Сатирикон

[Алалах]

всеобщий разврат привел меня к Петронию. Какой из известных переводов является наименее отцензуренным?

[Ноэль]

А чем этот плох?

http://lib.ru/POEEAST/PETRONIJ/satirikon.txt

[Евгений]

Помню, попался мне «Сатирикон» на экзамене по античной литературе. Отвечал с удовольствием.

[Damaskin]

А чем этот плох?

http://lib.ru/POEEAST/PETRONIJ/satirikon.txt

После этой речи Гитон, стоявший на ногах, разразился давно душившим его неприличным смехом; противник Аскилта, заметив мальчика, обрушил  свой  гнев теперь на него:
     -  И ты тоже гогочешь, волосатая луковица? Подумаешь, Сатурналии! Что у
нас  декабрь месяц  сейчас, я тебя спрашиваю? Когда ты двадесятину заплатил?
Что ты  делаешь,  висельник, вороний  корм! Разрази гнев  Юпитера  и тебя, и
того, кто не  умеет  тебя унять!  Пусть я хлебом  сыт  не буду,  если  я  не
сдерживаюсь  только  ради моего соотпущенника Трималхиона, а  то  бы  я тебе
сейчас всыпал.  Всем нам здесь хорошо, кроме пустомель, что тебя приструнить
не могут. Поистине, каков хозяин, таков и слуга.  Я едва сдерживаюсь, потому
я человек  вспыльчивый и, как разойдусь, - матери родной в грош не поставлю.
Ну, все равно, я тебя еще повстречаю, мышь, сморчок этакий! Пусть я не расту
ни вверх, ни  вниз, если  я не  сверну твоего господина в рутовый листик!  И
тебе, ей-ей, пощады не будет!  Зови хоть  самого  Юпитера Олимпийского! Уж я
позабочусь об этом. Не помогут  тебе ни кудряшки  твои грошовые, ни господин
двухгрошовый. Попадись только  мне на зубок. Или  я  себя  не  знаю, или  ты
потеряешь  охоту  насмехаться,  будь  у  тебя  хоть  золотая  борода.  Уж  я
постараюсь, чтобы Афина  поразила  и  тебя, и того,  кто  сделал тебя  таким
нахалом.
     Я  не учился ни геометрии, ни критике,  вообще никакой чепухе, но  умею
читать надписи и  вычислять проценты в деньгах и  в весе. Словом, устроим-ка
примерное состязание.  Выходи!  Ставлю заклад!  Увидишь, что твой отец даром
тратился, хотя бы ты  и  риторику даже превзошел. Ну-ка! кто  кого?  "Далеко
иду, широко  иду.  Угадай, кто я".  И еще скажу:  "Кто бежит, а  с места  не
двигается? Кто растет и все меньше  становится?"  Кто? Не знаешь? Суетишься,
мечешься,  словно  мышь в  ночном горшке? Поэтому  или  молчи, или  не  смей
смеяться  над  почтенными людьми, которые  тебя и за человека-то не считают.
Или, думаешь, я очень смотрю на  твои желтые колечки, которые ты у  подружки
стащил? Да  поможет мне  Оккупон! Пойдем  на форум и начнем деньги занимать. Увидишь, как велико  доверие  к моему железному кольцу. Да, хорош ты, лисица намокшая! Пусть у меня не будет  барыша  и пусть я  не  умру так, чтобы люди клялись  моей  кончиной,  если  я не  буду  преследовать  тебя до  последней крайности. Хороша штучка и тот, кто тебя  учил! Обезьяна,  а не учитель!  Мы (другому) учились. Наш учитель говорил бывало: "Все у вас в порядке? Марш по домам; да смотрите, по сторонам не глазеть! Смотрите, старших не задевайте". А теперь- чепуха одна! Ни один учитель  гроша ломаного не стоит! Я, каким ты меня видишь, всегда буду богов благодарить за свою науку.

Тот же отрывок в переводе Гаврилова:

После такого обращения Гитон, который прислуживал, не умея более сдерживаться, рассмеялся, пожалуй, не совсем пристойным образом. Заметив это, Аскилтов супостат обратил свой пыл на мальчишку. «А ты, еще и ты хохочешь, луковица махровая! — гремел он.— Сатурналии счас, что ль? Декабь месяц? Давно ли двадцатую долю уплатил? Да чего ждать от висельника? воронье мясо! Гляди у меня, прогневается на тебя Юпитер, да и на хозяина твоего, на потатчика! Чтоб мне куском подавиться, только ради моего однокашника тебе спускаю, а то б я те показал! Мы-то в порядке, а вот твои, которые тебе потакают,— мякина. Верно сказано: что хозяин, то и слуга. Ух, еле-еле держусь — горячиться не люблю, а разойдусь, так мать родную не пожалею! Ладно, отловлю тебя на улице, крыса, да нет, земли ком! Ни дна мне, ни покрышки, если я хозяина твоего в бараний рог не согну, да и с тобой управлюсь, хотя б ты, провалиться мне, Юпитера звал Олимпийца. Погодь, не помогут тебе патлы твои аршинные и хозяин грошовый! Ладно, попадешь мне на зуб, я не я буду, коль из тебя улыбочки эти не выколочу, хотя б у тебя борода была золотая. Погоди, прогневится на тебя Ахвина, да и на того, кто тебе первый сказал «марш сюда!». Мы геометриям, да болтологиям, да ерунде этой, чтобы гнев богиня воспела, не обучались, ну а что каменными буквами — разберем, сотые доли считаем, от асса, от фунта, от сестерция. Ну-ка давай! На что спорим? Выходи, деньги на кон! Сейчас увидишь, что отец зря за тебя платил. А я, между прочим, из риторики знаю. Гляди: «Далеко иду, широко иду, кто я, угадай». А то еще: «Бежит, а все на месте стоит». «Растет, а меньше становится». А-а? Забегал, засновал, употел, как мышь в лоханке? Тогда молчи да людей почище твоего не трогай, они тебя в упор не видят. Да плевал я на эти кольца рыжие, что ты у подружки стащил. Хватай-бери! Давай, идем на площадь денег просить в долг — увидишь, как моему железу поверят. Так-то, мокрохвостый! Пусть мне ни в чем поживы не будет, пусть я подлецом умру, пусть мою память проклянут, если я тебя в вывернутой тоге не настигну. Да уж и тот хорош, кто тебя обучил всему этому: фуфло, а не учитель. Мы учились, так учитель говорил, бывало: «Ну, порядок, что ли? Валяй домой, по сторонам не зевать, старших не задевать!» А теперь ровно шалман, никого стоящего не выходит. Не, я каков есть, за свое ремесло богов благодарю!»

ИМХО, у Гаврилова перевод более живой.