе не прощу. Дерьмо...
   — Эй! — осадил его Бранф. — Они всего лишь унши, Третий мир, люди низшего сорта. Если наступишь на таракана, тебя засудит служба защиты животных, но если ты убьешь миллион уншей, тебе никто и слова не скажет. А может, даже похвалят. Между нами, людьми Белого Альянса, и остальными, то есть уншами, огромное различие...
   — И в чем же оно состоит?
   Бранф поперхнулся воздухом.

2

   Эта местность была уже не такой безжизненной. Между невысоких каменистых сопок густо росли колючки, вдалеке паслись дикие килуки, более худые и боязливые, чем их одомашненные сородичи.
   От широких просторов захватывало дух, в пустынном пейзаже было свое древнее великолепие, но колючки, заменявшие здесь траву, отвлекали всё внимание на себя. Обувь на ногах Нэша ощетинилась воткнувшимися в нее шипами, как еж иголками. Подошвы ног болели и чесались. Нэш время от времени останавливался и вытаскивал шипы, но их становилось только больше. Он осторожно выбирал путь, стараясь ступать на невысокие коричневые кустики и не задевать серые, чьи длинные и твердые шипы могли пробить ногу насквозь.
   Комбинезон защищал от жары, делал ее терпимой, тем не менее усталость давала о себе знать. Позади остались бесконечные километры, Нэш шагал как заведенный, надеясь только не свалиться от изнеможения.
   Взойдя на очередное возвышение, свободное от колючек, он увидел вдали, у северного горизонта, нечто похожее на синюю башню. А за ней — город, белые дома громоздились друг на друга. Конечно, на таком расстоянии трудно определить, что он видит на самом деле, его усталый мозг мог выдавать желаемое за действительное. Но теперь у него был ориентир, цель, до которой можно добраться, пусть и нескоро. А там — вода и отдых. Ноги сами пошли быстрее. Какой-то огонь загорелся в их мышцах, сухой, но живящий огонь.
   Он не знал, сколько времени занял путь до башни. За часами он давно не следил — так лучше для нервов. Поднимаясь на приземистые каменные сопки (о блаженство, там не было колючек), он с удивлением обнаруживал, что всё время забирает не в ту сторону. Примерно до девяноста градусов. Не удивительно, в низине нет никаких ориентиров. Приходилось часто корректировать курс, как выражаются мореходы.
   На расстоянии около километра от башни от горизонта до горизонта протянулась дорога. Несколько колец таких дорог окружали ее.
   — Бинго! — воскликнул Нэш, увидев проселок. Исколотым ногам понравится утоптанная земля.
   Он прошел по дороге немного восточнее, но та вела не к башне, а в обход, поэтому пришлось снова идти напрямик по пересеченной местности. Таких дорог ему встретилось еще две.
   Наконец башня стала расти вширь и в высоту. Дома за ней отодвигались друг от друга, исчезали за холмами. Потом между башней и домами выросли бетонные заборы. Появились узловатые деревья с шипами вместо листьев. Они образовывали целые аллеи по бокам высокого синего здания. Вблизи оно оказалось совсем не таким, каким выглядело издалека.
   На стоянке перед зданием были припаркованы несколько автомобилей, похожих на куски мыла. Возле одного разговаривала пара молодых людей. Нэш откинул капюшон и снял шлем, повесил на пояс. Подошел к ним. Пожал обоим руки, приветствуя, и сообщил:
   — Я из города Цурт, его уничтожили бомбардировщики Белого Альянса. Я бежал оттуда и немного заблудился... что это за место?
   — Тебе надо поговорить с Хранителем, — ответил молодой человек со странной прической. — Ты пришел по адресу. Здесь имение Хранителя Скуху Сай Лудо. Сейчас я попрошу робота-привратника пропустить тебя.
   Человек коснулся щеки, включая передатчик, и доложил:
   — Вун Юн, открой ворота и впусти гостя. У него срочное дело к Скуху.
   Затем выслушал ответ из гарнитуры и махнул рукой.
   — Проходите.
   — Благодарю, мастер...?
   — Мастер Еме Сай Лудо. Я его кузен.
   — Хорошо, мастер Лудо. Еще раз спасибо за помощь. — Нэш поклонился.
   За воротами его встретили вооруженные роботы. Они покатились по обе стороны от него и проводили через двор — красивый двор с пятиэтажным фонтаном в центре — к веранде.

***

   У фонтана стоял большой четырехногий робот. На груди — белая маркировка: ВУН ЮН 21. Он неуклюже подошел к Нэшу, застывшему посреди двора, и не знающему, что делать дальше.
   — Сдайте оружие, — потребовал робот.
   Нэш вытащил из кобуры ручной бластер и положил на протянутую ладонь. Дверка в стальном животе открылась и бластер исчез в специальном отделении.

[Easyskanker]

   — Эта пушка не раз спасала мне жизнь, — сказал Нэш. — Не размагнить ее зарядник.
   — Всё будет в порядке, — ответила машина. Она отодвинулась от него по-крабьи, бочком.
   На веранду вышла красивая девушка в белой легкой одежде. Она спустилась во двор и поприветствовала Нэша:
   — Доброе утро, я младшая дочь Хранителя. Он сейчас занят, но скоро освободится. — У нее был приятный низкий голос. Смуглая кожа, живые карие глаза. Она напомнила ему погибшую жену, но не этим. Чем-то внутренним. В ней тоже чувствовалась сила и незаурядный ум. И теплота, на каком-то флюидном уровне исходившая от нее и обволакивавшая собеседника. От такой теплоты сердце мужчин тает, и если бы не пережитое, он бы решил, что влюбился. Наверно, у нее один, а скорее несколько младших братьев, и к мужчинам она относится, как к братьям, как добрая и всё понимающая сестра.
   — Не хотите представиться? — Она подняла брови и улыбнулась. Улыбка у нее ослепительная.
   Нэш вздрогнул. "Черт, чего я на нее так уставился? Клянусь, в ее присутствии можно забыть обо всем. Даже о гибели целого города..."
   — Я Нэш Нэн Вуру из Цурта. Я был уважаемым там человеком, директором частного детективного агенства. Бывший офицер полиции, — представился он.
   — А я Занни Лудо, младшая дочь Хранителя. — "Занни" по-идугийски означает "третья".
   Нэш отвесил легкий поклон.
   — Очень приятно, — сказал он, и почувствовал, что это правда, а не просто формальная фраза, какой она всегда была.
   — Вы сказали, что были там уважаемым человеком. Почему в прошедшем времени?
   Он замялся.
   — Что-то случилось?
   — Нет, простите, это вещь, о которой... В общем, лучше вам не знать.
   Ее улыбка померкла. Кажется, она обиделась.
   — Мне нужно знать о цели вашего визита, чтобы разрешить вам пройти к отцу. Это моя обязанность.
   — Не уверен в этом. — Он посмотрел ей в глаза.
   — Вы мне не верите?
   — Не думаю, что всем посетителям надо посвящать вас, хрупкую девушку, в свои проблемы, прежде чем поговорить с Хранителем. — Он улыбнулся.
   Их спор разрешил сам Хранитель. Им оказался высокий крепкий мужчина в пурпурной одежде. Только седина в волосах и морщины вокруг глаз выдавали его возраст.
   — Здравствуйте, я Скуху Сай Лудо, Хранитель этой области. Что привело вас ко мне?
   Нэш низко поклонился ему. Занни фыркнула и ушла в противоположный конец двора, где села за столик. Юркий робот-официант поставил перед ней разнос.
   — Я Нэш Нэн Вуру, бизнесмен из Цурта. Один из немногих выживших.
   — Цурт уничтожен? Белый Альянс? — Хранитель не слишком удивился. Похоже, он знал намного больше, чем Нэш.
   — Да, определенно Белый Альянс, такая совершенная техника и экипировка есть только у них. Сначала они в прямом смысле слова сровняли город с землей ковровыми бомбардировками, потом залили какой-то пылающей жидкостью. Даже металл растворялся в ней без следа. — Нэш резко замолчал и отвернулся.
   — Пойдемте присядем. Вижу, вам тяжело об этом говорить.
   Хранителю пришлось повторить, чтобы Нэш его услышал.

***

   — Когда это случилось, я был за городом. С парой детективов наведывался к мастеру Охбоэну.
   — О, мой старый друг. У вас возникли к нему вопросы?
   — Да. Вопросы касались моего расследования о краже детей. Вам известно, что ежегодно в Идугие пропадает около пятидесяти тысяч детей? В Цурте общее население было восемьдесят тысяч. Настоящее истребление населения нашей страны. Сегодня они принялись за истребление всерьез. Кончились игры.
   — Куда пропадали дети? — спросил Хранитель.
   — Маленький процент — уводили обычные маньяки. В этих случаях тела всегда находили, хоть по частям, но находили. По-настоящему же этим занималась специальная служба. Люди-невидимки. Они всегда жили среди нас, но как это заметить? Случайный прохожий в парке, или туристка на вокзале, или общительный таксист. Детей разделывали на органы. Очень доходное предприятие. В этом дерьме замешаны многие члены нашего правительства. А Совет смотрит на это сквозь пальцы. Нити ведут наверх, на самый верх. И даже дальше. К госсекретарю Белого Альянса.
   — Доказательства?
   — Их не так много, но они достаточно весомые. Должно быть, они остались целы, потому что я не хранил их у себя дома. Но сейчас нет времени об этом говорить. Скажу только, что мне удалось проследить каналы, по которым продавались органы, и добыть множество записей разговоров, в том числе разговора главы вышеупомянутой службы непосредственно с госсекретарем Белого Альянса. Как удалось узнать, ее почка принадлежит идугийской девочке Эе Онси, пропавшей пять лет назад, печень — женщине по имени Марта Клейне, пропавшей в прошлом году.
   Итак, я находился за городом, и благодаря этому выжил.

***

   В белоснежной комнате не было потолка. Дожди в Идугие — большая редкость. Белый цвет и отсутствие потолка — признак роскоши.
   Генерал полиции Юинвер Морогу Охбоэн развалился на белом диване. Трое слуг обмахивали его опахалами. Черт, почему бы просто не включить кондиционер? Нэшу не нужны посторонние при разговоре.
   — Ребята, вы, конечно, милые парни, но вам я не по зубам, — сказал Охбоэн. — Чином не вышли. — Он усмехнулся.
   — Закон один для всех, мастер Охбоэн, — ответил Нэш. — И бог видит нас сейчас через крышу.
   Охбоэн машинально поднял голову и увидел слепящий круг неба. Потом сел на диване и ткнул пальцем в Нэша:
   — Не стоит упоминать сейчас бога. Хватит ходить вокруг да около. Переходите к делу.
   — Хорошо. Перейдем к делу. Но сначала я хотел бы задать вам пару вопросов. Первый: почему в вашей области врачи катастрофически часто допускают смертельные ошибки, но ни по одному случаю не заведено уголовного дела?
   — О чем вы? — Охбоэн снова полулег на диване. — Какое отношение это имеет ко мне?
   Нэш снял с пояса одну флешку-брелок и протянул Охбоэну:
   — Здесь тысяча двести тринадцать случаев врачебных ошибок, приведших к смерти пациентов. Родственники умерших подавали заявления в суд, но все их заявления отклонены. Врачи-убийцы работают до сих пор, и умерщвляют пациентов в открытую.
   Охбоэн отмахнулся:
   — Зачем мне это?
   Рука с флешкой повисла в воздухе. Нэш убрал ее и повесил флешку обратно на пояс.
   — Значит, это и так вам известно? — спросил он.
   — Допустим. Но это в компетенции прокуратуры, а не моей.
   — Все прокуроры подчиняются вам. Столь организованные отказы наводят на мысль, что всем руководит один человек.
   — Так, это всё, что вы хотели мне сказать? А теперь убирайтесь из моего дома. — Румяные щеки Охбоэна покраснели еще больше.
   — Нет, мастер генерал полиции, я еще не закончил. У меня есть один подозрительный приказ за вашей подписью и печатью.
   — Хм, интересно. В моих приказах нет ничего, к чему вы могли бы придраться.
   — Этот приказ засекречен. Скажу вам честно, его содержание очень не понравилось большинству адресатов.
   — Вы меня заинтриговали. Какой у него номер?
   — Сто тридцать один.
   Румянец на толстых щеках генерала как-то сразу пропал. Он сжал пудовые кулаки так, что побелели костяшки пальцев.
   — Откуда у вас секретный документ?
   — От людей с совестью.
   — А вы знаете, что за это есть статья?
   — Одна статья, верно. Против вас — десятки статей.
   Охбоэн на удивление быстро оправился, и даже нашел в себе силы усмехнуться:
   — Так уж и десятки?
   — Этот приказ лишь одно из множества доказательств, но не самое значительное.
   — Хорошо, хорошо. У меня от вас голова разболелась. Поговорим позже... — Он снова улыбнулся: — Если позволите. А теперь оставьте меня. Я жутко голоден. Время ланча.
   Нэш и его детективы поднялись с кресел.

[Easyskanker]

   — Благодарю за гостеприимство. — Нэш поклонился. — Не буду назойливым. Не думаю, что хотел бы говорить с вами еще раз.
   — Взаимно. — Охбоэн хрюкнул. Он энергично встал с дивана и проводил Нэша до дверей комнаты. Белый ковер шуршал под ногами.
   В дверях Нэш обернулся и вполголоса сказал Охбоэну:
   — Хоть я и имею высокое положение, в делах таких масштабов я не крупная рыба. И зашел сюда не угрожать вам, не пытаться запугать. Знаю, у вас сложилось противоположное мнение. Я зашел сюда, чтобы помочь вам.
   Охбоэн захохотал. Нэш невозмутимо продолжал:
   — Вами заинтересовалась Аэлам, служба государственной безопасности. Сегодня я напомнил вам об одном промахе. Вспомните остальные и попытайтесь спастись.
   Смех Охбоэна перешел в кашель. Глаза его стали серьезными.
   — Я вас выслушал. А теперь наконец убирайтесь отсюда!
   В комнату влетел слуга генерала и едва не сшиб с ног Нэша.
   — Мастер! — кричал слуга. — Воздушная тревога!
   Эти слова были столь неожиданны, что генерал обмяк и громко выругался, чего не позволял себе никогда.
   — Соберите всех в подвале, — приказал он. — А вы, — ткнул он в Нэша пальцем-дубиной, — быстро уезжайте на чем приехали. Надеюсь, это учебная тревога. Жаль будет потерять такой дом, я на него всю жизнь угробил. — Последние слова он тихо пробормотал себе под нос.
   В длинном коридоре колонны со статуями обнаженных девиц, обвивших их руками и ногами, разделяли панорамные окна. Внизу, у горы, на которой был построен дом, расстилался город Цурт. В гуще многоэтажных домов вырастали взрывы, накрывавшие целые районы. Нэш остановился, глядя на это. Яркое пламя слепило глаза, поднималось до неба и опадало, растекалось по улицам огненными ручейками. Потом город утонул в зеленой мгле. Детектив Лэнг потащил Нэша за собой. Когда они дошли до конца коридора, только тогда появился дым. Взрывов больше не было. Дым гигантской клубящейся тучей накрыл город и соединил землю с небесами. Стало заметно темнее. Твердый, но живой, шевелящийся дым. Что-то в нем навевало мысли о преисподней.
   Нэш забыл про генерала, разговор с ним, забыл вообще, где находится. Лэнг подтолкнул его в лифт. Двери закрылись.
   Чей-то слабый голос выдавил:
   — Там ведь... Лафти... Она сегодня дома... — Нэш не сразу догадался, что голос был его собственный. Он вспомнил про жену, но не вспомнил о детях. Напрочь отшибло. Или он плохой отец, или мозг заблокировали мысли о них, чтобы сохранить рассудок.
   Что он сейчас чувствовал? По правде, ни хрена он не чувствовал. Он еще не осознал полностью, что город уничтожен. Слишком внезапно. У него было полно планов, и вдруг ни с того ни с сего он всё потерял и планы так и останутся всего лишь иллюзорными планами. Он опустел, как пробитое ведро. В душе и разуме воцарился идеальный вакуум.
   У его жены сегодня выходной, и она готовила дома еду. А дети... Дети в это время в школе, у них разница по возрасту в год у каждого. Возможно, им удалось спастись, потому что и дом, и школа в самом центре города, а центру обычно не слишком достается, ведь там работает много людей, ценных для плена. Они живы, разумеется, живы. И город пострадал не так сильно, как кажется. Нет, что вы.
   Лэнг упал, сбитый выстрелом. Детектив Акая оттолкнул Нэша и выстрелил в ответ. Слуга упал с дырой, прожженной в центре груди. Нэш прыгнул за статую, поддерживавшую потолок. Он тупо смотрел, как Лэнг позади него лежит неподвижно и потихоньку испаряется в воздух. Белый пар тянулся к потолку. Кожа Лэнга серела и сморщивалась.

[Awwal12]

В безоблачном синем небе сияли два солнца. Они как глаза жестокого бога с любопытством вглядывались в человека, сидящего на камне посреди рыжей пустыни. Он казался крохотной песчинкой в этом океане песка. Блестящий, хоть и покрытый пылью алюминизированный комбинезон не оставлял ни сантиметра его тела открытым, солнцезащитный щиток полускрытого капюшоном шлема закрывал глаза. Человек пригибался под мощными порывами ветра.
   В прошлой, такой же безоблачной, как небо, жизни, его звали Нэш Нэн Вуру. Теперь у него не было имени. Да и кому оно нужно? Он держал в руках маленький телевизор, проецирующий трехмерную голограмму. Человек переключал каналы, и не мог понять, как мир, в котором он жил всего лишь месяц назад и который для него навсегда потерян, как этот огромный мир, со своими проблемами, радостями и суетой, мог целиком уместиться в небольшой голограмме.

Извините, но образа в голове не сложилось. Вообще. И, боюсь, у вас тоже.
Насколько мощными должны быть порывы ветра, чтобы сидящий (!) человек пригибался под ними, и какова вероятность, что небо в песчаной (!) пустыне при этом будет "безоблачным" с двумя "сияющими солнцами", а также нахрена капюшон на шлеме?..

[Easyskanker]

Капюшон на комбинезоне чтобы голову не пекло. Ветер дует порывами.

[Awwal12]

Капюшон на комбинезоне чтобы голову не пекло.

То есть шлем от солнца не защищает, хотя на нем есть солнцезащитный щиток для понту?

Ветер дует порывами.

Каждый такой "порыв" должен взметать в воздух тонны песка и пыли. Се ля ви...

[Olego Fren]

Капюшон на комбинезоне чтобы голову не пекло.

То есть шлем от солнца не защищает, хотя на нем есть солнцезащитный щиток для понту?

Ветер дует порывами.

Каждый такой "порыв" должен взметать в воздух тонны песка и пыли. Се ля ви...

У Николая Васильевича Гоголя в "Вие" парень летает по небу, оседлав ведьму. Такой "порыв" должен вообще разрушить всё мироздание. А молитвенник там явно для понту, так как не защитил от бесов.

[DarkMax2]

Насколько мощными должны быть порывы ветра, чтобы сидящий (!) человек пригибался под ними, и какова вероятность, что небо в песчаной (!) пустыне при этом будет "безоблачным"

Мне тут недавно доказывали, что в Сирии безоблачные песчаные бури...

Перелеты в космосе даже с околосветовой скоростью — вещь чрезвычайно долгая. Поэтому правительство Белого Альянса предпочитало иметь тайные военные базы на каждой заселенной планете, кому бы она ни принадлежала. Десанту Альянса не требовалось лететь несколько лет через космос, чтобы захватить желаемую планету. Войска просто выходили со своих баз и уничтожали всё вокруг.

Как такие базы основывались и скрывались?

[Easyskanker]

То есть шлем от солнца не защищает, хотя на нем есть солнцезащитный щиток для понту?

Корпус шлема-то нагревается. Щиток для глаз.

[Easyskanker]

Перелеты в космосе даже с околосветовой скоростью — вещь чрезвычайно долгая. Поэтому правительство Белого Альянса предпочитало иметь тайные военные базы на каждой заселенной планете, кому бы она ни принадлежала. Десанту Альянса не требовалось лететь несколько лет через космос, чтобы захватить желаемую планету. Войска просто выходили со своих баз и уничтожали всё вокруг.

Как такие базы основывались и скрывались?

— Людям запрещено пользоваться телепортом, потому что телепортация вызывает рак. В самой тяжелой форме, Соми. — Риккуна вздохнул. — А вот продукты телепортировать не запрещается...

Ну и все другие неодушевленные предметы, помимо продуктов. Запрет на телепортирование людей на самом деле не из-за рака, там множество других причин.

[Awwal12]

Насколько мощными должны быть порывы ветра, чтобы сидящий (!) человек пригибался под ними, и какова вероятность, что небо в песчаной (!) пустыне при этом будет "безоблачным"

Мне тут недавно доказывали, что в Сирии безоблачные песчаные бури...

Мы же тут не про формальную безоблачность, которая в художественном описании никого не волнует, а про восприятие.

То есть шлем от солнца не защищает, хотя на нем есть солнцезащитный щиток для понту?

Корпус шлема-то нагревается.

Капюшон не нагревается? По-моему, логично, что если есть солнцезащитный козырек для глаз, должна быть и адекватная теплозащита для головы. Что это вообще за шлем такой? Прикольный аксессуар, или у него есть практическое назначение?

Перелеты в космосе даже с околосветовой скоростью — вещь чрезвычайно долгая. Поэтому правительство Белого Альянса предпочитало иметь тайные военные базы на каждой заселенной планете, кому бы она ни принадлежала. Десанту Альянса не требовалось лететь несколько лет через космос, чтобы захватить желаемую планету. Войска просто выходили со своих баз и уничтожали всё вокруг.

Как такие базы основывались и скрывались?

Мне другое интересно: Альянс настолько всех превосходит технически, что достаточно одной неведомо где затерянной базы, чтобы реально преодолеть сопротивление вооруженных сил целой заселенной планеты, "кому бы она ни принадлежала"?

[Easyskanker]

Капюшон не нагревается? По-моему, логично, что если есть солнцезащитный козырек для глаз, должна быть и адекватная теплозащита для головы. Что это вообще за шлем такой? Прикольный аксессуар, или у него есть практическое назначение?

Ткань и металл же.

Мне другое интересно: Альянс настолько всех превосходит технически, что достаточно одной неведомо где затерянной базы, чтобы реально преодолеть сопротивление вооруженных сил целой заселенной планеты, "кому бы она ни принадлежала"?

Независимость Алис Миех не помешала Альянсу расквартировать на ней пятьдесят четыре военные базы, причем на каждой второй имелось оружие тотального уничтожения, которое с легкостью могло превратить целый континент в безжизненный архипелаг.

[Easyskanker]

   Нэш выглянул из-за ноги статуи. Лэнг отстреливался от слуг Охбоэна, перших в дверь. Нэш помог ему метким огнем по головам. Трижды промахнулся, дважды на пол упали обезглавленные враги.
   Чертов толстяк, решил под шумок избавиться от детективов. Даром что генерал полиции, бандит еще тот.
   За дверью сзади послышались шаги. Нэш рывком обернулся. Между нижним краем двери и полом мелькнула тень. Дверь открылась. Нэш несколько раз выстрелил в силуэт слуги за ней. Слуга упал следом за отвалившейся рукой. Другой слуга не спешил показываться. На стене в его коридоре висело зеркало. Нэш воспользовался такой шикарной возможностью первым. Лучи точно срикошетили от зеркала и поразили противника, отражавшегося в нем.
   — Чисто! — крикнул Акая. В проходе уже собралась гора трупов. Акая побежал в холл. Нэш бросился за ним.

***

   Холл был просторным, одни статуи в нем поддерживали потолок, другие были чисто декоративными. В отличие от верхних этажей, здешние статуи имели куда более целомудренный вид и изображали большей частью грозных хищников и легендарных воинов прошлого. От дверей Нэш сразу прыгнул за статую динозавра.
   И правильно сделал. Зажужжали сервомоторы, пушки вылезли из своих скорлуп. Едва Лэнг выглянул из-за статуи генерала Джагера, как пушки открыли огонь. Лэнг свернулся в клубок за подиумом статуи. Пушки замолчали, но продолжали водить длинноносыми мордами из стороны в сторону. Нэш привлек внимание Акаи и скрестил ладони. Акая кивнул и показал бластером на двери, через которые они ворвались в холл. Нэш снова скрестил ладони. Акая развел руками. Ни вперед, ни назад пути нет.
   "Не велика беда, если меня убьют, — подумал Нэш. — Теперь это единственный способ увидеться с семьей".
   Камера под родинкой на его лбу работала с того момента, как он подъехал к дому Охбоэна. Звук записывал мощный микрофон внутри его левой ушной раковины. Он отчетливо сказал для этого микрофона:
   — Генерал Охбоэн решил воспользоваться моментом — бомбардировкой Цурта — и уничтожить нашу группу. Как видно, ему очень не понравился наш разговор. Вот вам еще одно свидетельство его вины. Добавилась статья за убийство — убийство детектива Лэнга. Охбоэн собирается добавить еще две такие же статьи в список.
   Акая сначала решил, что Нэш обращается к нему, но потом разобрал слова и отмахнулся. Позвонил прикрывающей группе, попросил вызвать наряд полиции. Прикрывающие, засевшие на склонах горы, ответили, что сами только что видели, как вся городская полиция приказала долго жить.
   Нэш и Акая прятались за статуями, ожидая действий противника.
   Наконец в холл зашли несколько слуг. Пушки на них отчего-то не реагировали. Слуги шли по помещению, внимательно осматривая каждый метр и заглядывая за статуи.
   Нэш и Акая старались не высовываться, потому полагаться приходилось на слух. Они слышали шаги и позвякивание брелоков на поясах. Шаги осторожно приближались.
   Черт, у Акаи ведь тоже семья в этом городе, но он не сдается, так значит Нэш, его начальник, сдаваться не должен и подавно! Пусть умереть ему не страшно, но не хочется быть убитым какими-то ублюдками, слишком много для них чести.
   Одного он вычислил по тени. Длинной утренней тени. И выстрелил трижды туда, где по идее кончались ее ноги.
   — Сука! Он здесь! Убейте его! — раздался хриплый мужской голос.
   Двое показались сбоку от Нэша. Они выстрелили почти одновременно, но Нэш ждал их и потому стрелял намного метче. Частые лучи рвали и сжигали их плоть. "Черт, это я их так. Получайте, подонки!" Они развалились, как карточные домики. Нэш поменял аккумуляторы бластера. Смахнул мраморную крошку со лба — вражеские лучи сильно повредили "его" статую.
   Еще одного убил Акая. На этом противники закончились.
   — Сними с него пояс, — приказал Нэш Акае. — Проверь брелоки.
   — Точно, брелоки!
   Труп лежал в пяти метрах от Акаи, возле статуи очередного монстра. Акая кувыркнулся через голову и оказался рядом с ним. Турели сработали и прожгли большое пятно в полу.
   Акая снял пояс с убитого и надел на себя. Сделал обратный кувырок. На этот раз пушки его проигнорировали.
   — Работает! — Помимо его воли улыбка растянулась до ушей.
   — Хорошо. Теперь сними пояс с другого и дай мне. Только очень быстро! — Акая рванул с места, и Нэш не успел договорить, что Охбоэн может поменять систему "свой-чужой".
   Они вышли во двор. Машины на стоянке не было.
   — Какого черта? — задал Акая риторический вопрос.
   Нэш покосился на турели, установленные там и сям на крыльце. Лишь бы они не включились.

[Easyskanker]

   — Командуй нашим парням отбой, — сказал он Акае. — Уходим кустами.
   Когда они продирались через зеленые насаждения, которые с каждым метром от дороги становились всё гуще и гуще, по ним все-таки заработали турели, ориентируясь на тепло. Нэш с Акаей ломанулись через деревья и кусты, как два вепря-шатуна.
   Ветви загорелись.
   "Только умереть в пожаре не хватало", — подумал Нэш.
   Вдруг он споткнулся и упал. Пламя накрыло его.

***

   Вид на экране плясал, вызывая тошноту. Какие-то сучья и кусты неслись навстречу. Послышался треск огня, затем земля, серая земля с редкой травой, взлетела вверх и пнула экран. Экран заслонила темнота.
   Нэш нажал кнопку "стоп".
   Хранитель спросил:
   — Зачем вы остановили?
   — История с генералом на этом закончена. Она, хоть и важна сама по себе, сейчас играет второстепенную роль. Перемотаю сразу туда, где есть планы города.
   — Нет, не спешите. У меня появились вопросы. Как Хранитель я не считаю этот случай второстепенным.
   Робот-официант поставил на стол перед ними разнос с едой. Толстые колбаски лежали на хлебе и дымились. Ледяное пиво как живой янтарь светилось в лучах солнца. В животе у Нэша громко заурчало.
   — О, а вы давно не ели. — Хранитель с улыбкой покачал головой. — Начните с легкого салата. Подготовьте желудок к пище.
   Нэш посыпал салат перцем.
   — Какие вопросы вы хотели задать, мастер Хранитель?
   — Что за приказ сто тридцать один?
   — Приказ прокурорам не открывать дела, связанные с гибелью людей в больницах. Могу процитировать.
   — Насколько я понял, у вас он есть. Когда сможете, привезите мне копию.
   — Да, мастер Хранитель. — Нэш взял массивный бутерброд и стал есть его с салатом.
   — Так, и что было дальше?
   — Меня спас вот этот самый костюм. — Нэш ткнул пальцем в свой блестящий комбинезон. — Своего рода защита от лазера, всегда надеваю его под одежду, собираясь на встречи с подозрительными людьми. Огнеупорный, что самое главное. Я скинул горящую одежду и с тех пор хожу в этом костюме. В пустыне он мне тоже помог — у него неплохая терморегуляция.
   — Вопрос исчерпан. И куда же вы вышли из леса?
   — Я потерял своих. Попытки выйти на связь не удались. Белый Альянс подавляет любые сигналы, когда атакует. Дальше я шел один.
   Покончив с едой, Занни обратилась к отцу:
   — Пап, я уезжаю к Воэру. Пока, папочка. — Она чмокнула отца в щеку. Тот схватил ее за руку:
   — Постой. Боюсь, сейчас опасно куда-либо ехать. В стране необъявленное военное положение.
   — Почему? — удивилась девушка.
   — Иди, сядь на место! Сейчас мы договорим с уважаемым гражданином и я всё тебе объясню.
   Занни надула губы и убежала в дом.
   — О чем мы говорили? — спросил Хранитель.
   — С горы я спустился в пригород. А вот и он. — Нэш отпустил кнопку перемотки.

***

   Мотоцикл с ревом мчался по улицам. Фильтры шлема защищали Нэша от смертельно ядовитого газа, распыленного в городе.
   Перед глазами, защищенными прозрачным щитком, проносились картины разрушений, знакомые по ТВ-новостям. Груды горящих машин, уродливые останки многоэтажных домов, трупы на дорогах. Разум отказывался верить, что это случилось с его родным городом. Он думал только об одном — успеть к жене и детям.
   На перекрестках стояли грузовики с открытыми кузовами. Простые люди в противогазах — не полицейские, не солдаты и не служба спасения — грузили в них трупы. Таких же простых людей. Нэш вспомнил, какой сегодня был солнечный день. Теперь свет едва пробивался сквозь завесу дыма и газа, всё окрасилось в мрачные тона. Он вспомнил, как красивы были девушки сегодня, гуляющие по тротуарам. Эти кучи тряпья и окровавленной плоти... Что-то внутреннее сдавило ему горло, он потерял способность дышать и едва не врезался в валяющийся посреди дороги остов монорельсового трамвая. Нельзя смотреть по сторонам. Нельзя слышать эти крики и плач. Он увеличил скорость.
   Широкий проспект был перегорожен двумя БТР. Солдаты Альянса, скрытые в недрах своих доспехов, замахали руками.
   Нэш сбросил газ. Сержант остановил мотоцикл, пнув его по переднему колесу. В руках небрежно покачивался лучемет. Аура наглости ощущалась даже сквозь многослойную броню.
   — Куда ты направляешься? — спросил он на языке Альянса.
   — К своей жене, — честно и глупо ответил Нэш на родном языке.
   — Эй! — Ствол лучемета уперся в грудь Нэша. Коверкая слова, сержант произнес: — Дольбани маленьки унш! Я твой не понимать. Говорить громче!
   Солдаты заржали.
   — Я еду домой, сраная ты консервная банка! — крикнул Нэш на языке Альянса. При этом ствол лучемета больно вдавился в его ребра.
   Возникла сцена молчания. Через какое-то время она разрешилась хохотом сержанта:
   — А ты смелый, желчь мертвеца! Ты предлагаешь, чтобы сраные консервные банки пропустили тебя?
   — Да. Именно так.
   Сержант попытался ударить его прикладом двадцатикилограммового оружия, но Нэш увернулся, соскочив с мотоцикла. Мотоцикл завалился набок.
   Неподалеку скулила собака. Она умирала. Ее скулеж до ужаса походил на человеческий плач. Из той стороны вышла группа операторов в противогазах. Они навели камеры на Нэша и на солдат.
   — Ну давай, убей меня на глазах всего человечества! — выкрикнул Нэш, указывая на камеры.
   Сержант снял лучемет с предохранителя:
   — Я убью тебя, чтобы порадовать свою мамочку.
   — Этот номер на груди вещь заметная.
   Нэш медленно отходил к операторам.
   — Садись на свой байк и чтобы я тебя здесь не видел, — пошел на попятную сержант.
   — Это мой город, моя страна, так что дуй к своей мамочке!
   Лучемет дернулся в руках сержанта. За мгновение до выстрела Нэш нырнул за операторов и скрылся в переулке. Операторы в ужасе шарахнулись от огненных лучей, оплавивших асфальт.
   Стеклянные двери магазина не могли закрыться, потому что между ними застряла тележка для продуктов. Когда Нэш перепрыгнул над ней, двери поползли обратно.
   Взрывная волна докатилась даже сюда. Нэша швырнуло на пол. Он запоздало закрыл руками уши и почувствовал, как теплые струйки крови побежали по ладоням.
   Мотоцикл был начинен взрывчаткой, способной нанести ощутимый вред дому генерала Охбоэна. Что ж, никогда не знаешь, когда пригодится.
   Он не стал возвращаться. Пошел к центру дворами.
   ... — Попробуйте мясо, — предложил Хранитель. — Это мясо килука.
   — Спасибо, я не могу есть. Как-то пропал аппетит, — ответил Нэш.
   Хранитель покивал:
   — Понимаю. А вы хорошо подготовились к встрече с генералом, верно?
   Нэш пожал плечами.
   — Те солдаты погибли? — спросил Хранитель.
   — Не знаю.
   — Репортеры наверно тоже погибли.
   — Они знали, на что шли. Никто не просил их лезть в умирающий город.
   — У них такая работа.
   — Ну, тогда они плохо соблюдали технику безопасности.
   — Вы жестоки.
   — Мастер Лудо, я частный детектив, и всегда был жесток. А теперь я не жесток. Мне просто на всё плевать. И ничего больше. Закончим эти рассуждения.
   — Вы нашли свою семью?
   Нэш наклонился вперед и закрыл лицо руками. Хранитель отвернулся к экрану.
   ...Десятиэтажная школа пылала, как факел. Некогда белоснежные стены почернели. От припаркованных машин остались только обгоревшие остовы. На аллеях вокруг — обугленные деревья. В одно из них врезался мини-вертолет. На чудом уцелевшем газоне неподалеку раскинулся труп его владельца.
   Когда Нэш с болтающимся на поясе шлемом подходил к крыльцу, похожий на ящерицу гуманоид с ревом набросился на него. Они оба покатились по земле. Наконец Нэш прижал более легкого противника и ударил головой в хилую грудь. По морде бить не рискнул — большая ее часть представляла собой зубастый рот.
   — Я охранник школы! — прошипел гуманоид. — Беги из города.
   — Детей надо спасти! — рявкнул Нэш.
   — Идиот! Они сгорели за минуту!
   Нэш поднялся на ноги. Вытер руки о штанины комбинезона.
   — Проваливай отсюда, мерзкая жаба, — ровным голосом сказал он.
   Гуманоид послушно утек на четырех лапах.
   Нэш посмотрел на здание. Лезть внутрь — чистое безумие, тут охранник прав. Множество перекрытий рухнуло, создав места, непроходимые даже для пожарников-профессионалов. Что же делать?
   Он попробовал телефон. Связь по-прежнему не работает. Ладно, остался только один способ. Он надел шлем.

3

[Hellerick]

Совместил чтение вашего опуса с испытаниями нового транслитератора: https://yadi.sk/i/E3hSL0uOjjafL (на читалке смотрится зашибись).

Здорово. Завидно. Тоже хочу уметь писать — но не представляю, откуда вы берете необходимую кучу всяких подробностей.

Странно, как о нападении могут до сих пор не знать на расстоянии пешего пути от атакованного города.

Резануло "Язык альянса". Это примерно как "язык НАТО". Здесь нужно собственное имя языка.

Плохие парни слишком откровенно плохие. Нападают и убивают не только без внятного оправдания, но даже без внятной пользы для себя.

[Easyskanker]

И правда, красиво выглядит

Подробности частью из новостей, частью из личного опыта.

Хранитель знает, его дочка не знает.

Есть язык НАТО - английский. Хотя вы правы, звучит коряво.

Главные злодеи, Охбоэн и Риккуна, по ходу повествования будут раскрыты лучше.

[Hellerick]

Еще меня смутило:

похожий на ящерицу гуманоид

По морде бить не рискнул — большая ее часть представляла собой зубастый рот.

Гуманоид послушно утек на четырех лапах

Разве "гуманоид" не означает "человекоподобный"? Почему вы его всё время каким-то зверем описываете?