Главное меню
Мы солидарны с Украиной. Узнайте здесь, как можно поддержать Украину.

Мегрельский и сванский языки-2

Автор Circassian, января 5, 2007, 20:42

0 Пользователи и 2 гостей просматривают эту тему.

Circassian

Кто как думает мегрельский и сванский языки - это языки на самом деле или все же диалеты? :green:
Часть грузинских лингвистов считает что это не языки, а диалекты. Так ли это на самом деле?

Апсуа

ЦитироватьЧасть грузинских лингвистов считает что это не языки, а диалекты.
Кто эти лингвисты? Я, честно говоря, не слышал про таких. А вот часть оболтусов так действительно считает

Circassian

Апсуа

Не знаю, там где-то утверждалось что это диалекты :)

Апсуа

Если под грузинскими лингвистами ты подразумеваешь Тимоти, то у меня сложилось впечатление, что он не больше лингвист, чем я.

Baruch

Сванский отличается от грузинского не меньше, чем русский от английского - оба индоевропейские, а те оба картвельские.
Мегрельский довольно близок к грузинскому, но все равно это особый язык.

jvarg

Нашел мегрельско-грузинский словарь: http://titus.uni-frankfurt.de/texte/etca/cauc/megr/kajaia/kajai.htm

Не иначе, тоже рука Москвы  :)

А вообще, надо найти список Сводеша для Картвельских языков (или диалектов, как считают грузинские камрады  ;) ). И тогда все станет ясным: языки это, или диалекты.
Все боятся быть обвинёнными в ксенофобии. А вот в русофобии никто.
(© Захар Прилепин)

timoti

Решение вопроса о том, является ли некоторая языковая разновидность языком или диалектом, отноится к одной из сложных проблем лингвистики, последствия которой выходят далеко за её пределы. В случае, когда нужно избежать выбора, лингвисты обычно используют термин идиом, обозначющий любую мало-мальски отличную от других разновидность языка.

Не существует единого понимания и соответственно единых критериев для этого вопроса, поэтому говоря, что данный идиом является языком или диалектом, необходимо оговаривать с какой точки зрения. Это значит, что на вопрос «являются ли два (близкородственных) идиома диалектами или разными языками», как правило, нельзя ответить просто «да» или «нет», не оговаривая, что имеется в виду.

Социолингвистические критерии
Общим местом, объединяющим социолингвистические критерии, является обращение к внешним факторам.

Функциональная полноценность
Следуя этому критерию, отдельным языком считается идиом, функционально полноценный, имеющий собственный письменный стандарт, независимый от других языков; функционирующий в разных сферах письменного и устного общения; часто также имеющий определённый официальный статус (ср. немецкий по происхождению термин Ausbausprache «развитый язык»). Идиомы, не обладающие перечисленными преимуществами (например, используемые лишь в ситуации бытового общения), считаются диалектами других языков. Общая письменная традиция (ср. немецкий термин Dachsprache «язык-крыша») часто объединяет довольно далеко разошедшиеся идиомы (например, «диалекты» итальянского, немецкого или китайского языков) или даже слабо родственные (латынь в средние века). Причем у разных частей одного идиома могут оказаться разные «крыши» (для нижнесаксонских диалектов на северо-востоке Нидерландов «крышей» является нидерландский, а на севере Германии — немецкий). Этот принцип заведомо не может быть применен к языкам, не обслуживаемым никакой письменной традицией.

Политический фактор
В некоторых случаях идиомы, находящие в сходном функциональном распределении, могут считаться как диалектами одного языка, так и разными языками, в зависимости от политической ситуации. Например, английский и сербо-хорватский имеют по несколько стандартных вариантов плюс множество традиционных диалектов. Однако, варианты английского языка (британский, американский, австралийский и другие) общепризнанно считаются одним языком, не в последнюю очередь потому, что они используются дружественными государствами. Стандартные же варианты сербо-хорватского (сербский, хорватский, боснийский) обычно, особенно в соответствующих странах, считаются отдельными языками, именно в силу политичеких причин. Пока же их носители находились в одном государстве и язык считался единым. Причем эта ситуация продолжает развиваться на примере Черногории, которая чем дальше отдаляется от Сербии, тем всё больше голосов раздаётся за провозглашение отдельного черногорского языка.

Другие примеры:

молдавский и румынский языки в советское время считались разными языками (а иногда, cтарики продолжают так считать)
путунхуа и стандартный кантонский, несмотря на то, что оба функционально достаточно развиты, продолжают считаться диалектами единого китайского языка
В качестве иллюстрации политического подхода в решении вопроса о статусе идиома часто цитируют высказывание известного лингвиста М. Вайнрайха: «Язык — это диалект, у которого есть армия и флот» («A shprakh iz a dialekt mit an armey un flot»; см. en).

Самоидентификация носителей идиома.
Многие исследователи целиком полагаются на мнение носителей о том, на каком языке они говорят. Однако мнения разных носителей могут не совпадать между собой, поскольку это мнение легко меняется под воздействием внешних факторов и пропаганды. Утверждение одних людей, что они говорят на языке Х, может противоречить мнению других носителей этого же языка, утверждающих, что первые говорят на другом языке1; и наконец, во многих культурах вообще не было и нет четкого представления о своем языке2.

Примеры:

Луры (Иран) утверждают, что они говорят по-персидски, персы же отрицают это и говорят, что они не понимают языка луров [1].
На литовско-белорусско-польском пограничье и вообще в западной Белоруссии издавна многие местные жители свободно говорят на нескольких языках и считают себя кто литовцем, кто поляком, кто белорусом, кто русским; но многие затрудняются соотнести себя с определенной национальностью. На вопрос «Так кто же вы?» отвечают: «Мы тутэйши» (то есть, тутошние, здешние). На вопрос «А на каком языке между собой говорите?», пожимают плечами, и не вполне уверенно отвечают: «Мы по-прóсту говорим». На Земле таких мест, где люди считают себя всего-навсего «местными», а свой язык — «обыкновенным», довольно много. Иными словами, наличие четкого представления о собственной национальности и родном языке не универсально [2].
Этническая ориентация
Часто при решени вопроса являются ли два идиома одним или разными языками прибегают к этническому критерию: если носители обоих идиомов относятся к одному этносу, значит это один язык, если к разным — разные. Однако следует понимать, что определение народа является еще более сложным. Вероятно, скорее одним из параметров для классификации народов является языковой, а не наоборот. Кроме того, нередко наблюдается несоответствие народов и языков: американцы и англичане говорят по-английски, ирландцы говорят по-английски и по-ирландски; мордва говорит по-мокшански, по-эрзянски (и по-русски), носители аварского, андийских, цезских и арчинского языков считаются аварцами, а языки итальянцев относятся к трем разным группам романских языков. Таким образом, полное соответствие языка и народа, по-видимому, является достаточно редким.


Структурные критерии
Другим подходом, принципиально отличающимся от социолингвистического, является структурно-лингвистический, когда смотрят прежде всего на реальные лингвистические отличия между идиомами. Однако определить на основе такого подхода где же язык, а где диалект, не так-то просто. Во-первых надо определить, что сравнивать, а во-вторых выбрать пороговый уровень.

Взаимопонятность идиомов
Наиболее частым способом для решения вопроса о языке / диалекте является степень взаимопонятности соответствующих идиомов: если речь двух носителей понятна друг другу, значит они говорят на одном языке, если непонятна — значит на разных. Реально же взаимопонятность осложняется многими другими факторами, среди которых: знакомство с языком собеседника, тема общения, само желание/нежелание понимать собеседника и пр. Кроме того нередки ситуации так называемой «семикоммуникации». Это особый вид полилингвизма между близкородственными языками, когда каждый из собеседником говорит на родном языке, а воспринимает язык собеседника. Такое возможно с немецким и голландским, скандинавскими, восточнославянскими и многими другими языками.

Лексикостатистический критерий
Одним из уровней языка, которые наиболее удобно сравнивать, является лексика. Сравнивают обычно списки слов, однако их величина и состав сильно варьируют от автора к автору. Чтобы придать универсальности такому подходу, подсчитывают процент совпадений в базовой лексике. Этот метод широко используется в лексикостатистике и глоттохронологии, как правило, для более высоких уровней. Он достаточно удобен тем, что он универсален, независит от внешних факторов и настроения информанта.

Одним из примеров его употребления является попытка построить языковую систематику. Для этого на эмпирической основе разработана шкала близости с четырьмя уровнями близости: язык — наречие — диалект — говор [3].

Согласно этой шкале, если у двух идиомов процент совпадений в 100-словном базовом списке < 89 (что соответствует времени распада, по формуле Сводеша-Старостина, > 1100 лет назад), то идиомы являются разными языками. Если процент совпадений > 97 (время распада < 560 лет), то идиомы являются диалектами одного языка. Для оставшегося же интервала (89-97) предложен промежуточный уровень очень близких языков / отдаленных диалектов, в качестве названия для которого используется термин «наречие» в тех случаях, когда соответствующий идиом традиционно рассматривается как компонент другого языка. Когда же такой идиом принято считать отдельным языком, за ним сохраняется таксон «язык», а объединение, куда он входит и соответствующее по степени близости единому языку, называется «кластером». Наглядно употребление таксонов нижних уровней проиллюстрировано в таблице. При этом часто бывает так, что один или несколько идиомов в одном кластере принято считать языками, а другие – нет, хотя они находятся на одинаковом уровне взаимопонятности / структурной близости.
[править] Другие схемы и близкие понятия
Идея выделения нескольких уровней для языка и диалекта не нова. В разной форме ее уже предлагали, например, Дэвид Долби в Реестре Лингвосферы [4] и Тэрренс Кауфман [5].


Внешний язык / внутренний язык / диалект
Долби предлагает вместо традиционной дихотомии язык vs. диалект выделять три уровня: внешний язык (outer language), внутренний язык (inner language) и диалект. Не давая им четких определений, он считает первый базовой демографической единицей классификации, а второй — базовой единицей собственно лингвистической классификации. Во многих случаях эти уровня совпадают с языком и наречием, хотя нередки и расхождения [6].


Кауфман
Кауфман выделяет, помимо языков и диалектов, следующие случаи.

Языковая зона (language area) включает несколько идиомов, достаточно близких между собой, чтобы считаться диалектами, но достаточно далеких (процент совпадений = 92-96), чтобы их носители считали себя отдельными этническими группами, а свои идиомы отдельными языками (emergent languages, «нарождающиеся, развивающиеся языки»). В русскоязычной терминологии это соответствует языку и входящим в него наречиям.
Диалектный континуум (dialect chain) объединяет ряд идиомов, соседние из которых структурно достаточно близки (процент совпадений > 96), но чем дальше они друг от друга, тем близость становится меньше, так что между крайними диалектами взаимопонимание отсутствует, а процент совпадений менее 89 (но не менее 82), то есть достаточный, чтобы считать их отдельными языками. Однако провести четкие границы внутри такой цепочки невозможно. Это явление называется также цепочечным взаимопониманием.
Языковой комплекс (language complex) — ситуация, аналогичная предыдущей с той лишь разницей, что в качестве составных компонентов выступают языки (virtual languages, «фактические языки»), границы между которыми также трудно провести.

Аусбау-парадигма
Аусбау-парадигма (парадигма Ausbausprache — Abstandsprache — Dachsprache, «развитый язык — отстоящий язык — язык-крыша») разработана немецкими социолингвистами (Kloss 1967) и впоследствии завоевала популярность в мировой лингвистике. В основу этой концепции заложено понимание того, что существует два независимых набора критериев и аргументов того, как отличать язык от диалекта: один основан на этно-социальных функциях, другой на объективных структурных особенностях. Одним из её преимуществ считается замена перегруженных и политизированных терминов язык и диалект (пока) нейтральными, хотя и труднопроизносимыми немецкими компаундами. Это может оказаться полезным для того, чтобыпозволить людям взглянуть на застарелые противоречия с совершенно другого ракурса.


Диалектный континуум, языковой комплекс, плюрицентризм, диасистема и кластер
В социолингвистике, диалектологии и языковой систематике существует несколько близких понятий, которые оперируют с понятиями язык и диалект.

Плюрицентричным языком называется язык с несколькими стандартными вариантами. Такая ситуация возникает обычно тогда, когда этнические границы не совпадают с языковыми.
Примеры:
немецкий с германским, австрийским и швейцарским вариантами;
английский с британским, американским и другими вариантами;
португальский с лузитанским и бразильским вариантами;
испанский с кастильским и большим количеством латиноамериканских вариантов;
путунхуа с вариантом с упрощенными иероглифами в Китае и Сингапуре и вариантом с традиционным написанием в других странах (Тайвань, Гонконг и др.).
Диасистема представляет из себя генетический единый язык (то есть один язык с точки зрения структурного сходства, абштанд-язык), представленный несколькими вариантами, который с этно-функциональной точки зрения считаются разными языками (разными аусбау-языками). Диасистема в отличие от других акцентирует прежде всего наличие нескольких литературных стандартов. Плюрицентричный язык и диасистема являются очень похожими терминами и часто используются как синонимы. В то же время диасистемы как правило возникают из плюрицентричных языков, как например случилось с сербо-хорватским языком.
Кластер используется в языковой систематике (см. также выше) как аналог единого языка, наречия которого считаются отдельными языками с этно-социальной точки зрения. При этом кластер может включать и другие наречия, которые не являются языками ни с какой точки зрения.
Диалектный континуум подразумевает наличие цепочки смежных диалектов, степень близости (и взаимопонимания) между которыми уменьшается с увеличением количества промежуточных звеньев. При большом расстоянии крайние диалекты могут (но это не является обязательным условием) быть взаимонепонятными и различаться как отдельные языки, однако границу между ними провести будет очень сложно.
Языковой комплекс — ситуация, аналогичная предыдущей с той лишь разницей, что в качестве составных компонентов выступают языки. Однако границы между ними провести по-прежнему сложно.
Примеры:


сербохорватский кластер является диасистемой с сербским, хорватским и боснийским стандартными языками, генетически основанными на штокавском наречии, наряду с которым существуют чакавское и кайкавское наречия; последнее находится в ситуации диалектного континуума со словенским языком.
кластер хиндустани является диасистемой со стандатными языками урду и хинди;
персидско-таджикский кластер является диалектным континуумом и диасистемой с персидским, дари и таджикскими стандартными языками;
континентально-скандинавский кластер является диасистемой, которая включает несколько стандартных языков (в том числе шведский и датский), два из которых (букмол и новонорвежский) образуют плюрицентричный норвежский язык.
болгаро-македонский кластер включает три наречия: торлакское, македонское и болгарское. Последние два являются языками с этно-социальной точки зрения и образуют диасистему. Торлакское наречие находится в ситуации диалектного континуума со штокавским наречием и входит скорее в сербохорватскую диасистему, так как сербский является для него «языком-крышей».

Диглоссия
Диглоссия обозначает такую форму владения двумя самостоятельными языками или подсистемами одного языка, при которой эти языки и подсистемы функционально распределены: например, в официальных ситуациях — законотворчестве, делопроизводстве, переписке между государственными учреждениями и т. п. — используется официальный (или государственный) язык, если речь идет о многоязычном обществе, или литературная форма национального языка (в одноязычных обществах), а в ситуациях бытовых, повседневных, в семейном общении — другие языки, не имеющие статуса официальных или государственных, или иные языковые подсистемы — диалект, просторечие, жаргон.

Примером является арабский мир с диглоссией между литературным арабским и отдельными разговорными арабскими языками.

საქართველო გაბრწყინდება!

timoti

А.Ю. Мусорин

ЧТО ТАКОЕ ОТДЕЛЬНЫЙ ЯЗЫК?

(Сибирский лингвистический семинар. - Новосибирск, 2001, № 1. - С. 12-16)


--------------------------------------------------------------------------------

 
Вопрос, вынесенный в заглавие данной статьи, не нов; над ним работали такие отечественные и зарубежные лингвисты, как Л.Э. Калынь [1], Г.А. Климов [2], Р. Леч [3], Д.И. Эдельман [4], Б. Казаку [5], К. Хегер [6], Дж.А. Грирсон [7] и многие другие. Вместе с тем, проблема эта по-прежнему далека от разрешения. В лингвистике по-прежнему отсутствует общепринятое определение понятия "отдельный язык", что на практике приводит к появлению таких наименований-монстров, как "сави язык/диалект", "курдари язык/диалект", "земиаки язык/диа-лект" [8]; к возникновению такого странного термина, как "формы романской речи", применительно к арумынскому, истрорумынскому и мегленитскому.
При попытке определить понятие "отдельный язык" мы сталкиваемся с тремя различными ситуациями. Первая ситуация связана с оппозицией "язык - диалект" в синхронном аспекте. В рамках этой ситуации возникают вопросы типа: каков статус упомянутых выше сави, курдари и земиаки, почему белорусский - это самостоятельный язык, а поморский - всего лишь диалект русского и др.
Вторая ситуация связана с оппозицией "язык - диалект" в диахронном аспекте. В рамках этой ситуации возникают вопросы типа: до какого момента мы можем говорить об украинских, белорусских и великорусских диалектах древнерусского языка, а с какого момента - о трех отдельных восточнославянских языках; с какого момента поздние латинские диалекты Италии перерастают в собственно итальянский язык и др.
Третья ситуация связана с функционированием в рамках одного социума двух близкородственных, но различных литературных языков. В рамках такой ситуации возможны две подситуации. В первой подситуации мы имеем дело с двумя литературными языками, опирающимися на две различные группы говоров в рамках одного этнического образования. Примером тому могут служить букмол (bokmal) и нюноршк (nynorsk) в современной Норвегии. Во второй подситуации мы сталкиваемся с сосуществованием в рамках одного этнического коллектива двух литературных языков без опоры на различные группы говоров или иные различающиеся между собой формы народной речи. Примером тому может служить языковая ситуация в Допетровской Руси, породившая в отечественной славистике проблему соотношения церковнославянского и древнерусского литературных языков. Одни исследователи, как, например, Л.Г. Панин, рассматривают церковнославянский "как функциональный вариант единого древнерусского литературного языка" [9]; другие, как Н.И. Толстой, видят в церковнославянском самостоятельный язык, выполнявший в православном восточноевропейском регионе примерно те же функции, что и латынь в Средние Века в Западной Европе [10].
Критерии выделения самостоятельного языка для каждой из обозначенных здесь ситуаций должны быть разделены. Рассмотрим их применительно к первой ситуации. Здесь в качестве первого критерия вслед за Д.И. Эдельман мы предлагаем "наличие или отсутствие взаимопонимания между носителями форм речи, представляющих различные локальные единицы" [11], однако мы считаем необходимым указать на некоторую ограниченность в действии этого критерия: если отсутствие взаимопонимания действительно может свидетельствовать о том, что перед нами различные языки, то наличие такого взаимопонимания ни в коей мере не свидетельствует, что перед нами всего лишь диалекты одного языка. В самом деле, носители большинства тюркских языков вполне способны на бытовом уровне понимать друг друга без переводчика, однако никому не придет в голову рассматривать, скажем, шорский и татарский как диалекты единого тюркского языка. Кроме того, данный критерий применим, по преимуществу, к бесписьменным языкам. Что же касается языков с устойчивой письменно-литературной традицией, то для них гораздо более значим другой критерий: использование носителями различных идиом одной или различных литературно-письменных форм. Так, например, различные диалекты китайского не приобретают статуса самостоятельных языков, несмотря на то, что взаимопонимание между их носителями совершенно невозможно. Приобретению ими статуса самостоятельных языков препятствует, с одной стороны, наличие единого общекитайского литературно-письменного языка (в прошлом - вэньянь, сейчас - путунхуа), с другой стороны - отсутствие в местах распространения тех или иных диалектов локальных письменно-литературных норм. Здесь в качестве примера интересно привести дунганский (хуэйский) язык. Будучи первоначально одним из северокитайских диалектов, дунганский сумел сформировать свою собственную литературно-письменную традицию, отличную от общекитайской, и стать отдельным языком. Это было обусловлено тем, что дунгане, в отличие от собственно китайцев, были мусульманами и пользовались в течение многих веков не китайской иероглифической, но арабской графикой. Аналогичные отношения складываются между чешским и словацким: взаимопонимание между их носителями, по крайней мере на бытовом уровне, особых трудностей не представляет, но, поскольку чехи и словаки ориентируются на различный письменно-литературный стандарт, чешский и словацкий имеют статус самостоятельных языков.
Еще одним важным критерием определения статуса идиом относительно друг друга является наличие/отсутствие традиций перевода с одной идиомы на другую. Наличие устойчивой переводческой традиции свидетельствует, как правило, о том, что перед нами два самостоятельных языка: с диалекта на литературный язык, равно как и с литературного языка на диалект, как правило, не переводят. Не переводят обычно и с одного диалекта на другой. Создание переводов с одной идиомы на другую, в тех случаях, когда взаимопонимание между носителями идиом не слишком затруднено, является, кроме всего прочего, еще и демонстрацией собственной инаковости, отдельности. По этой причине стремление повысить статус своей родной идиомы, добиться ее признания в качестве самостоятельного языка нередко приводит к появлению переводов там, где в этом нет никакой практической необходимости. Здесь в качестве примера интересно рассмотреть языковую ситуацию в Югославии 70-х - 80-х годов XX века. Так, унитаристы, сторонники сохранения сербскохорватского языка и стирания языковых различий между сербами и хорватами, резко выступали против практики перевода с сербского варианта языка на хорватский. Хорватские же националисты, напротив, активно переводили произведения сербских писателей и поэтов, несмотря на то, что перевод часто заключался в замене одного слова или даже одного звука в целом предложении! Вот образцы таких "переводов" сербского поэта Й. Змая на хорватский:
 
Да ме метне ко за краља
 
Место хлеба све переца
 
Данас си нам срећан био
 
Da me metne tko za kralja
Mjesto kruha - sve pereca
Danas si nam sretan bio [12]
 
Четвертым критерием выделения самостоятельного языка является языковое самосознание его носителей. "Языковое самосознание - это представление говорящих о том, на каком языке они говорят" [13]. "Если коллектив говорящих считает родную речь отдельным языком, отличным от языков всех соседей, значит то, на чем данный коллектив говорит, - это отдельный самостоятельный язык" [14].
Иногда языковое самосознание может находить свое отражение в тех или иных законодательных актах. Здесь, опятьтаки, показателен югославский опыт. Так, если до 1990-го года в хорватской конституции государственным языком был назван хорватскосербский, то с 1990-го года - хорватский. В Сербии, согласно конституции, сербскохорватский язык был государственным до 1992-го года; в 1992-м году "вместо наименования 'сербскохорватский язык' официально провозглашен сербский язык и кириллический алфавит" [15].
Иногда изменение статуса идиомы связано с изменением статуса этнической группы, использующей данную идиому в качестве средства общения. Так, например, сойоты - небольшой тюркский народ, проживающий на территории Бурятии, до 1993 г. считались субэтносом тувинцев, а их язык, соответственно, диалектом тувинского. В 1993 г. сойоты были признаны отдельным народом, а их диалект - самостоятельным языком [16].
Пятым критерием самостоятельности языка является наличие лингвонима - названия данной идиомы, употребляемого ее носителями и отличного от всех наименований, применяемых данным языковым коллективом по отношению к языкам соседей. Автору этих строк не известен ни один случай, когда бы некоторый языковой коллектив, осознающий свой язык как нечто самостоятельное и отдельное, пользовался бы для его обозначения тем же названием, что и для языка соседнего народа. Данный критерий тесно связан с четвертым, поскольку наличие лингвонима является одним из внешних проявлений языкового самосознания. Наличие отдельного лингвонима, как критерий, особенно важно в тех случаях, когда идиома уже вышла из употребления, и мы не можем поинтересоваться у ее носителей, осознают ли они ее как отдельный язык или нет.
Таковы критерии выделения самостоятельного языка применительно к первой - синхронической ситуации. Теперь рассмотрим ситуацию, связанную с оппозицией "язык - диалект" в диахронном аспекте. Эта ситуация представляется нам наиболее простой: с того момента, как носители территориальных диалектов некоего языка начинают осознавать свои диалекты в качестве самостоятельных языков, пользоваться для их обозначения новыми лингвонимами и формировать новый литературно-письменный стандарт, мы можем говорить о том, что язык-предок полностью прекратил свое существование, уступив место новым языкам, появившимся в результате его распада. Наиболее чистым случаем такой ситуации является история преобразования территориальных разновидностей поздней латыни в самостоятельные романские языки: ни один из новых романских языков не сохранил наименования языка-предка, ни один из них не претендовал на то, чтобы рассматриваться в качестве более прямого и непосредственного продолжения латыни, чем другие романские языки. Несколько иначе обстоит дело с древнерусским и современным и восточнославянскими языками. Наиболее крупный из них, собственно русский, сохраняет лингвоним языка-предка. Это создает иллюзию того, что современный русский является непосредственным продолжением языка Киевской Руси, а то время как белорусский и украинский представляют собой своего рода побочные отпочкования, что, конечно же, совершенно не соответствует действительности: литературный стандарт современного русского языка, впрочем, и двух других восточнославянских языков не является продуктом исторического развития литературных письменных традиций Древней Руси, а территория распространения древнерусского языка примерно в равных долях распределена между современными Россией, Белоруссией и Украиной.
Третья ситуация, как уже было сказано выше, представлена двумя совершенно различными подситуациями. Рассмотрим первую из них - связанную с сосуществованием в рамках одного этнического коллектива двух различных литературных языков, опирающихся на две различные группы говоров. Здесь для определения статуса идиомы могут быть использованы такие критерии, как языковое самосознание носителей, наличие или отсутствие регулярной практики перевода с одной идиомы на другую, а также происхождение каждой из этих идиом. Так, в соответствии с этим критерием , норвежские нюноршк и букмол вряд ли могут рассматриваться как два варианта одного языка: если первый из них является результатом исторического развития древненорвежских диалектов, то второй сформировался на базе датского, импортированного в Норвегию в XIV в. после того, как страна попала под власть Дании, и ставшего разговорным языком большей части городского населения. А вот два литературных варианта марийского - горный и луговой - считать отдельными языками, по-видимому, нет оснований: и тот, и другой возникли в результате кодификации различных диалектов марийского языка.
Вторая подситуация связана с сосуществованием в рамках одного этнического коллектива двух литературных языков, не связанных по происхождению с какими-то территориальными разновидностями народной речи. Эта подситуация всегда предполагает наличие какой-либо формы двуязычия в обществе. Если при первой подситуации мы сталкиваемся с территориальным распределением идиом (нюноршк распространен в западных провинциях Норвегии, а букмол - в центральных и восточных), то при второй подситуации - с функциональным. Так, русский язык в Древней Руси функционировал в качестве основного разговорного языка, в качестве языка права и разного рода деловой документации, в качестве языка частной переписки (новгородские берестяные грамоты) и некоторых жанров литературы. Церковнославянский же выступал как язык богослужения, как язык философской, богословской, житийной и др. литературы, как язык ученых диспутов. Такое распределение двух близкородственных идиом порождает соблазн рассматривать их в качестве функциональных стилей одного языка.
Первым критерием определения статуса идиом в данной подситуации является языковое сознание членов социума, пользующегося этими двумя идиомами. Важно знать, воспринимаются ли носителями эти две идиомы как различные языки или как формы одного языка. Если идиомы воспринимаются носителями как отдельные языки, они должны маркироваться отдельными лингвонимами. Кстати, именно так и обстояло дело в Древней Руси: древнерусский язык обозначался термином "руськыи", а церковнославянский - термином "словеньськыи". Другим критерием, свидетельствующим в пользу того, что перед нами отдельные языки, является наличие переводов с одной идиомы на другую. При этом необходимо заметить, что отсутствие переводов вовсе не свидетельствует о том, что перед нами два варианта одного языка! В самом деле, при наличии жесткого распределения функций и сфер употребления между двумя идиомами возможности перевода оказываются весьма ограниченными: перевод юридического документа на церковнославянский язык шел, по видимому, в разрез со всеми традициями делопроизводства Древней Руси, а перевод богослужебного текста на русский был бы попросту кощунством. Последнее было связано с представлением о сакральности церковнославянского языка, нашедшем недвусмысленное выражение в утверждении Иоанна Вишенского: "Словенский язык... простым прилежным читанием... к Богу приводит" [17].
Еще одним критерием, свидетельствующим, что перед нами два самостоятельных языка, может выступать несовпадение территории распространения двух идиом. Так, русский язык во все века функционировал только на территории Российского государства, в то время как церковнославянский в качестве языка церкви, ученой и житийной литературы функционировал также на территории Сербии, Болгарии, Великого Княжества Литовского и даже романоязычной Молдавии! Впрочем, совпадение территории распространения двух идиом опять-таки не свидетельствует, что перед нами два варианта одного языка: территория распространения амхарского и геэза (богослужебный язык эфиопской церкви) идентична или почти идентична, однако совершенно очевидно, что перед нами два различных языка. В пользу этого свидетельствует критерий происхождения идиом из одного или двух различных источников: геэз входит в северную группу эфиопосемитских языков, а амхарский - в южную . Точно так же этот критерий свидетельствует о нетождественности древнерусского и церковнославянского языков: первый из них сформировался на базе восточнославянских диалектов, а второй имеет южнославянское, болгаро-македонское происхождение.
Определение статуса таких идиом, как древнерусский и церковнославянский, амхарский и геэз особой проблемы не составляет. Гораздо сложнее понять, чем являются по отношению друг к другу армянский и грабар. С одной стороны, эти идиомы обладают различными лингвонимами, с другой - они имеют общее происхождение, общую территорию распространения и связаны с одной и той же этнокультурной средой.
 
 
 
--------------------------------------------------------------------------------

Примечания

1. Калынь Л.Э. Диалектологический аспект проблемы "язык - диалект" // Известия АН СССР. - 1976. - Т. 35. - Серия языка и литературы, № 1.

2. Климов Г.А. Фридрих Энгельс о критериях языковой идентификации диалекта // Вопросы языкознания. - 1974. - № 4.

3. Леч Р. К вопросу о соотношении категорий "язык" и "диалект" // Русское и славянское языкознание. К 70-летию чл.-корр. АН СССР Р.И. Аванесова. - М., 1972.

4. Эдельман Д.И. К проблеме "язык или диалект" в условиях отсутствия письменности // Теоретические основы классификации языков мира. - М., 1980; Эдельман Д.И. Проблема "язык или диалект" при отсутствии письменности (на материале памирских языков) // Лингвистическая география, диалектология и история языка. - Ереван, 1978.

5. Cazacu B. In jurul controverse lingvistice: limba sau dialect (Problema clasificarii idiomurilor romanice suddunerene) // Studii si cercetari lingvistice. - Bucuresti, 1959. - T. X. - № 1.

6. Heger K. "Sprache" und "Dialect" als linguistisches und soziolinguistisches Problem // Folia linguistica. - The Hague, 1968.

7. Grierson G.A. "Language" and "Dialect" // Linguistic Survey of India. - V. 1. - Pt. 1. - Calcutta, 1927.

8. Дардские и нуристанские языки. - М., 1999.

9. Панин Л.Г. История церковнославянского языка и лингвистическая текстология. - Новосибирск, 1995. - С. 50.

10. Толстой Н.И. История и структура славянских литературных языков. - М., 1988.

11. Эдельман Д.И. К проблеме "язык или диалект". - С. 129.

12. Багдасаров А.Р. Социолингвистический аспект языковых отношений в Хорватии и Сербии во второй половине XX в. // Язык. Культура. Этнос. - М., 1994. - С. 204.

13. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика. - М., 1994. - С. 94.

14. Там же. - С. 95.

15. Багдасаров А.Р. Указ. соч. - С. 208.

16. Леонтьев А.А. Культуры и языки народов России, стран СНГ и Балтии. - М., 1998. - С. 262-263.

17. Успенский Б.А. Языковая ситуация и языковое сознание в Московской Руси: восприятие церковнославянского и русского языка // Византия и Русь. - М., 1989. - С. 208.

18. Дьяконов И.М. Введение. Афразийские языки // Афразийские языки. Семитские языки. - М., 1991. - С. 7.

საქართველო გაბრწყინდება!

timoti

Язык - характерна вещь  для каждой нации -  даже на государственном уровне отдельная нация должна иметь свой язык - свою самобытность, отличающуюся от соседа - так как сваны и мегрелы считают себя грузинами но сванский и мегерльский отделились от матери-грузинского языка (2000  лет (мегр) - 2700 (сван) лет назад)   т.е. давно - то к этим языкам применяем термин - "язык-диалект"
საქართველო გაბრწყინდება!

timoti

Диале́кт (греч. διάλεκτος — «наречие» < греч. διαλέγομαι "говорить, изъясняться") — разновидность языка, которая употребляется в качестве средства общения лицами, связанными между собой территорией, профессиональной или социальной общностью.

Диалект является полноценной системой речевого общения (устной или знаковой, но не обязательно письменной) со своим собственным словарём и грамматикой.


почему не подходят под это определение сванскйи и мегрельский?
საქართველო გაბრწყინდება!

jvarg

Цитата: timoti от января  6, 2007, 12:07
Диале́кт (греч. διάλεκτος — «наречие» < греч. διαλέγομαι "говорить, изъясняться") — разновидность языка, которая употребляется в качестве средства общения лицами, связанными между собой территорией, профессиональной или социальной общностью.

Диалект является полноценной системой речевого общения (устной или знаковой, но не обязательно письменной) со своим собственным словарём и грамматикой.


почему не подходят под это определение сванскйи и мегрельский?

Странное определение. Тогда можно сказать, что был просто грузинский диалект русского языка. Следовательно, геть назад в Российскую Империю (шутка, вы нам даром не нужны).
Все боятся быть обвинёнными в ксенофобии. А вот в русофобии никто.
(© Захар Прилепин)

timoti

Диале́кт (греч. διάλεκτος — «наречие» < греч. διαλέγομαι "говорить, изъясняться") — разновидность языка....

разве грузинский есть разновидность русского?
საქართველო გაბრწყინდება!

Ахьшь

Цитата: "timoti" от
то к этим языкам применяем термин - "язык-диалект"
кто применяет? имена филологов назвать можно?



http://www.opentext.org.ge/art/kartvel.htm
ЦитироватьThe Kartvelian language family comprises the Georgian, Megrelian, Laz and Svan languages. They are spread throughout a large territory to the south of the Transcaucasian mountain range.

The fact that these languages are related was first noticed by 1. Guldenstedt in the 18th century and later proven by G. Rozen, M. Brosset, F. Bopp and others during the 1850's.
до 18 века о родстве не знали что-ли получается?
а в 20 в. диалектами стали.


здесь мнение Климова http://www.auditorium.ru/books/2276/1.pdf

Baruch

"почему не подходят под это определение сванскйи и мегрельский?"
А вы попробуйте сравнить сванский с грузинским, хотя бы по описаниям в "Языки народов СССР" том 4 "Иберийско-кавказские языки". Разница между языками гораздо больше, чем между русским и литовским.

timoti

საქართველო გაბრწყინდება!

timoti

Цитата: Ахьшь от января  6, 2007, 13:01
Цитата: "timoti" от
то к этим языкам применяем термин - "язык-диалект"
кто применяет? имена филологов назвать можно?
http://www.opentext.org.ge/art/kartvel.htm
ЦитироватьThe Kartvelian language family comprises the Georgian, Megrelian, Laz and Svan languages. They are spread throughout a large territory to the south of the Transcaucasian mountain range.

The fact that these languages are related was first noticed by 1. Guldenstedt in the 18th century and later proven by G. Rozen, M. Brosset, F. Bopp and others during the 1850's.
до 18 века о родстве не знали что-ли получается?
а в 20 в. диалектами стали.
здесь мнение Климова http://www.auditorium.ru/books/2276/1.pdf

Ну  да - в средние века надписи на храмах в западной Грузии делали на чужом картвельском языке и совсем не делали на сванском и мегрельском. Если лингвисты что то заметили в 18 веке - не значит ,что эти языки-диалекты не произошли от единого корня языка.

вы хоть пробовали сравнить сванский-мегрельский и картвельский - подавляющее большинство слов имеют общий корень
საქართველო გაბრწყინდება!

timoti

Цитата: Baruch от января  6, 2007, 13:17
"почему не подходят под это определение сванскйи и мегрельский?"
А вы попробуйте сравнить сванский с грузинским, хотя бы по описаниям в "Языки народов СССР" том 4 "Иберийско-кавказские языки". Разница между языками гораздо больше, чем между русским и литовским.


чтобы дать определение языка и диалекта - нужно  учитывать исторически-этнические факторы тоже. Чистой лингвистикой можно запутать дело ещё больше.
საქართველო გაბრწყინდება!

Апсуа

Тимоти, согласно Вашей логике, басксий язык в Испании можно назвать диалектом испанского. А уж каталанский на все 100%.

Апсуа

ЦитироватьЕсли лингвисты что то заметили в 18 веке - не значит ,что эти языки-диалекты не произошли от единого корня языка.
Никто не спорит с тем, что сванский, грузинский и мегрельский родственные языки и имеют общее происхождение. Но это не говорит о том, что они являются диалектами одного языка.
Русский, английский, фарси и бенгальский тоже имеют общее происхождение, но вы же не будете утверждать, что это дилекты одного языка.

jvarg

В средние века не зафиксировано ни одной надписи на молдавском или валашском (румынском) языках. Все сплошь на церковно-славянском.

Это и понятно, потому что церковно-славянский был государственным языком в валашских княжествах. А сами романские языки этих княжеств были безписьменными.

Но на этом основании никто не объявляет румын и молдаван подгруппами русских или украинцев.
Все боятся быть обвинёнными в ксенофобии. А вот в русофобии никто.
(© Захар Прилепин)

Апсуа

Вот-вот. Это + к Вашему недоумению по поводу отсутсивия абхазских средневековых  надписей

timoti

Цитата: Апсуа от января  6, 2007, 13:53
ЦитироватьЕсли лингвисты что то заметили в 18 веке - не значит ,что эти языки-диалекты не произошли от единого корня языка.
Никто не спорит с тем, что сванский, грузинский и мегрельский родственные языки и имеют общее происхождение. Но это не говорит о том, что они являются диалектами одного языка.
Русский, английский, фарси и бенгальский тоже имеют общее происхождение, но вы же не будете утверждать, что это дилекты одного языка.

А вы прочли внимательно определение диалекта?
საქართველო გაბრწყინდება!

timoti

Цитата: jvarg от января  6, 2007, 13:55
В средние века не зафиксировано ни одной надписи на молдавском или валашском (румынском) языках. Все сплошь на церковно-славянском.

Это и понятно, потому что церковно-славянский был государственным языком в валашских княжествах. А сами романские языки этих княжеств были безписьменными.

Но на этом основании никто не объявляет румын и молдаван подгруппами русских или украинцев.

Апсуа  обрадовался   :green:- рано обрадовались...
Надписи сделаны не только на церковных храмах но и на вещах тоже -
Неужели не существует ни одного письма румынских князей - где бы они переписывались румынскими словами но писали бы славянскими буквами?

документы и античные авторы  же утверждают противоположное - что абхазский язык и народ был картвельским.

Румыни вполне определённый народ - но мы утверждаем абхазы в 9 веке были грузинами как и мегрелы и сваны - что противостоит этому аргументу? То что миграция северокавказцев изменило этнический состав сегодняшней Абхазии?

საქართველო გაბრწყინდება!

jvarg

Цитата: timoti от января  6, 2007, 14:18
...мы утверждаем абхазы в 9 веке были грузинами как и мегрелы и сваны - что противостоит этому аргументу? То что миграция северокавказцев изменило этнический состав сегодняшней Абхазии?
Допустим. Но я думаю никто не спорит, что в 9 веке не было ни украинцев, ни великороссов, ни белорусов, а была древнерусская народность (есть правда сторонники теории о трехметровых "великих украх", предках украинцев, но о клинике мы речь не ведем).

Так вот, хорошо это, или плохо, но существование ныне трех разных народов - реальный факт. И на основании общности происхождения мы еще не можем присоеденить к себе Украину и Беларусь.
Все боятся быть обвинёнными в ксенофобии. А вот в русофобии никто.
(© Захар Прилепин)

timoti

Цитата: jvarg от января  6, 2007, 14:47
Цитата: timoti от января  6, 2007, 14:18
...мы утверждаем абхазы в 9 веке были грузинами как и мегрелы и сваны - что противостоит этому аргументу? То что миграция северокавказцев изменило этнический состав сегодняшней Абхазии?
Допустим. Но я думаю никто не спорит, что в 9 веке не было ни украинцев, ни великороссов, ни белорусов, а была древнерусская народность (есть правда сторонники теории о трехметровых "великих украх", предках украинцев, но о клинике мы речь не ведем).

Так вот, хорошо это, или плохо, но существование ныне трех разных народов - реальный факт. И на основании общности происхождения мы еще не можем присоеденить к себе Украину и Беларусь.

Ну и? Разве сванетия и мегрелия сегодня отдельные государства? Или может сваны и мегрелы не идентифицируют себя как картвелов?
Этнический состав после переселения в Абхазии апсуйцев изменил язык и быт абхазов (кстати после этого абхазы стали мусульманами - до 17 века они были древнейщими христианами). В Абхазии даже сегодня 300 000 беженцев - грузинов - значит всё равно перевес на стороне Грузии.


Кстати Апсуа! - поговаривают что армяне стали важной силой в Абхазии - дождётесь ,когда появятся историки утверждающие ,что Абхазия была собственностью Тиграна великого... ;D
Придётся вводить ещё один государственный язык - армянский... :down: ;D
Сожрут вас сожрут....  :( :up:
საქართველო გაბრწყინდება!

Быстрый ответ

Обратите внимание: данное сообщение не будет отображаться, пока модератор не одобрит его.

Имя:
Имейл:
Проверка:
Оставьте это поле пустым:
Наберите символы, которые изображены на картинке
Прослушать / Запросить другое изображение

Наберите символы, которые изображены на картинке:

√36:
ALT+S — отправить
ALT+P — предварительный просмотр