Любимые стихи

[Lodur]

Понравилось стихотворение.

Ах, зеленое поле да небо синее,
не вспахано поле и в нем никого.
А у тети Надежды было два сына,
не осталось ни одного.
Первый пошёл под желто-блакитным флагом,
второй под чёрным, красным и голубым.
Ни один не вернулся живым.

На зелёных ветках перезревшие вишни,
некому варенье из них варить.
Все хотели быть счастливы, но не вышло,
и не жизнь, а смерть научились дарить.
Никакой победы, одна отсрочка.
От жары истончившись, травы звенят.
А у тети Надежды осталась дочка,
нарожает новеньких пацанят.
Нарожает в жаркое это немирье,
тут попробуйте, уберегите.
Мама с папой, для чего вы меня кормили,
для чего рожали на гибель?

В городе, где не осталось и дома целого,
где два года не прекращался бой,
кто-то написал на асфальте мелом:
"Бог - это любовь".

© Лемерт /Анна Долгарева/

[rakovsky]

Александр Баль

Не по годам теряя силы,
Не по приметам, без лица
Я вижу жизнь сквозь призму жилы
И целый мир, как два кольца.
В одном кольце немое эхо,
Могильный шепот тишины.
В другом - отпущенного века
Мои несбыточные сны.
И лет потрачено не мало,
И жизней кончено свинцом, -
Прочнее прочного металла
Судьба окутала кольцом.
В глухом распутье вязнут ноги,
На перепутье без конца
Я из кольца ищу дороги,
Но нет дороги из кольца.
Я так устал вставать с рассветом
И у заката быть в долгу,
И о сугробах думать летом,
И о подснежниках в пургу.
И если вырвусь в поднебесье -
Надежда мне расправит грудь -
Всё ж от судьбы, ну, хоть ты тресни,
Не убежать, не ускользнуть.
Не вдохновил меня Создатель -
Не создал дерево из пней.
Не нас вскормила Божья матерь -
Не нам ответ держать пред ней.
На всё на свете воля Божья -
И кровь, и слезы лить рекой!
Я надрываюсь в бездорожье -
Пою себе заупокой.
Зеркальным отраженьем треснешь,
Надеясь выйти из колец -
Родился мертвым - не воскреснешь;
Родился русским - не жилец.

Александр Баль – официальный сайт
www.alexanderbal.com

Как Вы трактуете эту поэму?

Текст интересный и может побудить много дискуссий.

В каком смысле сказано "Я вижу целый мир, как два кольца"?

Также могу представить интересный оборот. Он пишет:

Не вдохновил меня Создатель -
Не создал дерево из пней.

В его поэме много мрачного и отрицательного. Оборот такой. Есть такой аргумент из отрицательного - если существует тьма, разумеется, что существует свет.

На самом деле, бывает, что дерева растут из пней.



Cледовательно, бывает ли, что Создатель действительно вдохновляет людей? Я думаю, что Да. Как раз Он есть, то хоть иногда людей вдохновляет. А если вдохновляет, то какая у этого явления природа и надежность в вдохновленных наречиях?

Вот например в Танахе предсказанно много привлекательное, о Мессии, о Воскресении покойных и т.п. Вопрос у меня о надежности этих предсказаниях (Совершаются ли пророчества ТаНаХа/Ветхого Завета? Как Вы на это смотрите?

[yurifromspb]

Тематические стихи
http://el-d.livejournal.com/145657.html

Пространство замерзло насмерть, часы пропустили ход,
Едет профессор Фасмер через двадцатый год
По пересохшим рекам, крошащимся облакам,
Поезд с библиотекой – в качестве рюкзака.
Насмешливо, двухголово, от степей до Уральских гор
Происхожденье слова глядит на него в упор.

Время ходит опасно, не шевеля травой,
Словно профессор Фасмер через сороковой,
В небе и в море тесно, огонь затворил пути,
Беззащитные тексты некуда увезти.
Память, непрочный панцирь, сохраняет весь оборот
Там, где не сыщут рейхсканцлер, обыватель и артналет.
Ударенья считая, слоями глин и руин
Привычно слова глотает полабский город Берлин.

Пригороды, полустанки ворочаются впотьмах,
Что там в сухом остатке и в четырех томах?
Родственник бабочки – перепел, недвижно-стремительная река,
Многослойный пепел носителей языка,
Ветер над польским лесом, белые острова
и конечно, профессор, слова.

[Солохин]

В небе серо, в небе грустно.
Луг пожух, и лес испуган.
Плачут лебеди да гуси
И текут по небу к югу.
Птицы плачут — сердцу больно,
Оттого ль за острым клином
Побежал мужик по полю
От хибары, от скотины.
От жены — трудом согбенной,
От детей, вослед кричащих,
От скирды гнилого сена...
Он хотел взлететь над чащей.
Он хотел обняться с высью,
Он хотел расстаться с пашней,
Он хотел взлететь над жизнью,
Над собой — смешным и страшным.
И вонзал он в небо руки
С криком — чуть не журавлиным,
И ветвились в сладкой муке
Струны жил на шее длинной.
«Улечу!» — и с этой верой
Он бежал, взлетая в волю...
И упал комочком серым
На краю родного поля.
Подошла жена родная,
Остудила лоб ладонью: —
Ты куда бежал?
— Не знаю. —
Ты чего хотел?
— Не помню...

(Николай Колычев)

[Damaskin]

В небе серо, в небе грустно.
Луг пожух, и лес испуган.
Плачут лебеди да гуси
И текут по небу к югу.
Птицы плачут — сердцу больно,
Оттого ль за острым клином
Побежал мужик по полю
От хибары, от скотины.
От жены — трудом согбенной,
От детей, вослед кричащих,
От скирды гнилого сена...
Он хотел взлететь над чащей.
Он хотел обняться с высью,
Он хотел расстаться с пашней,
Он хотел взлететь над жизнью,
Над собой — смешным и страшным.
И вонзал он в небо руки
С криком — чуть не журавлиным,
И ветвились в сладкой муке
Струны жил на шее длинной.
«Улечу!» — и с этой верой
Он бежал, взлетая в волю...
И упал комочком серым
На краю родного поля.
Подошла жена родная,
Остудила лоб ладонью: —
Ты куда бежал?
— Не знаю. —
Ты чего хотел?
— Не помню...

(Николай Колычев)

Замечательные стихи. Спасибо.

[Киноварь]

Стихов не умеют писать мухоморы,
Кареты, морские прибои, приборы,
Весенние листья, монеты в два франка,
Волшебные палки и кольца, баранка,
Овца и сигналы, и цезий, и буря,
Сигары, ангары, приправы в глазури.
Конца в этом списке как нет, так не буде —
Откуда ж вы взяли, что могут вдруг люди?

[zwh]

Наум Коржавин (Эммануил Мандель):

Календари не отмечали
Семнадцатое октября,
Но москвичам в тот день едва ли
Бывало до календаря.

Из дневника Твардовского:

Что делать нам с тобой, моя присяга,
Где взять слова, чтоб рассказать о том,
Как в 45-м нас встречала Прага
И как встречала в 68-м...

[Мечтатель]

When in disgrace with Fortune and men's eyes,
I all alone beweep my outcast state,
And trouble deaf heaven with my bootless cries,
And look upon myself and curse my fate,

Wishing me like to one more rich in hope,
Featured like him, like him with friends possessed,
Desiring this man's art and that man's scope,
With what I most enjoy contented least;

Yet in these thoughts myself almost despising,
Haply I think on thee, and then my state
(Like to the lark at break of day arising
From sullen earth) sings hymns at heaven's gate;

For thy sweet love rememb'red such wealth brings
That then I scorn to change my state with kings.



Верно ли я перевёл этот сонет Шекспира?

When in disgrace with Fortune and men's eyes,
(Когда в немилости у Фортуны и людских глаз,)
I all alone beweep my outcast state,
(Совсем один, я оплакиваю своё положение изгоя,)
And trouble deaf heaven with my bootless cries,
(И тревожу глухое небо своими бесполезными криками,)
And look upon myself and curse my fate,
(И гляжу на себя, и кляну свою судьбу,)

Wishing me like to one more rich in hope,
(Желая походить на того, кто богаче надеждой,)
Featured like him, like him with friends possessed,
(Обличьем быть как он, как он иметь друзей,)
Desiring this man's art and that man's scope,
(Вожделея к уменью этого (человека), и к размаху того,)
With what I most enjoy contented least;
(Менее всего довольствуясь тем, чем наделён сполна;)

Yet in these thoughts myself almost despising,
(Однако почти презирая себя в этих думах,)
Haply I think on thee, and then my state
(Я вдруг помыслю о тебе, и тогда моё существо (букв. состояние))
(Like to the lark at break of day arising
((Подобно жаворонку, на рассвете поднимающемуся)
From sullen earth) sings hymns at heaven's gate;
(От сумрачной земли) поёт гимны у небесных врат;)

For thy sweet love rememb'red such wealth brings
(Ибо твоя нежная любовь, (когда) помянута, приносит такое богатство)
That then I scorn to change my state with kings.
(Что тогда я гнушаюсь обменяться своим состоянием с королями.)

[Мечтатель]

Вот этого ещё перевод проверьте, пожалуйста

Оскар Лёрке (Oscar Loerke, 1884-1941)

Brief

Ich liege einsam hier im dunklen Haus,
Und fern löschst du die müde Lampe aus,
Und Abend ist es, Abend. Unser Ohr,

So sehr es lauscht, ist für den andern taub,
Nicht ragt ein Ziegel deines Dachs hervor:

Du und Dein Haus bist nur ein Körnchen Staub.
Und wenn das Haus auf Deinem Kopf zerbricht,

Und wenn du stürbest, sieh, ich weiß es nicht.
Und ich kann sterben, und du weißt es nicht.
... Zwei Gränchen Staub im Wind: mehr sind wir nicht.

Письмо

Я лежу здесь в тёмном доме,
А ты вдали гасишь усталую лампу,
И вечер, вечер. У нас слух,

Настолько заострённый, друг для друга глух,
На твоей крыше не выдаётся черепица:

Твой дом и ты - лишь пылинка.
И если у тебя над головой развалится дом,

И если ты умрёшь, смотри, я это не узнаю.
И умереть могу я, ты это не узнаешь.
...Мы - только две пылинки на ветру.

[Мечтатель]

Или вот это

Мария Луиза Кашниц (Marie Luise Kaschnitz, 1901-1974)

Die Katze

Die Katze, die einer fand, in der Baugrube saß sie und schrie.
Die erste Nacht, und die zweite, die dritte Nacht.
Das erste Mal ging er vorüber, dachte an nichts
Trug das Geschrei in den Ohren, fuhr aus dem Schlaf.
Das zweite Mal beugte er sich in die verschneite Grube
Lockte vergeblich den Schatten, der dort umherschlich.
Das dritte Mal sprang er hinunter, holte das Tier.
Nannte es Katze, weil ihm kein Name einfiel.
Und die Katze war bei ihm sieben Tage lang.
Ihr Pelz war gesträubt, ließ sich nicht glätten.
Wenn er heimkam, abends, sprang sie ihm auf die Brust, ohrfeigte ihn.
Der Nerv ihres linken Auges zuckte beständig.
Sie sprang auf den Vorhang im Korridor, krallte sich fest
Schwang hin und her, dass die eisernen Ringe klirrten.
Alle Blumen, die er heimbrachte, fraß sie auf.
Sie stürzte die Vasen vom Tisch, zerfetzte die Blütenblätter.
Sie schlief nicht des Nachts, saß am Fuß seines Bettes
Sah ihn mit glühenden Augen an.
Nach einer Woche waren seine Gardinen zerfetzt
Seine Küche lag voll von Abfall. Er tat nichts mehr
Las nicht mehr, spielte nicht mehr Klavier
Der Nerv seines linken Auges zuckte beständig.
Er hatte ihr eine Kugel aus Silberpapier gemacht
Die sie lange geringschätzte. Aber am siebenten Tag
Legte sie sich auf die Lauer, schoss hervor
Jagte die silberne Kugel. Am siebenten Tag
Sprang sie auf seinen Schoß, ließ sich streicheln und schnurrte.
Da kam er sich vor wie einer, der große Macht hat.
Er wiegte sie, bürstete sie, band ihr ein Band um den Hals.
Doch in der Nacht entsprang sie, drei Stockwerke tief
Und lief, nicht weit, nur dorthin, wo er sie
Gefunden hatte. Wo die Weidenschatten
Im Mondlicht wehten. An der alten Stelle
Flog sie von Stein zu Stein im rauhen Felle
Und schrie.

"Кошка

Кошка, которую он нашёл, сидела в строительной яме и орала.
Первую ночь, вторую ночь, и третью ночь.
Первый раз он прошёл мимо, ни о чём не думал
Продолжал нести крик в ушах, просыпался.
Второй раз он наклонился над заснеженной ямой
Тщетно приманивал тень, что там кралась туда и сюда.
На третий раз он спрыгнул вниз, принёс животное.
Он называл её "Кошкой", потому что никакое имя не приходило ему на ум.
И Кошка была при нём семь дней.
Её шерсть была встопорщена, не погладишь.
Когда он вечером пришёл домой, она прыгнула к нему на грудь и отвесила оплеуху.
Нерв её левого глаза постоянно подёргивался.
Она запрыгнула на занавеску в коридоре, крепко вцепилась когтями
Раскачивалась туда-сюда - так, что железные кольца скрипели.
Всё цветы, что он приносил домой, она сожрала.
Она опрокинула вазы со стола, раскромсала цветочные лепестки.
Ночью она не спала, сидела у ножки его кровати
Смотрела на него горящими глазами.
Неделю спустя его шторы были разорваны в клочья
Его кухня тонула в отбросах. Он больше ничего не делал,
Больше не читал, больше не играл на рояле
Нерв его левого глаза постоянно подёргивался.
Он сделал пулю из серебряной бумаги,
которую она долго недооценивала. Но на седьмой день
Она залегла в засаду, бросилась вперёд
Охотясь за серебряной пулей. На седьмой день
Она запрыгнула к нему на колени, позволила себя погладить и замурлыкала.
Он показался себе тем, у кого есть большая власть.
Он качал её, расчесал её щеткой, повязал ей на шею бант.
Однако ночью она спрыгнула вниз с третьего этажа
И убежала, недалеко, только туда, где он её
Нашёл. Туда, где тени ив
Раскачивались в лунном свете. На прежнем месте
Она, покрытая грубой шерстью, перелетала с камня на камень
И орала."

[Мечтатель]

Так точнее

Brief

Ich liege einsam hier im dunklen Haus,
Und fern löschst du die müde Lampe aus,
Und Abend ist es, Abend. Unser Ohr,

So sehr es lauscht, ist für den andern taub,
Nicht ragt ein Ziegel deines Dachs hervor:

Du und Dein Haus bist nur ein Körnchen Staub.
Und wenn das Haus auf Deinem Kopf zerbricht,

Und wenn du stürbest, sieh, ich weiß es nicht.
Und ich kann sterben, und du weißt es nicht.
... Zwei Gränchen Staub im Wind: mehr sind wir nicht.

Письмо

Я лежу здесь один, в тёмном доме,
А ты вдали гасишь усталую лампу,
И вечер, вечер. У нас слух,

Настолько заострённый, друг для друга глух,
На твоей крыше не выдаётся черепица:

Твой дом и ты - лишь пылинка.
И если у тебя над головой развалится дом,

И если ты умрёшь, смотри, я это не узнаю.
И умереть могу я, ты это не узнаешь.
...Мы - не более чем две пылинки на ветру.

Что ещё можно исправить?
Фраза "So sehr es lauscht" означает, видимо, "он (слух) настолько прислушивается". То есть уши героев стихотворения навострены, но они не слышат друг друга (für den andern taub - "глух для другого").

[Мечтатель]

Да, в стихотворении про кошку речь идёт скорее всего о шарике из фольги (кошке для игры), а не о пуле.

Er hatte ihr eine Kugel aus Silberpapier gemacht
Die sie lange geringschätzte. Aber am siebenten Tag
Legte sie sich auf die Lauer, schoss hervor
Jagte die silberne Kugel.

Сначала я наткнулся на этот перевод, который в некоторых местах, кажется, значительно отступает от оригинала:

Кошка о которой пойдет речь сидела на помойке и орала
Ночь напролет две напролет три напролет.
В первый раз он спокойно прошел мимо
Не думая ни о чем и под ор за окном уснул.
Во второй раз он ненадолго задержался
Глядя на орунью попробовал ей улыбнуться.
В третий раз он одним прыжком настиг зверя
Схватил за шкирку назвал «кошкой» не придумав иного имени —
И кошка прогостила у него семь дней.
Ее клочковатую шерсть не удавалось ни отмыть ни расчесать.
Вечером по возвращении он еле отбивался от ее зубов и когтей.
Ее левое веко нервически подергивалось.
Она раскачивалась на занавесках хозяйничала на антресолях.
В квартире стоял звон гром и треск.
Все цветы приносимые им домой она съедала.
Она сбивала вазы со стола раздирала нераспустившиеся бутоны.
Ночами она бодрствовала у него в изголовье —
Глядела на него горящими глазами.
За неделю его гардины были располосованы
Кухня превратилась в помойку. Он бросил ходить на службу
Бросил читать бросил играть на рояле.
Его левое веко нервически подергивалось.
Он начал скатывать пулю из серебряной фольги
Которую она долго недооценивала. Но на седьмой день
Сделала ловкое обманное движение. Он выстрелил
Серебряной пулей — и промазал. На седьмой день
Она прыгнула ему на колени заурчала позволила себя погладить
И он подумал: моя взяла.
Он ласкал ее чесал ее завязал ей на шее бантик.
но тою же ночью она спрыгнула с четвертого этажа
И убежала — недалеко — как раз туда откуда
Он ее взял. Там в загадочном лунном свете
Расцветала помойка. На старом месте
Кошка летала с камня на камень сверкала облезлой шерстью
и орала

Мария Луиза Кашниц
Перевод В. Топорова

[zwh]

Стихотворение Виктора Верстакова "9-я рота" читает Андрей Фефелов (сын Александра Проханова) в программе Константина Душенова и Андрея Фефелова "Стратегия и тактика" от 12.02.2019

[Мечтатель]

Это не моё любимое, это у мой виртуальной аватары любимое (не следует в полной мере отождествлять ). Она - очень нелюдимая особа, ещё хуже меня.

Зинаида Гиппиус

К ПРУДУ

Не осуждай меня, пойми:
Я не хочу тебя обидеть,
Но слишком больно ненавидеть, —
Я не умею жить с людьми.

И знаю, с ними — задохнусь.
Я весь иной, я чуждой веры.
Их ласки жалки, ссоры серы...
Пусти меня! Я их боюсь.

Не знаю сам, куда пойду.
Они везде, их слишком много...
Спущусь тропинкою отлогой
К давно затихшему пруду.

Они и тут — но отвернусь,
Следов их наблюдать не стану,
Пускай обман — я рад обману...
Уединенью предаюсь.

Вода прозрачнее стекла.
Над ней и в ней кусты рябины.
Вдыхаю запах бледной тины...
Вода немая умерла,

И неподвижен тихий пруд...
Но тишине не доверяю,
И вновь душа трепещет, — знаю,
Они меня и здесь найдут.

И слышу, кто-то шепчет мне:
«Скорей, скорей! Уединенье,
Забвение, освобожденье —
Лишь там... внизу... на дне... на дне...»

1895

[Damaskin]

Она - очень нелюдимая особа, ещё хуже меня.

На хрена такая аватара?

[Мечтатель]

На хрена такая аватара?

Первоначально была создана с целью маскировки (Чтобы иметь возможность бывать там, где я стал persona non grata. Изменение пола затрудняет разоблачение). Затем обрела не только чисто функциональное, но и некоторое самостоятельное значение. У неё есть имя (иностранное), своя сфера интересов (языки, фильмы и др.).

[Damaskin]

Чтобы иметь возможность бывать там, где я стал persona non grata

Вот уж не думал, что вы можете где-то стать persona non grata

своя сфера интересов (языки, фильмы и др.).

Сфера интересов подозрительно похожа на вашу. Боюсь, вы быстро засыпетесь 

[Мечтатель]

Вот уж не думал, что вы можете где-то стать persona non grata

Увы. Связано с очень длительными и противоречивыми личными отношениями. Моя попытка вернуть, реанимировать романтические настроения прошлого вызвала решительный отпор (полного разрыва не произошло, но фактически оказались заблокированы на неопределённое время почти все каналы общения). Собственно, этим и был вызван тяжёлый психологический кризис в начале этого года (было очень жаль, потому что особа образованная, и осведомлена почти обо всех моих увлечениях).

Сфера интересов подозрительно похожа на вашу. Боюсь, вы быстро засыпетесь

Я не планирую непосредственно заявлять там о себе. Тихо зайти, посмотреть, тихо выйти - этого вполне достаточно. Обнаружить таким образом возможно, лишь прибегнув к особым приложениям (но вряд ли это будет использовано).
В создании именно женского фиктивного персонажа даже не было нужды, точно так же мог функционировать персонаж и с мужским именем. Но игра с женским образом показалась мне более занимательной, авантюрной, в чём-то даже психотерапевтичной.

[emons]

... О смертной мысли водомет,
О водомет неистощимый!
Какой закон непостижимый
Тебя стремит, тебя мятет?
Как жадно к небу рвешься ты!..
Но длань незримо-роковая
Твой луч упорный, преломляя,
Свергает в брызгах с высоты...

[Мечтатель]

(Пока ещё) не любимое, но интересное

Моё "око" Marguerite (имеющая способность проникать туда, куда мне под своим именем вход заказан) подписана на группу французской поэзии. На днях там появились стихотворения Ивана Голля (Yvan GOLL, 1891 – 1950)

Стихотворение про Иоанна Безземельного привожу вместе с переводом, который тоже хорош:

JEAN SANS TERRE ABORDE AU DERNIER PORT
A Claire sans lune.

Jean sans Terre sur un bateau sans quille
Ayant battu la mer sans horizons
Débarque un jour sans aube au port sans ville
Et frappe à quelque porte sans maison

Il connaît bien cette femme sans figure
Se décoiffant dans un miroir sans tain
Ce lit sans draps ces baisers sans murmure
Et ce facile amour sans lendemain

Il reconnaît ces trirèmes sans rames
Ces bricks sans mâts ces steamers sans vapeur
Ces rues sans bars ces fenêtres sans femmes
Ces nuits sans sommeil et ces docks sans peur

Mais il passe inconnu devant ses frères
Il ne voit point ses jeunes soeurs pâlir
L'herbe ne tremble pas dans le pré de son père
Quelle est cette idée sans souvenir ?

Dans le jardin sans arbre aucune grille
Ne l'empêche de cueillir le jet d'eau
Qu'il va offrir à cette triste fille
Qui se pendit pour l'avoir aimé trop

Quel est ce boulevard sans dieux à vendre ?
Ce crépuscule sans accouplement ?
Ce réverbère étouffé par ses cendres ?
Cette horloge laissant pourrir le temps ?

Alors pourquoi ces jonques ces tartanes
Chargées de fûts sans vin de Christs sans croix
De sacs sans riz de danses sans gitanes
De citrons sans vertu d'aciers sans poids ?

Pourquoi ces quais sont-ils sans un navire ?
Ces bois sans étincelle ces stocks
Sans douane et ces bars sans délire ?
Seule la mer travaille dans les docks !

Quel est ce port où nul bateau n'aborde ?
Quel est ce sombre cap sans continent ?
Quel est ce phare sans miséricorde ?
Quel est ce passager sans châtiment ?


ИОАНН БЕЗЗЕМЕЛЬНЫЙ ПРИБЫВАЕТ В ПОСЛЕДНИЙ ПОРТ

В морях без волн устав бродить бесцельно
В день без зари на корабле без рей
В порт Иоанн заходит Безземельный
И в дом без стен стучит и без дверей

Он на безногой узнает кровати
С беззубым гребнем женский силуэт
Рот без лица без шепота объятья
И без любви — грошовой страсти бред

Он узнает безносые буксиры
Галеры без единого весла
Без женщин тротуары без трактиров
Дворы и ночи напролет без сна

Но сестры вслед не вымолвят ни слова
И не прильнет бледнея мать к окну
Трава не дрогнет у крыльца родного
Что за страна в беспамятном плену?

Из родника он горсть воды садимой
В сад бездыханный как благую весть
Печальной девушке несет от нестерпимой
Любви к нему повесившейся здесь

Что за бульвар без идолов витринных?
Без томных вздохов сумеречный свод?
Фонарь истлевший в лапах паутины?
Часы где время заживо гниет?

К чему все эти лихтеры, тартаны
Где жесть без олова, загоны без скота
Мешки без риса, танцы без гитары
Без вкуса хлеб, распятья без Христа?

Что значат эти шлюпки в мертвой спячке
Причал без сходней, ящики горой
Без дна и эти доки без горячки?
Лишь море ходит в гавани пустой!

Какую же таят они угрозу
Бездымный порт бесследная земля?
Что за маяк безблагодатный?
Что за Скиталец без ветрил и без руля?

(Перевод В. Козового)

[Damaskin]

JEAN SANS TERRE ABORDE AU DERNIER PORT
A Claire sans lune.

У Ивана Голля целый цикл есть про Jean Sans Terre. Но на русский переводилось, кажется, только одно это стихотворение.

[Damaskin]

Jean sans Terre fait sept fois le Tour de la Terre

Au blond matin
D'une vie entière
Il s'en va loin
Vers la grand' terre
Il part tout seul
Soldat du mystère
Rien qu'une fleur
A la boutonnière
Souriant toujours
Battant des paupières
Il trompe l'amour
A chaque frontière
Dans les cités
Bouillantes de bière
Toute gaieté
Tourne en misère
Au bar des ports
L'épient les moukères
Les garçons forts
Ne l'aiment guère
Amant des mers
Des îles de fièvre
Les vents amers
Baisent sa lèvre
Il fait sept fois
Le tour de la terre
Portant la foi
Dans sa tête fière
Barbier Cireur
Prêtre Corsaire
Pion Empereur
Métiers de chimère
Mais c'est si peu
De courir la terre
De manger du feu
De faire la guerre
Oh toute part
La même misère
Arrivées départs
Aux débarcadères
Soir et matin
La chair et le rêve
Le pain et le vin
Tiens ! Mange et crève !
Individu
Sans nom sans terre
Coeur triste et nu
Qui s'exaspère
Sans passeport
Sans père sans frère
Mendie ta mort
Aux cimetières

И вообще целый блог со стихами Ивана Голля: http://yvanclairegoll.canalblog.com/

[Мечтатель]

Сегодня в том ящике, где люди оставляют ненужные им книги, нашёл книгу-билингву на русском и венгерском языках "Встреча"/"Találkozás" (1974). Это оказалось антологией поэтов Кемеровской области и медье Ноград ВНР, городов-побратимов Кемерово и Шалготарьяна. Я не знаю венгерский язык настолько, чтобы читать поэзию, но все жё книгу взял. Не думал, что обнаружу там что-либо примечательное, но когда позднее листал её, неожиданно увидел стихотворение, которое мне некогда рассказывали дорогие уста. Это одновременно и обрадовало, и опечалило. Привожу стихотворение и перевод на венгерский с разбором.

Василий Фёдоров

По главной сути
Жизнь проста:
Ее уста...
Его уста...

Она проста
По доброй сути,
Пусть только грудь
Прильнет ко груди.

Весь смысл ее
И мудр и прост,
Как стебелька
Весенний рост.

А кровь солдат?
А боль солдатки?
А стронций
В куще облаков?

То всё ошибки,
Всё накладки
И заблуждения
Веков.

А жизни суть,
Она проста:
Ее уста,
Его уста.


Az élet fő alapja
("Жизни (az élet) главная (fő) основа (alap+ поссессивн. суфф. 3-го лица ед. ч. -ja "))
egyszerű :
("Проста" (egy "один" + суфф. прилаг. -szerű))
nő ajka...
("Женщины (nő) губа (ajka, поссессивн. 3-е л.))
férfi ajka...
(в венгерском нет рода, поэтому "её (губа)" и "его" перевели как "женщины" и "мужчины")
Az élet jó alapja
("Жизни добрая основа")
egyszerű :
(проста)
mell a mellet
(Грудь грудь (вин. пад. -et)"
hadd takarja.
("пусть покрывает")
Az egész alapja
("Вся основа")
bölcs s egyszerű,
("Мудра и проста")
ahogy tavasszal
("как весною")
a rügy hajt s a fű.
("почка растёт и трава" (hajtani - "пускать побеги")
Hát a katonák vére?
("А солдат кровь?")
Hát a feleségük fájdalma?
("А их жены (тут я запутался с принадлежностью, но feleség - "жена") боль?")
Hát a stroncium
("А стронций")
a felhők bokraiban?
("Облаков кустах-в")
Csupa tévedés,
("(Всего) лишь ошибка")
csupa melléfogás,
("только mellé- "мимо" + fogás "улов", "захват"")
évszázados tévelyedés
("вековое заблуждение")
száz meg száz
("сто и сто")
De az élet alapja
("Но жизни основа")
az egyszerű :
nő ajka...
férfi ajka...

[zwh]

Александр Галич

Старый принц

                                Посв. Б. Пастернаку

Карусель городов и гостиниц,
Запах грима и пыль париков...
Я кружу, как подбитый эсминец
Далеко от родных берегов.

Чья-то мина сработала чисто,
И, должно быть, впервые всерьез
В дервенеющих пальцах радиста
Дребезжит безнадежное "SOS".

Видно, старость – жестокий гостинец,
Не повесишь на гвоздь, как пальто.
Я тону, пораженный эсминец,
Но об этом не знает никто!

Где-то слушают чьи-то приказы,
И на стенах анонсов мазня,
И стоят терпеливо у кассы
Те, кто все еще верят в меня.

Сколько было дорог и отелей,
И постелей, и мерзких простынь,
Сколько я разномастных Офелий
Навсегда отослал в монастырь!

Вот – придворные пятятся задом,
Сыпят пудру с фальшивых седин.
Вот – уходят статисты, – и с залом
Остаюсь я один на один.

Я один! И пустые подмостки.
Мне судьбу этой драмы решать...
И уже на галерке подростки
Забывают на время дышать.

Цепенея от старческой астмы,
Я стою в перекрестье огня.
Захудалые, вялые астры
Ждут в актерской уборной меня.

Много было их, нежных и сирых,
Знавших славу мою и позор.
Я стою и собраться не в силах,
Я не слышу, что шепчет суфлер.

Но в насмешку над немощным телом
Вдруг по коже волненья озноб.
Снова слово становится делом
И грозит потрясеньем основ.

И уже не по тексту Шекспира
(Я и помнить его не хочу), –
Гражданин полоумного мира,
Я одними губами кричу:

– РАСПАЛАСЬ СВЯЗЬ ВРЕМЕН!..

И морозец, морозец по коже,
И дрожит занесенный кулак,
И шипят возмущенные ложи:
– Он наврал, у Шекспира не так!

Но галерка простит оговорки,
Сопричастна греху моему...
А в эсминце трещат переборки,
И волна накрывает корму.

26 января 1972

[Мечтатель]

Уильям Джей Смит
(1918-2015, США)

(я не читал его в оригинале, поэтому только переводы)

Ныряльщик

Чернокожий ныряльщик
нырнул в Индийский океан
моей слезы,
ощутил на языке
соль -
и утонул.
Над ним ветвятся алые кораллы,
как деревья...
А в это время
наверху
волны бьют с плачем
в берег бухты...
Жизнь заключается
в противоречии.
И друзей находят
методом исключения...

Океанская вода
до краев наполняет
мои глубокие глаза.

(Перевод Е. Винокурова)


Пол и Потолок

Что за славная парочка — Пол c Потолком!
Как дружили, как весело жили они
В неказистом, но милом домишке своём
И в погожие дни, и в ненастные дни!

Этой дружбе была и гроза не страшна!
Их ни Плинтус не мог разлучить, ни Карниз,
Ни Стена, хоть порой и шептала она,
Что один на другого глядит сверху вниз!

Потолок подарил Полу пышный ковёр;
Пел ему по-французски: «Ah, je vous adore!» —
Как ты чист, как высок! — Пол ему отвечал: —
Выше, чище тебя я людей не встречал!

Словом, всё у них было — достаток и лад.
Так и век вековать бы — тишком да ладком.
Но однажды
Поссорились Пол с Потолком.

Как всегда, неизвестно, кто был виноват;
Началось с пустяка,
Началось пустяком —
А в минуту весь дом заходил ходуном.

Полетела побелка... паркета кусок...
— Ах ты низкая тварь! — закричал Потолок.
— Да чтоб ты провалился! — откликнулся Пол.

Потолок не ответил,
А ночью ушёл.

Да,
Как только стемнело вокруг,
Потолок
Все вещички свои увязал в узелок
И тихонько, как вор,
в коридор —
и во двор.
И — бежать!

И его не встречали с тех пор.

...В опустелом дому в нежилой тишине
Дико хлопают ставни да ветер свистит,
И шиповник прокрался сквозь щели в Стене,
Только он не цветёт —
для кого тут цвести?

Там, где радость жила, поселилась тоска.
Видно, рухнет и дом — этот день недалёк.

Ах, кому нужен Пол, если нет Потолка?
И зачем Потолок — если он одинок?!

(Перевод Б. Заходера)


Купидон

"Любить - все отдать,-сказал, не поднимая век,
старый сумасшедший -это быть бедняками".
И по лесенке-аккордеону повел меня наверх,
и дверь железную закрыл за нами.

"Любить - все отдать". Слова его из океанских ям,
как сети, поднимали груз причин.
Набросьте на огонь все десять одеял,
а сверху еще тысячи...

Алмазом и молитвой на булавочной головке
была та комната, что уводила в душу.
Я дверь железную увидел, которая неловко
открывалась внутрь и ни за что наружу.

Любить - это дать, дать, дать все, что имеете,
дать еще и еще, все, что будет и есть теперь...
А по лесенке -аккордеону пробирался ветер
и дул, дул под железную дверь.

(Перевод Александра Ткаченко)



Никогда

Я тебя разлюблю и забуду,
Когда в пятницу будет среда,
Когда вырастут розы повсюду-
Голубые как яйца дрозда.
Когда слон прокричит "кукареку",
Когда дом постоит на трубе,
Когда съест бутерброд человека
И когда я женюсь на тебе.

(Перевод А. Вознесенского)